Книга Глубокое волшебство - Диана Дуэйн

А в самой середине кровавого облака, отнесенного течением на Мелководье, что-то двигалось стремительно, с неуловимыми резкими разворотами и рывками. Нет, нет, это невозможно! Вот первая реакция Ниты на появление из кровавой пелены этой вращающейся вокруг самой себя тени. Она вдруг перестала кружить и дергаться, а медленно и неудержимо заскользила вверх, к Ните, Киту и Ш'риии. Докатившийся до Ниты отзвук предупредил ее об огромности существа. Но нет, никакая рыба не могла быть таких невообразимых размеров!

И все же вот она, перед ними! Нита замерла. С медленной, спокойной, смертельной грацией морской исполин, ритмично изгибаясь, приближался к ним. Теперь Нита поняла, почему Ш'риии прочила это существо на роль Властелина акул. Может быть, подлинный Властелин, живший десять тысяч лет назад, и был больше. Но тогда и все остальное было больших размеров! Бледный Убийца был в длину почти таким же, как Кит, — не менее девяноста футов от тупого носа до конца хвостового плавника. И глаза! Они были такими же тусклыми, ничего не выражающими черными точками, как у тех, из жуткого фильма «Челюсти». Но одно дело видеть эти глаза на экране телика, а другое — когда они, холодные, спокойные и голодные, жестоко глядят на тебя.

Бледная фигура, скользя почти беззвучно, приближалась. Кит так близко притерся к Ните, что она чувствовала удары его большого сердца. Подплывающая акула была похожа на большую белуху, во всяком случае, именно такую по форме видела Нита в «Челюстях». Но на этом сходство, однако, кончалось. Верхняя часть тела больших белых акул на самом деле была бледно-голубой и лишь живот белый. Повелитель акул был весь целиком белый, цвета слоновой кости, казалось, кожа его с годами обесцветилась, вымылась струями соленой морской воды. Ну а что касается размеров, так он вполне мог проглотить акулу из «Челюстей» на завтрак, а потом закусить и Нитой, сожрав ее за один присест на десерт. Его ужасная ненасытная утроба, лишь раздразненная кровавыми кусками разорванных тунцов, была не менее шестнадцати футов и казалась необъятной. Разверстые челюсти чуть двигались размеренно и равнодушно. Белый ужас приближался.

Ш'риии выдвинулась вперед. Она немного склонилась в воде под углом ко дну и, направив свое тело в сторону подплывающей акулы, запела. Но в голосе ее чувствовались странные какие-то хрипы:

— Эд'Ахррумрашш, ты, Неуправляемый, я приветствую тебя в этих водах.

Бледный устремился прямо к Ш'риии. Его пустые глаза нацелились на китиху, но та не шелохнулась, не отстранилась. А Бледный неслышно скользил в зеленой глыбе воды с полуоткрытой пастью. В последний момент он свернул в сторону и стал описывать большой круг, словно бы накидывая на всех троих невидимую петлю.

Три раза обогнул он неподвижную троицу в полном молчании. Нита чувствовала, как рядом с нею содрогается всем телом Кит. Повелитель акул кружил и пристально глядел на них, по-прежнему не произнося ни звука. И так продолжалось, пока он не замкнул последний, третий круг. Когда он наконец заговорил, в голосе его не было ни той теплоты и глубины, ни богатства переливов, которое было так приятно Ните в пении китов. Голос этот был… да, да, сухим! Скребущим по коже, ровным и бесстрастным. В этом режущем голосе не было живой, клокочущей злобы, а слышался лишь хруст равнодушного ножа, рассекающего мертвую плоть. Вот! Голос был мертвым! Нита и представить себе не могла, что именно так звучит акулий голос. Она могла предположить неистовую злобу, но не это мертвенное спокойствие и холод.

— Молодая волшебница, — любезно и холодно произнес Бледный, — приятно встретиться.

Он вдруг встал в воде почти вертикально и прочертил быструю и четкую арку, проскользнув над Ш'риии и оказавшись совсем рядом с Нитой и Китом. Нита ясно видела грубую, шершавую, словно наждачная бумага, кожу. Большая акула притиснулась к ней вплотную и чуть ли не чиркнула боком о ее голову.

— Мои сородичи, — скрипнул, обращаясь к Ш'риии, — поведали мне, что встретились с тобой позавчера вечером. И неплохо поели.

— Это уже наглость! — прогудел Кит, даже и не пытаясь приглушить свой мощный голос.

Он рванулся вперед, но испуганная Нита сильно двинула его в бок и преградила дорогу. Но он был, кажется, так возбужден, что продолжал теснить ее, устремляясь к белому чудовищу.

— Попридержи язык, — быстро шепнула ему Нита. — Это существо может съесть всех нас. Проглотит и не подавится! Если захочет, оно…

— ОН! И если захочет, — проскрипел Бледный, продолжая глядеть на Ниту пристально, не мигая. — Успокойтесь, юные смельчаки. Через мгновение мы разберемся и с вами.

Вита застыла, чувствуя себя птичкой перед пастью змеи.

— Далее мне рассказали, — продолжал Бледный, делая ленивые круги вокруг Ш'риии, — что, пока мои сородичи насыщались, чье-то волшебство нелюбезно связало их и отбросило…

— Но потом освободило…

— Ага, значит, вся эта история правдива!

— Да, Неуправляемый, все правда — произнесла Ш'риии, так и не шелохнувшись за все это время. — Но я знаю и больше. Аэ'мхнууу — вот цена этого жестокого безрассудства. Я знала, что буду говорить с тобой сегодня, я знала и то, что в любом случае нам придется столкнуться позже… Но может быть, пока забудем об этом? Мне многое нужно обсудить с тобой.

— Я слышал Призыв этой ночью и понял, что ты появишься, Ш'риии, — сказал Бледный, не прекращая с медленной грацией скользить вокруг китихи. Нита видела, как движется его усеянная кривыми зубами короткая нижняя челюсть. — Вы мудро поступили, не повредив тем, кто находится под моей властью. А твои раны, надеюсь, зажили? Твоя боль ушла?

— Отвечу «да» и «да» сразу на оба вопроса, Бледный.

— Тогда у меня нет к тебе больше вопросов, Ш'риии, — проскрипел Повелитель акул.

Нита боком почувствовала, как Кит двинулся на акулу, и поняла по резкости его движения, что он полон гнева. Очевидно, Кит ожидал, что Бледный станет извиняться перед Ш'риии за своих кровожадных сородичей. Однако Неуправляемый был невозмутим, и, что самое странное, Ш'риии, казалось, воспринимала все как должное.

— Хорошо, — пропела Ш'риии, делая мягкое движение, чтобы вырваться из круга, описываемого Бледным. — Давайте займемся нашим делом.

Акула развернулась и приблизилась к ней.

— Поскольку ты слышал Призыв, — продолжала Ш'риии, — тебе понятно, почему и зачем я здесь.

— Да. Чтобы попросить меня быть Двенадцатым в Песне, — откликнулся Бледный. — Разве я когда-нибудь отказывался? Позже, когда мы все обсудим, я произнесу Клятву. Но сначала ты должна мне сказать, кто же будет петь за Молчаливую?

— Она здесь, — сказала Ш'риии, непринужденно перекатываясь на спину. Нита, наверное, никогда бы не осмелилась открыть этому монстру с холодными глазами свой беззащитный живот. А Ш'риии, спокойно перевернувшись еще раз, указала на Ниту одним из длинных передних плавников.

Первым движением Ниты было укрыться за мощное тело кашалота, но что-то, может быть Море, подсказало ей, что этого делать не следует. С трудом пересилив себя, она проскользнула мимо Кита и оказалась между Ш'риии и громадной белой акулой. Она ни в чем не была уверена, но твердо знала одно — нельзя показывать свой страх.