Книга Университет Междумирья 2. Признайся, если сможешь - Пальмира Керлис

– Фу.

– Бесполезно, – надо мной склонился Кеннет, – ты сильно переоцениваешь его умственные способности. Что бы он ни бормотал, полноценного разговора у вас не получится. Но… Сейчас я кое-что тебе скажу. Те самые три слова.

Сердце екнуло. Он улыбнулся уголками губ и взял меня за руку, помогая подняться. Прикосновение отозвалось мурашками, я едва встала на ноги. Колени подгибались, голова сладко кружилась, по телу растекалась слабость. Теплота его ладони заставляла что-то внутри жарко пульсировать. Кеннет прижал меня к себе, ухо обжег шепот:

– Ты была права.

– Эм-м-м?.. – выдавила я хрипло.

– Ярушка особенный. Узнал в тебе создательницу раньше меня. Мы выясним, зачем он здесь.

– Ага… Выясним… Только не сию минуту, да?

Его рот накрыл мои губы. Поцелуй – жадный и нежный, бесстыдно глубокий, настойчивый, упоительный. Я растворилась в нем, тесно прижимаясь к горячему крепкому телу, целуя в ответ. Дрожь предвкушения по коже, смятая ткань рубашки под ладонями…

– Фу-у-у, – в ногах закопошился Ярушка и втиснулся между нами, выплевывая куски мела, – бе!

– Да бездна его забери… – Кеннет со вздохом отстранился, – с первого раза не дошло, что это не вкусно?

Ханик фыркнул и задумчиво почесал нос. Я крепче сжала руку Кеннета, рукав чуть задрался, обнажая уже не кровоточащий, но все еще свежий порез.

– В идеале темные маги их сразу лечат, – прокомментировал он, – но с этим пока проблемы. Из-за длительной сделки с демоном светлая магия не работает…

– Благодаря Ярушке узнаем о демонах новое. – Я уткнулась лбом в теплое плечо. – Избавимся от твоего.

– Да, – мечтательно прозвучало над ухом. – И я смогу регулярно кромсать себя на ритуалы и не париться, м-м-м…

Я вывернулась и легонько его пнула, Ярушка довольно захрюкал. Гады! Один мел жрет и плюется, словно верблюд в брачный период, из другого шуточки сыплются, как из дырявого мешка. Всю романтику убили окончательно…

На обратном пути в общежитие Ярушка толкался в сумке и ворчал, явно собираясь еще долго припоминать мне сегодняшнее «исследование».

Дома я вытряхнула ханика на кровать и попыталась примирительно почесать его за ушком, он меня вероломно боднул. По сведенным галочкой бровям читалось, что в бездне он видал такие прогулки. Оно и понятно – кому понравятся закручивающиеся над головой руны контроля?

Нет, на Кеннета я не сердилась. Он относится к демонам как темный маг, который годами учился их подчинять, а не сюсюкать. Плюс он признал, что я была права. Хотя насчет «тех самых трех слов» мог бы и поосторожнее…

Диса где-то носило, Ярушка удрал от меня и дулся в гостиной. Самое время попробовать-таки вычислить, кто из Совета магов подлая вражина. Я вытащила из-под матраса обернутый в занавеску прямоугольник фанеры и, размотав его, аккуратно положила на пол. Моя доска с подозреваемыми! Как в детективах. С магографиями, связующими стрелочками и всяческими заметками.

Больше всего места было выделено Эмилии Энри. Эта Дюймовочка и сама та еще Горгона, да еще и двоюродная сестра типа, пытавшегося меня убить за то, что я потенциальная создательница. Однако сильно смущало то, что она из Ладоса: и родилась там, и выросла, и выбилась в люди. Разве она могла поддерживать идеи Союза прорицателей? Ведь отключение магии обрекало ее друзей и близких на верную гибель. Кому, как не главной целительнице, знать, что местным жителям просто нечем лечиться без артефактов и заклинаний? Что-то тут не стыкуется.

По тому же параметру не проходил Грэгор Грэвс. Сильнейший менталист был способен влегкую влезть в мой тест, ведь именно он создал последнюю версию считывающих результаты кристаллов. Но совершенно не получалось представить, чтобы ему хотелось погладить прорицателей по головке за попытку оставить его многочисленных детей, внуков и правнуков в мире с апокалипсисом.

Больше всего подозрений вызывала Ровена Лерр, природница из Гарда, борец за права рода истинных королей в своем мире. Не удивлюсь, если она в курсе про Диса и помогла ему устроиться в Междумирье. Наказать Ладос за преследование принца – вполне тянет на мотив.

Не меньше поводов поддерживать заговор прорицателей имелось у эсмирца и мастера боевой магии Иксти Ханса. Именно он рекомендовал Энару на роль ректора, а во время отключения магии, когда все члены Совета застряли в Междумирье, тусовался в «Дыхании дракона», а не заседал с коллегами, ища выход.

Мне же самым подозрительным упорно казался Эд Рион. Он и предсказатель, и винарец. У них, как известно, своя атмосфера. Что ему до других миров? А вот видения и классовая солидарность – это святое.

Конечно, имелся и шестой высший маг в Совете… Но наклеивать на доску Дэкса Лэнсона было бы нелепо. Во-первых, он тоже из Ладоса. Во-вторых, собственноручно затеял расследование заговора. В-третьих, оставил меня в университете, а не сослал на Землю. Если у него и имеется тайный план, то какой-то уж слишком коварный!

Пока получалось, что гад не вычисляем. До сих пор не рассекретился, значит, был предельно осторожен и не давал никому повода в себе усомниться. Даже разведка владыки заподозрила не кого-то конкретно, а Совет магов в целом. Глупо ждать, пока он проколется… Нужно устроить провокацию. И предстоящий ужин с перспективными студентами для этого идеально подходит!

Тяжело бабахнула о стену входная дверь, я подпрыгнула, торопливо пряча доску в тайник. Из гостиной перепуганно примчался Ярушка, следом донесся разъяренный рев Диса:

– Нет! И хватит за мной ходить!..

– Детка, не лома… То есть, душа моя, не гневайся, – пропел знакомый голос его поклонника. – Говорил же – не отступлюсь.

Вот же прилип как банный лист к… То есть какой навязчивый молодой человек! Кстати, давно его не было слышно. И вот нате вам, снова вытаял.

– Глэдис, форма на тебе прекрасна! Не стоило столь долго прятать такие красивые ножки! – заливался мастер комплиментов.

– Прибью…

– За это я тебя и люблю, несравненная Глэдис! За темперамент.

– Вон! – рявкнула несравненная Глэдис.

Судя по возне и пыхтению, перед носом Ромео пытались запереть дверь.

– Ну букетик-то хоть возьми…

Что-то зашелестело, щелкнул замок. Стало тихо, если не считать громкого злого дыхания его высочества. Даже Ярушку пересопел. Я осторожно высунулась из комнаты. Посреди гостиной стоял багровый Дис с завернутой в бумагу вербной веткой. Что, выбросить рука не поднялась? Видимо, «букетики» – для природников святое. Даже для тех, кто обманом пробрался на факультет пророчеств и предсказаний.

– Ни слова, – прошипел Дис прежде, чем я успела раскрыть рот.

Бросил ветку на столик и непереводимо выругался.

– Надо его отвадить, – мирно предложила я, и не думая издеваться, – как-нибудь по-хорошему, раз по-плохому не выходит. Давай, например, к Марисе его приворожим, а?