Книга Каратель. Том 1: Шпион поневоле - Михаил Ежов

— Проклятье! — багровое лицо Кунца нависло над Максом. — Стреляй или убирайся!

Макс прицелился и нажал на гашетку. Место попадания лазера осветилось вспышкой, и прозрачные человечки с визгом бросились врассыпную. Их фосфорисцирующие тела метались в темноте подобно светлячкам. Инструктор вскинул бинокль и прокомментировал:

— Один. Дальше.

Вид разлетевшегося на куски поляра вызвал у Макса острый приступ тошноты. Такого он не испытывал даже после пяти часов на центрифуге. И никак не думал, что организм подкачает именно сейчас. Господи, клоны ведь даже не были людьми!

Парень сделал слишком долгую паузу, и снова раздался голос Кунца:

— Агранов! Ты что, хочешь, чтобы тебя заменил долбаный «Ксенофоб»?!

Это подействовало.

«Ксенофобы» были боевыми роботами, работавшими по чёткой схеме «свой-чужой», которых использовали во время последней войны. После окончания которой они стали для всех олицетворением неумолимой смерти, символом её страшного и безразличного лика. Одно упоминание о «Ксенофобах» вызывало у человека отвращение.

Мысль о том, что его может заменить машина, была Максу неприятна, почти оскорбительна. Поэтому он крепче взялся за гашетку и, поворачивая турель, начал стрелять. Стиснув зубы и борясь с накатывающей волнами тошнотой.

Зал наполнился визгом и мельтешением пытавшихся спастись поляров.

— Отлично! — подбадривал Кунц. — Молодец, курсант, я уже вижу, как вам лепят на погоны звёзды. Пять… Давай-давай, не дай им разбежаться, сгоняй в кучу. Восемь… Одиннадцать… Пятнадцать… Уверен, ты получишь свои баллы…

Глава 23

— Я вижу, вы достигли больших успехов, — голос агента ЧО прозвучал приветливо.

Это не значило, что чувства не были фальшивыми. Но Макс ни на что искреннее не претендовал. Он знал, с кем связался.

Обернувшись, парень кивнул Марии-Анетте, лёгкой походкой приближавшейся к нему по резиновому покрытию спортивного зала.

— Вы сдержали обещание, — заметил Макс, в очередной раз делая упражнение на брусьях.

— Какое именно?

— Оба.

— Да, с последней нашей встречи прошло ровно три дня, — женщина остановилась метрах в пяти от Макса и привычным движением убрала с лица волосы. — Я рада, что вы окрепли.

— Это совсем не то, что раньше. Хотя я удивлён, что мои мышцы так сильно атрофировались за время, что я провёл без сознания.

Макс закончил упражнение, повернулся к Марии-Анетте и снял с бруса полотенце, чтобы вытереть руки от талька. Женщина молча смотрела на него, словно ждала продолжения.

— Я хочу у вас кое о чём спросить, — проговорил Макс.

— Да, я слушаю.

Парень пару секунд помолчал. Был ли смысл заводить этот разговор? Скажет ли она правду? Поймёт ли он, что услышал: истину или ложь?

— От меня не могло ускользнуть, что до того, как меня помяло под Плезантом, моё тело выглядело иначе. Я не узнаю его. Более того, у меня есть однозначное доказательство, что это тело, — Макс указал большими пальцами на свою грудь, — не моё.

Парень замолчал, ожидая ответа. Теперь, когда он высказал мучившие его подозрения, ему стало с одной стороны легче, а с другой — по-настоящему страшно: что, если это тело действительно чужое? Он не был уверен, что такую сложную операцию стали бы проводить, чтобы вытащить с того света обычного солдата, но факт оставался фактом: татуировка осы исчезла. Возможно, её срезало ещё на Обероне, когда скафандр сминал тело Макса, или её могли удалить во время операции, пересаживая кожу на повреждённую руку — объяснений находилось много, поэтому Макс не стал говорить о наколке Марии-Анетте, понимая: она легко сумеет убедить его, что все сомнения — лишь плод посттравматического шока.

— Итак? — проговорил Макс вопросительно, вешая полотенце на шею.

— Ну-у, — агент ЧО не выглядела ни смущённой, ни растерянной, — полагаю, нет смысла продолжать скрывать от вас правду, лейтенант. Врачи не рекомендовали говорить вам, опасаясь… психических расстройств. Такое часто случается. Но раз вы сами начали догадываться… — женщина прямо взглянула Максу в глаза. — Ваше тело было необратимо повреждено. Там было нечего оперировать. Мне очень жаль, — Мария-Анетта покачала головой. — Его пришлось отрезать и дать вам новое.

— Чьё?! — пробормотал Макс севшим голосом. — Чьё? — повторил он, откашлявшись.

— Не беспокойтесь, — агент ЧО успокаивающе подняла руку. — Ваше собственное. Мы вырастили его на основе вашего ДНК.

— Моё? — опешил Макс.

— Да, лейтенант, — Мария-Анетта осторожно улыбнулась. — Вам не о чем беспокоиться.

— Но оно… другое.

— Это из-за приобретённых признаков. Вы тренировали ваше старое тело много лет, а новое… — женщина развела руками.

Макс медленно кивнул.

— Ну, да, — пробормотал он, соображая. — Правильно. Другие условия развития. Конечно. Стоп! Почему же тогда оно не прижилось?

— Вы о чём? Никакого отторжения тканей не было.

— А мой паралич?

— Он здесь совершенно ни при чём. Сколько бывало случаев, когда нервы не соединялись даже при операции на родном теле, так сказать. Не заменённом. Например, при переломе позвонков. Конечно, сейчас это редкость, но ведь случаются и психосоматические расстройства. Когда мозг отказывается управлять заменой. Это всё сложные, тонкие материи. Не всё можно решить с помощью медицины, какой бы развитой она ни была. Случаются сбои. Так или иначе, теперь проблемы нет. Верно?

Макс кивнул.

— Да, эта ваша штука… просто чудо.

— Согласна. И вам она досталась тоже чудом.

Когда парень пришёл в себя от наркоза, Мария-Анетта (она явилась в палату с букетиком лишённых запаха сиреневых цветов) объяснила ему, что для восстановления функциональности опорно-двигательной системы была использована секретная разработка под названием «нейроштифт». Наноботы нового поколения, созданные на основе кремнийорганики, вводились в тело и выстраивали в нём плотную армирующую нейросеть. Этакую паутину, служащую нервно-импульсным каркасом, связывающим мозг со всем остальным организмом.

Теперь Макс не только мог управлять собой, но и в любой момент имел возможность получать сведения о состоянии своего тела. Как физическом, так и психическом. Достаточно было мысленно вызвать интерфейс, и вся информация появлялась перед глазами. На самом деле, она, конечно, возникала в мозгу, но казалось, что данные висят в воздухе перед лицом. Сначала было непривычно, но Макс быстро приноровился.

Сейчас, спустя три дня после операции, в результате непродолжительных тренировок, параметры были следующие:

Сила: 9

Ловкость: 3