Книга Нью-Йоркская амазонка - Алекс Вуд

Шейла всхлипнула. Даррен потрясенно смотрел на нее.

– Но я все-таки надеялась… Думала, что у тебя хватит ума понять, с кем ты имеешь дело. И чем обернулись мои надежды? Правильно, вашей помолвкой. Достойная награда за все мои страдания. И после этого ты смеешь утверждать, что я не в состоянии тебя понять?

У Шейлы тряслись губы, и Даррен понял, что она вот-вот разрыдается. Нужно было что-то предпринять, но он был так потрясен ее словами, что не мог ничего придумать. Она снова всхлипнула и отвернулась.

– Прости меня, – пробормотал он. – Я не знал…

– А если бы знал? Что бы это изменило?

– Я… не думал…

Даррен запнулся. В подобных случаях принято признаваться в ответной любви и утешать несчастную женщину всеми доступными способами. Но обманывать Шейлу он никогда не будет, да и не поверит она ничему… Что же тогда говорить? Что делать, чтобы она перестала беззвучно плакать и снова стала той Шейлой Булстранг, которую он глубоко уважал и ценил?

– Шейла, прошу тебя, не плачь. Я не стою этого.

Даррен неловко погладил ее по руке. Она за-дрожала от его прикосновения, и тогда он, не думая, к чему это может привести, нежно привлек ее к себе. Шейла прильнула к его груди, а он обнял ее за плечи.

– Не плачь. Ты замечательная… Ты обязательно будешь счастлива.

Он сознавал, что его слова – жалкое утешение, но, к сожалению, он мог предложить ей только их.

Даррен утешал Шейлу, а она, истосковавшись по его объятиям, наслаждалась мгновениями ложной близости с ним. Так легко было поверить, что на самом деле он говорит ей о любви и обнимает не потому, что хочет успокоить, а потому, что жаждет прикоснуться к ней…

Они были так заняты друг другом, что не услышали шагов по дорожке, усыпанной гравием. Даррен очнулся только тогда, когда перед ним внезапно появилась женщина в темной одежде. Он подумал, что она просто идет мимо, и не обратил на нее внимания. Но женщина выхватила из-за спины фотоаппарат, и Даррен понял, что перед ним журналистка.

Понял слишком поздно. Когда он с криком сорвался со скамейки, женщина уже сделала компрометирующий снимок и побежала прочь. Даррен погнался бы за ней и отобрал бы фотоаппарат, если бы не Шейла. Она вовремя схватила его за руку и удержала от безумного поступка.

– Не позорься, Даррен, – сказала она голосом прежней рассудительной Шейлы. – Не будешь же ты гоняться за ней по всему саду. Это всего лишь фотография. Бедная девочка наверняка перепутала нас с кем-нибудь. Какой прок может быть ей от нас с тобой?

13

Лимузин миновал высокие кованые ворота и въехал в парк.

– Куда мы едем? – слабым голосом поинтересовалась Эмили.

Вообще-то задать этот вопрос следовало в самом начале, когда Эмметт только усаживал ее в автомобиль. Но в тот момент она плохо сознавала, что делает. Ясно было лишь то, что она напилась до неприличия и целовалась с Эмметтом, навсегда опозорив себя в глазах… а, впрочем, неважно!

– Ко мне, – сказал Эмметт. – У меня замечательный дом в Хэмптонсе.

– Мы в Хэмптонсе? – Эмили прильнула к окну, пытаясь разглядеть хоть что-нибудь в кромешной тьме. – Но как мы могли сюда попасть так быстро?

Она имела в виду, что до Хэмптонса было как минимум два часа езды, а они ушли из «Гранд Астории» совсем недавно.

– Ты заснула по дороге, – улыбнулся Эмметт. – Время пролетело незаметно.

– Неправда, я не спала, – возмутилась Эмили.

– Спала, спала. У тебя даже след на щеке остался.

Эмили принялась лихорадочно тереть щеку.

– Успокойся, ты прекрасно выглядишь, – остановил ее Эмметт. – А мы, между прочим, уже на месте.

Эмили выскочила из машины, не дожидаясь, пока Эмметт распахнет перед ней дверцу. Она чувствовала себя неловко. Постыдный сон сделал одно доброе дело – немного развеял опасные пары алкоголя…

– Пойдем. – Эмметт как призрак возник из ниоткуда и взял Эмили под руку. – Я покажу тебе свои владения.

– А может, я лучше домой? – невнятно пробормотала Эмили. Ей было холодно, и она устала.

– Домой? Ты на ногах не стоишь! Все, что тебе сейчас нужно, это горячая ванна и уютная постель. И то, и другое у меня имеется в изобилии. Пойдем.

Эмили вздохнула. Ничего не попишешь, сама виновата. Надо было раньше думать.

Дом Эмметта был великолепен. Эмили было достаточно лишь одного взгляда, чтобы понять это. Даже в ее нынешнем состоянии она не могла не заметить подлинников и коллекционного оружия на стенах. Эмили сама обставляла свой дом и поэтому хорошо представляла, сколько денег и усилий было потрачено на особняк Эмметта. Ей хотелось в одиночестве побродить по комнатам, чтобы как следует все рассмотреть. Но Эмметт вел ее куда-то вглубь дома, и Эмили оставалось только вертеть головой по сторонам в попытке разглядеть хоть что-нибудь. К несчастью, от этого только голова заболела.

Эмметт привел ее в небольшую комнатку, одну сторону которой занимало французское окно. Шторы были раздернуты, и Эмили увидела залитый лунным светом сад. Снова сад! Ее сердце болезненно сжалось. Как бы она хотела, чтобы вечеринка Стэнли Пратчетта оказалась плодом ее воображения!

Эмметт щелкнул выключателем, и мягкий свет залил комнату. Эмили огляделась. Всей мебели здесь был низкий диван, тянущийся вдоль двух стен, и столики по углам. На полу лежал пестрый ковер с восточным орнаментом. Высокие напольные вазы стояли как стражи по обе стороны французского окна. На каждой стене висели хрустальные светильники, и именно их рассеянный свет создавал в комнате волшебную атмосферу.

– Здесь я обычно отдыхаю, – сказал Эмметт. – Присаживайся, пожалуйста. Александр сейчас принесет нам выпить.

– Александр?

– Мой дворецкий.

– Да, конечно, – сообразила Эмили и села. Скорее, упала на диван, потому что ноги отказывались ее держать. – Но ты обещал мне горячую ванну и постель, а не выпивку.

– Всему свое время, Эм. Тебе не кажется, что невежливо в гостях сразу требовать себе постель и ванну?

Она рассмеялась.

– Шутник.

– Я рад, что ты приехала ко мне.

– У тебя красивый дом.

– Я все-таки его построил. Помнишь, как мы мечтали о нем?

Эмили заерзала. Эмметт по-прежнему стоял, и со своего низенького диванчика она казалась себе маленькой и незначительной. Она бы хотела, чтобы он сел рядом или, еще лучше, показал бы ей комнату и дал немного поспать. Она чувствовала себя все хуже и хуже.

– Ты молодец, Эмметт, – проговорила Эмили через силу. – Ты добился всего, о чем мечтал.

– Почти всего.

Эмметт резко повернулся на каблуках и посмотрел на Эмили сверху вниз. В неярком освещении, на фоне темного окна он выглядел зловеще. Этакая роковая красота, от которой лучше держаться подальше. Эмили инстинктивно прижалась к спинке дивана.