Книга Река слез - Самия Шарифф

Сразу же, забыв, что голодна, я бросилась на большую кровать. Перед тем как погрузиться в сон, я все же ощутила удовольствие от пока кратковременного знакомства с этим легендарным городом.

Когда еда – роскошь

Ранним утром крики играющих во дворе детей вырвали меня из объятий сна. Оглядевшись по сторонам, я не поверила своим глазам: я, Самия, одна в этом прекрасном и не похожем ни на что в мире городе, далеко от своих близких.

От радости, которую доставило мне это новое приключение, я беззаботно рассмеялась. Не снимая пижамы, я вышла на балкон. Мужчины, сидящие на террасе ресторана напротив, тут же меня заметили. Я сразу закрыла балконную дверь, чтобы не слышать их свиста.

Позавтракав, я вышла на улицу и оказалась в людском водовороте. Мужчины то и дело окликали меня. Такое отношение сбивало с толку, словно я никогда раньше не слышала выражений, которые используют, когда хотят пофлиртовать. В принципе, это было забавно.

Очень вежливо я попросила молодого человека указать мне спокойное место, где я могла бы позавтракать. Правда, мне вскоре пришлось пожалеть об этой невинной просьбе.

Молодой человек объяснил, как найти ближайшее кафе, но, не переводя дыхания, предложил меня туда проводить. Он был еще очень юн. Следуя за мной, он уверял, что хочет стать моим другом. Назойливость мужчин в этой стране поражала.

Внезапно перед нами остановился фургон белого цвета, из которого выскочили двое мужчин в форме.

– Этот человек докучает вам, госпожа? – спросил один из них, в то время как другой схватил моего спутника за плечо.

Это были агенты национальной службы безопасности.

– Нет, он только показал мне, как найти кафе, – объяснила я.

Парень с удивлением и благодарностью посмотрел на меня. Один из полицейских потребовал у него документы.

– Я могу теперь идти? – спросила я.

– Конечно. Не волнуйтесь так. Это обычная проверка.

Со спокойной совестью я направилась к кафе и с удивлением обнаружила, что один из агентов идет за мной. Без малейшего колебания я спросила:

– Вы за мной следите, господин?

– Да, я хочу удостовериться, что никто не причинит вам зла.

– Неужели? Вы будете ходить за мной постоянно, пока я в этом городе?

– О, если бы это было возможно! – с непринужденным смешком сказал он.

– Мне не смешно. Я приехала сюда, чтобы отдохнуть, и не желаю, чтобы мне постоянно докучали.

– Если женщина красива, как вы, и одна, ей будут докучать, госпожа.

Вот гак! Да, это была чистая правда; женщина не имеет права быть одна, в противном случае к ней будут приставать.

Здесь для мужчин это было нормой поведения. Взять такси или бродить по улицам, став объектом постоянных домогательств, от простого приглашения на свидание до предложения выйти замуж, казалось почти подвигом.

Раздуваясь от ощущения собственного превосходства, местные мужчины не понимали, что я шокирована таким поведением. Все мои попытки что-то доказать словно разбивались о стену. О стену традиций. Все они считали, что у мужчины может быть только один недостаток – пустые карманы. Наверное, это значило: если мужчина имеет возможность прокормить женщину, он автоматически получает право обладать ею.

Когда я вошла в кафе, головы всех присутствующих повернулись в мою сторону. Мужчины окидывали меня взглядом с головы до ног. Я уже стала свыкаться с этим, поэтому, не обращая никакого внимания на бесцеремонные взгляды, выбрала столик.

Молодая миловидная официантка внушала доверие, и я спросила ее, почему на меня так смотрят все эти господа.

– Сразу видно, что вы приезжая. Вот они и позволяют себе вольности, чего не позволили бы с египтянками.

– Они думают, что с иностранками это допустимо?

– Конечно. Насмотревшись зарубежных телеканалов, они вбили себе в головы, что такие, как вы, – просто предел мечтаний. И потом, местные молодые женщины никогда не спят с мужчинами до замужества.

– У нас женщины тоже не спят с кем попало, где попало и когда попало, – возмутилась я.

– Я знаю, госпожа, но разве докажешь это нашим мужчинам?

– Спасибо. Ну что же, теперь я знаю, в чем дело.

Девушка отошла, и я попыталась незаметно оглядеться, чтобы узнать, что происходит вокруг меня. Тут были мужчины и женщины. Некоторые женщины курили. Я удивилась, но подумала, что, хотя курение – вредная привычка, оно, сем не менее, самым парадоксальным образом символизирует прогресс. Всего несколько лет назад женщины опасались курить на виду у всех, а в кафе им это было прямо запрещено.

Меня стало раздирать любопытство. Еще в Канаде я спланировала свое пребывание в Египте. Например, я рассчитывала посмотреть пирамиды, которые находились недалеко от Каира, но, приехав сюда, почувствовала, что традиционный туризм совершенно меня не привлекает. Поэтому мои планы нуждались в корректировке. Мне хотелось бродить по оживленным улицам и смотреть, как живут люди, тем более что из предосторожности я оставила в пансионе все драгоценности и кредитные карточки. С собой у меня были только деньги на текущие расходы. Выйдя из кафе, я, стараясь не думать о мужчинах и их знаках внимания, пошла вдоль улицы без определенной цели.

Возле одного из домов прямо на земле сидела женщина со спящим младенцем на коленях. Еще четверо детей стояли рядом. Стоило мне приблизиться, как дети принялись умолять меня дать им еды или денег.

Мать стала подниматься, но, взволнованная и смущенная, я наклонилась, чтобы пожать ей руку. Тяжело было видеть подобную нищету. Поблизости были и другие женщины, которые просили милостыню.

– Да хранит вас Господь, госпожа, – повторяла нищенка.

– Спасибо, и пусть Господь также защищает вас и ваших детей. Я хотела бы знать, почему вы сидите на улице? Разве двое ваших старших детей не должны сейчас быть в школе?

– Меня зовут Гания. Школа, увы, не для нас. И не для таких людей, как мы, каких на улицах тысячи.

– Объясните мне, почему вы просите милостыню?

– Чтобы накормить своих детей. Бывают дни, когда нам никто не подает. Мы проводим ночи на улице, с пустыми желудками.

Отчаяние в ее словах было так знакомо! Как знакомы голодные и потерянные глаза ребятишек. Такое выражение глаз когда-то было у моих детей. Еле сдерживая слезы, я с благодарностью думала о стране, в которой теперь жила, и сожалела, что не могу взлететь и перенести эту женщину вместе с ее потомством на другой берег Атлантического океана, чтобы спасти от невыносимой нищеты.

– Где вы живете?

– Мой дом – эта улица. Вот уже четыре месяца, мадам. С тех пор как мой негодяй муж решил взять себе новую жену. Именно по этой причине большинство таких, как я, скитается по улицам. Да будут такие мужья прокляты!