Книга Любовь без цензуры - Катя Саммер

Прошло много часов с тех пор, как я открыла переполненный почтовый ящик и погрузилась в служебные вопросы. Солнце сбавило жар, а на остров опустились сумерки, когда в гостиную толпой завалились громкоголосые парни, и Фил, который возглавлял шествие, предложил тем «усаживать задницы, где удобно». Алекса среди них я не заметила, и, собственно, догадалась, где он пропадал. Остальное трио уже елозило мокрыми шортами по обивке дивана.

Я только зыркнула в их сторону, как Фил навис надо мной и потерся носом о щеку. Знал, гаденыш, чем усмирить мою внутреннюю гарпию.

- Что у нас на обед? – принюхавшись, радостно пропел он в губы под ребяческие выкрики «фу-у» и «уединитесь в комнате» на разных языках.

Какие придурки. Слов нет.

- У нас – потрясающее ризотто с мидиями от Ками. А вот для них… - я крепко приложила весельчаков взглядом, - могу заварить лапшу.

Фил рассмеялся. Только я не шутила, блин.

- Ты прелесть.

Он чмокнул меня в нос и махнул головой в сторону кухни.

- Поможешь? Устал как собака.

Конечно, хорошо уставать от отдыха.

Просьба Фила помочь значила – сделать все самой. Его участие закончилось на том, чтобы достать из холодильника упаковку местного пива и отнести парням. И мне было совсем несложно накрыть на стол, особенно когда заранее все приготовлено. Насте с Алексом я бы даже предложила заварной кофе с закусками. Просто эти засранцы выводили из себя. Я пыталась сделать скидку на возраст, но тщетно. Подобные экземпляры и к сорока вряд ли изменятся. Порода такая – козлиная.

Хоть бо́льшая часть блюда и разлетелась по тарелкам, я все же приберегла порцию ризотто для нас с Филом. Ками готовила божественно. Я честно пробовала повторить рецепт, следуя всем указаниям, но не сумела и близко подобраться к ее исполнению. Руку могла дать на отсечение, в деле была замешана буддийская магия.

Когда все разогрелось, я отправила банду за кухонный стол, а сама приземлилась в гостиной и закрыла дверь. Но даже через наушники, которые я использовала вместо берушей, слышала заливистый смех Фила и громкие басы переносной колонки, что плевалась второсортным рэпом.

Я надеялась, парни вот-вот замолчат и ссориться не придется. Я долго терпела и закипала изнутри. Сосредоточиться не получалось, как ни старалась: перечитывала абзац в третий раз, а суть все равно ускользала. После очередного взрыва смеха чаша переполнилась, я отставила ноутбук и досчитала до десяти, чтобы не начать орать с ходу.

- Ау! – заглянув к ним, повторила я слова песни, которая оглушала громкостью. - Мальчики, давайте-ка со своими «дворниками» на улицу.

Американец ничего не понял и завис, оглядываясь по сторонам в поисках подсказки, как себя вести. Другие уставились на Фила в ожидании.

- Пожалуйста, - добавила я и неестественно улыбнулась, чтобы сгладить резкость обращения.

Все хором расхохотались и повставали, следуя примеру Феликса.

- Мамка злится, детки по домам, - ляпнул коротышка, испытывая мое терпение. – Ты идешь? – спросил он у Фила, притормозившего рядом со мной.

Ветров кивнул. Но с места не двинулся, пока мы не остались вдвоем.

К этому моменту я уже остыла. Злилась, но не на них, а на себя. Ну почему я ждала понимания на ментальном уровне от детей, пусть и крупногабаритных, у которых под ногами был белый песок, а в голове – никаких тормозов? Они ведь не виноваты, что родились в хорошо обеспеченных семьях и не знали необходимости пахать с детства до седьмого пота. Кажется, я забыла, как сама прожигала жизнь в университете. И это я еще плохой пример. Чего я завелась, когда мой пятидесятилетний отец вел себя, как ребенок? А, наверное, потому, что друзья Фила отвлекали нас, отбирали время, которого до отъезда оставалось все меньше. И вот это действительно бесило и пугало – то неизвестное, что будет дальше или нет.

Кажется, я становилась жадной во всем, что касалось Феликса. И требовательно желала, чтобы прямо сейчас он раздевал меня руками, а не глазами, чтобы был только мой. Во мне проснулась собственница? Что-то новенькое. Никогда не страдала этим заболеванием.

- Не хмурься, морщины будут.

Фил погладил тыльной стороной ладони мой лоб.

- Одной больше, одной меньше…

- У-у-у, какая бука, - пожурил меня он, и в это самое мгновение я показалась себе маленькой обиженной девочкой по сравнению с ним. – «Выметайтесь со своими дворниками отсюда!».

Фил дразнил и ржал, указывая на дверь. Заразительно так смеялся, я растеряла всю серьезность.

- Что смешного? – удерживая образ из последних сил, спросила я.

- Ну-у, песня-то не о дворниках.

- А про кого?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍Я ведь четко слышала там и полдники, и дворники, и подоконники.

- Ты такая забавная, - умилялся Фил. – Про что – водники.

Он сказал это и, видимо, ожидал какой-то реакции. Но я не поняла.

- Ну водный, - снова никаких ассоциаций, - мокрый… Бля, Алиса, да ты святая!

Его явно забавляла ситуация. Правда, меня не очень. Особенно когда я поняла, что речь идет о наркотиках.

- Значит, поника – это не из «Форсажа» и никак не связано со скоростью?

- Не-а, - прыснул он и напел: - Вместо полдника пару водников, пару-пару водников на подоконнике, с ней на пару водника мы дышим поникой, две банки тоника, мне без тебя не кайф…*

Высокое искусство, твою мать. Но голос потрясающий.

- Ты сегодня такая замороченная, пойдем, развеемся.

Замороченная? Приехали, блин.

- Нет, ты иди, а мне нужно еще немного поработать.

- Ну дава-а-ай повеселимся, - нашептывал он, уговаривая, словно Змей-искуситель.

- Фил, нет!

Я ударила его по рукам, забирающимся под футболку. Он, кажется, решил, что может манипулировать мной через секс. Гаденыш. Надо быть внимательнее, он явно проделывал это не первый раз. Просто сейчас я каменно твердо решила, что не пойду куда-либо с компанией, которая мне неприятна. И доделаю эскизы до утра.

- Сегодня в «illizion» выступает крутой ди-джей, все собираются на эту тусовку. - Феликс не унывал. – Точно не пойдешь?