Книга Горничная на двоих - Ната Радуга

И жизнь начала меняться.

Горечь и чувство вины при виде, как Рита мучается каждое утро, обнимая унитаз. Синхронная головная боль при виде её бледного лица и нездорово исхудавшего тела. Пропажа аппетита, когда Рита и смотреть на еду не могла. Влад разделял полностью мои чувства, часто держал её на коленях и гладил по голове.

Потом УЗИ. Биение сердца нашего ребёнка. Неожиданный сюрприз — второе биение сердца. Близнецы. Двое. Когда мы купили дом и стали втроём жить там, казалось, счастливее уже невозможно быть. Но нет, вот оно счастье — две точки на мониторе.

Через пару месяцев Рите стало намного лучше, вот прямо очень намного. Проснулся здоровый аппетит. Ночные походы в магазин, многочасовая езда по городу в поисках «хочу это». Слезы по любому поводу. Журавли, например, летают клином, это ведь так красиво. Или убийство возможного цыплёнка при виде омлета в тарелке. Первые толчки наших детей стёрли к чертям все бессонные ночи.

Месяц вопросов и убеждений, что она такая же красивая и мы её всё равно любим, даже с большим животом. А он у неё был просто огромным, всё же двух пацанов носит. Отёкшие ноги Влад постоянно массировал. Одеться без нашей помощи не могла, про обувь вообще молчу.

Влад взял длительный отпуск, чем Валерия была не очень довольна, но отпустила его. Я же много пропадал на фирме, что стремительно шла вверх на рынке строительства.

И вот, видя, как любимая женщина корчится от боли, у меня сердце кровью обливается. Этим маленьким засранцам не терпится выйти на свет белый и им походу плевать, что их маме больно.

— Всё, приехали, — останавливаю машину возле родильного отделения в приватной клинике.

Я позвонил ещё на выходе из дома и заорал, чтобы всех на ноги ставили. Так что нас уже ждали с коляской. Мы с Владом помогли Рите выйти из машины и сесть в это кресло на колёсах.

— Сумка, — эта женщина даже в таком состояние ничего не забывает.

Она вообще удивительная, держится молодцом, не паникует.

Вошла в гостиную и сказала спокойно: поехали, я рожаю. Мы с Владом вскочили, как ошпаренные, и носились по дому, не понимая, что делать. Сердце билось о рёбра, руки тряслись, всё тело вспотело.

— Сумка в шкафу, в прихожей, — спокойно, оперевшись рукой о стену, сказал она, и мы оба понеслись за сумкой. — А я? — спросила Рита уже строго.

Влад ударил себя по лбу и взял Риту за руку, повёл к машине и усадил её на заднее сидение, сам уселся рядом. А я за руль и дал по газам, оставляя за собой только пыль.

— Со мной, иначе я вас убью, — через болезненный стон пригрозила она.

Одели голубые хрени, вроде смирительных рубашек, и вошли в палату. Рита держалась. Нет, сжимала наши руки с такой силой, что и не подумаешь, что эта та хрупкая девушка в летнем платье на скрытом пляже. Кричала, ругалась на нас и материлась как никогда раньше, мы с Владом и не знали, что она столько грязных слов знает.

Мы молчали и пытались её подбадривать, пока не услышали два детских плача. Мы с Владом замерли в ожидании, пока врачи что-то там химичили, потом нам вручили по конверту. Сморщенные красные человечки еле двигали головками и так смешно морщили крошечные носики.

В груди что-то ёкнуло, сердце сделала кульбит и растаяло. Где-то в голове прошлась мысль, что вот эти два человечка самое важное в моей жизни. Они и есть моя жизнь.

— Ты это видишь? — По щекам Влада текут слёзы.

Он поворачивает голову ко мне, и я целую его, чувствуя солёность его слёз на своих губах.

— Ничего не забыли? — слышен голос Риты, и дети в наших руках зашевелились почти незаметно.

Мы подошли к нашей любимой женщине и вручили ей два конверта. Как только она посмотрела в их лица, прислонилась к Владу и заплакала.

— Спасибо, — еле слышно шепнула она. — Спасибо, что решили отдохнуть именно в том отеле. — Она подняла голову и посмотрела с любовью на нас с Владом.

— Тебе спасибо, малышка, что сделала нам самый дорогой подарок, — сказал ей Влад.

Вот он — смысл жизни. Семья. Существа, которых ты любишь больше всего на свете. Смотришь на них и понимаешь, что готов весь мир к их ногам постелить. Уверен, на все двести, что жизнь отдашь, если потребуется, лишь бы они были счастливы и здоровы. Любишь и чувствуешь, что тебя тоже любят. Больше ничего и не надо. Они твой дом и это навечно.