Книга Игра без правил - Олег Рой

От нескольких подобных девиц Андрей уже спасал доверчивого кузена, буквально выдергивая его из их хищных лап и зубов. Каждый раз это сопровождалось «кошачьими концертами» несостоявшихся невест Димы, разъяренных тем, что лакомая добыча в последний момент была выхвачена буквально из их пасти. Некоторым, особо строптивым и настойчивым, приходилось даже отстегивать некие суммы, лишь бы они убрались куда подальше.

Андрея это страшно раздражало и нервировало. Он тысячу раз пытался вправить брату мозги:

– Запомни, если девушка уже при первой встрече начинает клянчить у тебя деньги на такси и жалуется, что ей негде жить, значит, ей от тебя нужен только кошелек и акции, которыми ты располагаешь. Поэтому можешь не слушать ее бредни о любви, о том, что ты тот самый человек, о котором она мечтала всю жизнь и с которым ей будет рай даже в шалаше. Бредни о любви – тот бредень, в который попадаются глупые богатые караси. – С годами Андрей не утратил привычки каламбурить и сочинять афоризмы. – Рай-то ей, конечно, будет, только в трехэтажном шалаше, с мраморным джакузи и вышколенной прислугой. И хочешь ты этого или не хочешь – она добьется своего, а потом оставит тебя в дураках и пустит нищим по миру…

Дмитрий слушал все это вполуха, неопределенно мычал и в ответ делился с Андреем описанием своего идеала будущей супруги. В качестве кандидатки на эту роль ему виделась умная, интеллектуально развитая, многим интересующаяся девушка, с легким веселым характером, чуткая, внимательная, женственная, которая стала бы хорошей женой и отличной матерью их будущим детям.

– Я понял, что невеста обязательно должна быть из приличной интеллигентной семьи, – говорил он. – Мама была права – от воспитания очень многое зависит… Плюс эта семья должна быть небедной, иначе, как ты говоришь, девушку будут интересовать только мое состояние и статус, а не я сам. Хуже нет, когда девица из грязи рвется в князи, я это уже понял. Еще хочется, чтобы моя невеста была остроумной. Терпеть не могу людей без чувства юмора. Конечно, чтобы интересно было поговорить с ней на разные темы. А то мне последнее время отчего-то везет на девушек, весь кругозор которых ограничен шопингом и глянцем… И, кроме того, обязательно нужно, чтобы моя избранница стала хорошей матерью. В нашем с тобой возрасте уже давно пора иметь детей. Так что хочется, чтобы мягкость и заботливость в ней сочетались с интеллектом – чтобы могла правильно воспитывать детишек, с детства развивать их, прививать им культуру…

– Слушай, ну что ты все про психологию да про психологию, – усмехался Андрей. – Можно подумать, к внешности избранницы у тебя нет никаких требований.

– Не, ну внешность – это, конечно, тоже важно… Знаешь, мне нравятся девушки, красивые от природы, натуральной красотой, а не благодаря пластическим операциям, силиконовым закачкам, и что они там еще с собой делают… Стройные, высокие, с хорошей фигурой, с пышными формами…

– Чтобы ноги от ушей и грудь седьмого размера? – подначивал Андрей.

– Нет-нет, избави бог! – махал рукой Дима. – Третий или в крайнем случае четвертый. Больше не надо. Хотя и меньше тоже… А против длинных ног я ничего не имею, это очень красиво.

Похоже, солидному бизнесмену, классному профессионалу в области компьютерной подачи информации, было совершенно невдомек, что все эти качества просто невозможно объединить в одном человеке. Ведь идеальных людей вообще, как известно, не бывает. Но, как говорится, если уж мечтать, то ни в чем себе не отказывать.

Андрей посмеивался над братом, но в глубине души понимал его – встреться на его жизненном пути подобная девушка, он, глядишь, и сам бы на ней женился. Только, в отличие от Димы, который последнее время, похоже, всерьез озаботился матримониальными планами, Андрей пока под венец не собирался. Его одолевали заботы совсем иного толка.

Некоторое время назад, когда Андрей, как следует позанимавшись в спортзале и наплававшись в бассейне, переодевался после душа и неторопливо размышлял, чем бы ему заняться дальше в этот только что начавшийся субботний день, раздался телефонный звонок. Андрей взглянул на дисплей сотового и увидел, что номер не определился. Странно. Давно такого не было. Может, не стоит подходить?

Однако он все-таки ответил – и услышал в трубке смутно знакомый высокий голос с неприятными металлическими интонациями.

– Здравствуй, Андрюша, – произнесла трубка. – Как насчет того, чтобы повидаться? Есть любопытное дельце…

– Простите, а с кем я говорю? – не понял он.

– Стыдно, стыдно забывать старых друзей, Андрюша. Неужели не признал? Раздобудько моя фамилия. Арнольд Петрович – помнишь такого?

– Вас забудешь, – усмехнулся Андрей. – И рад бы, да не получается – нет-нет да и мелькнете по телевизору…

– Что делать, мой дорогой. – В трубке послышался дребезжащий смех. – Положение обязывает, депутат должен быть публичной фигурой. Ну что, пересечемся? Скажем, через пару часов. Я сегодня в баньку собрался, в Пресненскую, а у них там ресторанчик очень милый. Посидим, перекусим, молодость вспомним, за дельце перетрем.

Первым порывом Андрея было заявить, что никаких дел с Раздобудько у него нет и быть не может, но он вовремя прикусил язык. Стоит ли так рубить сплеча, разумно ли это? Да, когда-то Арнольд весьма некрасиво обошелся с ними, но с тех пор минуло уже почти двадцать лет. И времена были такие, что нельзя иначе – лихие девяностые, все друг друга кидали. Сейчас-то уже все иначе… И они с Димкой не те желторотые пацаны, которые открывали фирму, а солидные люди при деньгах и охране. Да и Раздобудько теперь птица совсем иного полета, не какая-то невнятная фигура с криминальным оттенком… Нет, надо встречаться, обязательно надо. Хотя бы чтоб узнать, о чем именно хочет поговорить Арнольд.

В ресторане при Пресненских банях, куда Андрей раньше почему-то не заглядывал, действительно оказалось симпатично – и уютно, и кухня на высоте. Да и народу немного – обедать в половине четвертого уже поздно, а ужинать рано. Арнольд, уже поджидавший Андрея, расположился за столиком у окна в тихом углу, где никто не мог помешать их разговору. Здоровенные парни в темных костюмах бдительно охраняли доступ к народному избраннику.

Удивительно, но за прошедшие почти два десятка лет Раздобудько почти не изменился – та же сухощавость, та же лысина, те же мелкие невыразительные черты лица, даже очки такого же фасона. И стекла все так же неприятно, словно злорадно, поблескивают.

«Сколько ему может быть лет? – думал Андрей. – Около шестидесяти, наверное, может, слегка за шестьдесят. То есть, когда мы с ним познакомились тогда, в сауне, он был примерно в том возрасте, в каком я сейчас. А казался стариком…»

Впрочем, когда Арнольд закончил с пустой приветственной болтовней ни о чем и перешел к делу, Андрею стало не до рассуждений о том, как быстро летит время.

У Разобудько имелось к нему предложение – конкретное и весьма, надо признаться, соблазнительное. Некий пока пожелавший остаться неизвестным, но очень солидный и высокопоставленный (как это обычно бывало у Арнольда) человек из Санкт-Петербурга загорелся идеей купить корпорацию «МКИ». Портал «Единомышленники» интересовал его настолько, что тот готов был отвалить за него ни много ни мало – триста миллионов долларов.