Книга Жена моя, королева - Кэрол Маринелли

— Я хочу говорить с моим мужем.

— Пожалуйста. — Стефани рукой указала на кресло. — Пожалуйста, присядьте.

— Нет, благодарю вас.

Чтото в этом тоне сказало Стефани, что вежливая светская беседа не успокоит Лейлу. Она не садилась, она даже не сняла покрывала. Королева просто стояла тут, сильная, бескомпромиссная. В ней была решимость, с которой Стефани сама была знакома. Лейла выскажет все, что у нее на уме. Явно обеспокоенная, Стефани на всякий случай отпустила служанку.

— Он уехал верхом, — объяснила она. — Если бы вы сообщили о своем приезде, уверена, он был бы здесь…

— Когда он вернется? — Лейла смотрела, как взволнованная королева проводит рукой по волосам — ей было явно неловко. Лейла не хотела ее смущать, но так получилось…

— Извините. Я не знаю… Может быть, мы могли бы погулять по саду?

— Погулять! — Лейла устала от всего этого. От садов, от пустых разговоров. — Я приехала сюда не для прогулок. Я хочу видеть моего мужа! Хочу знать, почему через неделю после нашей свадьбы он решает проводить время с вашей семьей, а не со своей женой.

— Возможно, королям надо кое о чем поговорить…

— Это что, шутка? — резко спросила Лейла. — Или для вас это естественно? Думаю, да. — Лейла усмехнулась, когда Стефани закрыла глаза, и высказалась откровеннее: — В конце концов, вы пригласили в Калисту его одного. Но разве я не имею права видеть своего мужа?

— Конечно имеете. — Стефани вспомнила ужасы своего медового месяца, когда Закари сказал ей, что их брак — только деловое соглашение, что он женился на ней только ради алмазных копей Аристо. Она отлично понимала боль, обиду и злость, которые явственно слышались в голосе Лейлы. Слава богу, теперь их брак был крепок! Они полюбили друг друга. Закари слушался ее во всем. Но когда речь зашла о его давно потерянном брате, он не стал ее слушать. Для него все было просто: Зафир должен вернуться домой. И вот перед ней стоит женщина, которая будет страдать изза такого решения. В то же время Стефани восхищалась Лейлой: сколько надо иметь отваги, чтобы стоять тут, в незнакомом дворце, и предъявлять свои права!

— Я хочу видеть своего мужа, — повторила Лейла. — Мне жаль, если я доставляю вам неудобства, вторгаясь в ваш дом, но я не уйду, пока не увижу его.

Лейла села, и Стефани поняла, что эта женщина никуда не пойдет, пока не получит ответа.

— Он уехал на Смерти еще до рассвета.

— На… смерти?!

— Это жеребец. Мы говорили Зафи… Завиану, что это небезопасно, но он не настроен никого слушать. И до сих пор не вернулся.

— Я вам не верю. И прошу вас отвести меня к моему мужу.

— Ну как же вы не понимаете? Я не могу отвести вас. Он на верховой прогулке.

Но уже темно. Солнце давно село. Лейла покачала головой:

— Завиан не ездит верхом. Его родители запрещали ему. Это, по крайней мере, я знаю. Так что вряд ли он…

— Лейла, пожалуйста! — взмолилась Стефания. — Закари поехал его искать. Я хочу вам помочь. Я хочу, чтобы вы поговорили с Завианом…

— Тогда проводите меня в конюшню.

— Но вы не можете ехать…

— Я не хочу ехать его искать, — опровергла Лейла ее догадку. — Я подожду там его возвращения, чтобы вы и ваш супруг не успели предупредить его.

Лейла страшно беспокоилась. Он гдето там, в темноте, верхом на норовистой лошади. Может быть, уже лежит гденибудь со сломанной шеей… Стефани предложила пойти вместе с ней, но Лейла отказалась и сама добралась до роскошных королевских конюшен. Было очевидно, что лошади играли большую роль в жизни королевского дома альФариси: конюшни хорошо проветривались, блистали чистотой. Но все это не может уберечь Завиана, если он едет верхом в темноте. О чем только он думает?

Она ждала, казалось, целую вечность. Ходила тудасюда по проходу между денниками, подходила и к стойлу Смерти. Впервые сомнения закрались в ее четко разработанный план. Правильно ли она поступает? Что будет, когда Завиан узнает, что она приехала предъявлять на него права?

Наконец она услышала приближающийся стук копыт.

Завиан не выглядел утомленным. Он соскочил с лошади, повел ее во двор, расседлал и предоставил заботам конюхов. Лейла сняла в темноте покрывало и стояла, наблюдая, как приближается ее король, гадая, что будет, когда он увидит здесь свою жену.

* * *

Он ездил верхом целый день, скакал по пустыне галопом и не нашел ничего — ни успокоения, ни ясности мысли. Только злость, всепожирающая ярость владела им. Он устал от Закари и Стефани, от их постоянных советов — пусть отправляются к черту!

Никто не знал, как он измучен.

— Завиан! — Он открыл дверь, включил свет и увидел Лейлу, в черном платье и черных туфлях, с неприкрытыми ногами. Волосы рассыпались непослушными черными локонами, на груди сверкает ожерелье королевы Кьюзи. Только оно им больше не принадлежит… — Мой самолет ждет в аэропорту.

— Ну и что? — Он прошел мимо нее и положил седло в угол.

— Если ты не вернешься со мной в Кьюзи, я улечу в Хейдар.

— Улетай.

— Нам надо подписать коекакие бумаги. И обсудить коечто.

— Мне нечего обсуждать, и я не подписываю бумаги в конюшне.

Он повернулся к ней, пробежал взглядом по ее обнаженным рукам и ногам, по стройной фигуре — и понял, что хочет только эту женщину. Можно жить с ложью, лишь бы уложить ее сегодня в свою постель, вернуться к тому, что у них было. Но жить с ложью недостойно…

— Завиан?

Чтото перевернулось у него внутри. Она даже не знает его имени, его настоящего имени.

— Когда ты оденешься приличней, можешь прийти ко мне во дворец, и мы поговорим о делах.

— Я не хочу идти во дворец.

— Тогда чего ты хочешь? Скажи сейчас.

— Того, что у нас было, — ответила Лейла.

Но Завиан знал, что к этому нет возврата.

— Ты хочешь короля?

— Нет! — Лейла покачала головой. — Я хочу тебя, Завиан. Только тебя.

— Меня? — Дьявольская шутка! Она даже не знает, кто он такой. Ударом ноги он закрыл дверь конюшни. — Ты не знаешь обо мне ничего, — выкрикнул он, — а требуешь все! Наш брак — деловое соглашение. По договоренности. А теперь ты решила изменить правила игры.

— Мы решили! — крикнула Лейла ему в ответ. — Когда мы занимались любовью, целовались, беседовали, это уже не было деловое соглашение…

— Так ты в обиде на то, что я был слишком ласков с тобой, что секс был слишком хорош?

— Ты переиначиваешь мои слова!

Как Завиан восхищался ею за эту решительность и как боялся за нее! Боялся позора, которым могла покрыть его жену вся эта история. И еще, в самой глубине души, боялся, что, когда она узнает, кто он такой, он прочтет в ее глазах разочарование…