Книга Провинциальное прованское преступление - Марина Белова

— Про это и ведется речь. Смотрите, это площадь Республики, — резко сменил тему Меркурьев.

Не спеша, мы вышли в центр города. Вчера мы здесь были, только я не знала, что это площадь носит название «Площадь Республики».

— Это сердце Арля. Площадь формировалась многие столетия. Когда-то на этом месте был Римский форум. С приходом христианства на месте базилики был построен собор святого Трофима. И завершился образ площади с окончанием строительства городской мэрии. Вы видите, на здании висит флаг Франции? А в центре площади находится знаменитый Арльский обелиск — двадцатиметровая стела, выточенная из красного гранита.

— Да-да, очень древний, сохранившийся со времен римской империи, — вспомнила я информацию из путеводителя.

Если честно, мне сейчас было не до достопримечательностей городка. Не давала покоя мысль: «Пропустят ли меня к Алине?» На всякий случай, если придется встретиться с вчерашними офицерами, я причесалась по-другому, сделала макияж, а еще приготовилась напялить на нос Степины очки.

— Вы устали? — глядя на мое безучастное лицо, спросил Меркурьев. — Скоро придем. Я вас попрошу, пока буду говорить с офицерами, пока нас не отведут в отдельную комнату, молчать… и делать умный вид, — после секундной паузы добавил он, желая шуткой разрядить обстановку.

— Это я умею, — вздохнула я, не обижаясь на шутку.

Мы вошли в полицейский участок. Меня поразила тишина, царящая в здании, как будто в Арле не осталось ни одного преступника, и все полицейские остались без работы. Аромат кофе, запах свежеиспеченных круассанов — в участке пахло спокойствием и умиротворенностью. Просто город будущего без воров, мошенников и убийц!

Меркурьев зашел за стеклянную перегородку. Я открыла портфель, достала ворох бумаг и стала в них рыться, склонив над ними свое лицо. Через пять минут Аристарх Бенедиктович вышел, держа в руке несколько листочков. По его лицу нельзя было понять, договорился ли он с офицером или нет. Я затаила дыхание.

— Ну что?

— Мне разрешили взять вас с собой, — бесстрастно сообщил он. — Предупреждаю, дело будет не из простых. Против вашей подруги все улики. Еще немного и дело передали бы в суд.

— В суд? Какой суд, если убийца не найден?

— В полиции так не думают. У них на руках улик более чем достаточно.

— Ну какие улики?! Ее застали, когда она оказывала Ольге помощь.

— Вы так думаете? Откуда вы знаете, что было на самом деле? Вас же там не было.

— Не было, но и полицейских там тоже не было. Им проще засадить туристку-иностранку, чем во всем разобраться. Идемте скорее к Алине. Без ее показаний нам не составить настоящей картины.

— Что ж, идемте. Арестантские камеры находятся в соседнем здании.

От слова «арестантские» меня покоробило. Алина — арестантка. Слово какое-то несовременное, зловещее. Кандалы, полосатые одежды… и Алина немытая и нечесаная — такая картинка нарисовалась в моей голове.

К счастью, Алина так не выглядела. Брюки, легкий свитер, лицо без макияжа, но чистое, даже посвежевшее. И комната для свиданий имела вполне современный вид, в смысле ремонта: светло-бежевые стены и никаких пятен крови. Мебель тоже самая обычная: письменный стол и два стула. Что это тюрьма, можно было догадаться лишь по решеткам на окнах, двум видеокамерам в разных углах помещения и тяжелой крепкой двери с окошечком на уровне глаз. В остальном — самый обычный кабинет.

Меркурьев расположился за столом, достал из портфеля бумаги, диктофон и попросил привести его клиентку. Я села в уголочке так, чтобы Алина не сразу меня увидела.

Слава богу, Алина догадалась не броситься мне на шею. Впрочем, может, она и не собиралась этого делать, держа до сих пор на меня обиду.

— Я ваш адвокат. Меня зовут… — представился Аристарх Бенедиктович. — А это журналистка газеты «Русские новости», Марина Владимировна. Если потребуется, ваш процесс будет освещаться прессой.

Алина, наклонив голову, взглянула на меня так, будто у нее на носу очки для чтения, а ей надо посмотреть вдаль:

— Вот оно что. Очень приятно. Наконец-то, дождалась, — съязвила она, глядя прямо мне в глаза.

Такого холодного приветствия я от нее никак не ожидала.

«Видимо, ей здесь не так уж и плохо, если она ведет себя подобным образом. Или, может, она не понимает, во что вляпалась?»

— Как смогли, так приехали, — с обидой ответила я.

— Могли бы и поторопиться. Сижу тут, никто мне ничего не объясняет. Свиданий не дают. Переводчика тоже, — Алина начала высказывать нам свои претензии.

Меркурьев мягко ее перебил:

— Алина Николаевна, перейдем к делу. Я буду вас защищать. Не скрою, обвинение вам предъявлено весьма серьезное. Могут даже дать пожизненное. Во Франции с убийцами обходятся весьма строго.

— Что? Пожизненное? За что?!! — возмутилась она.

Похоже, действительно, она ничего не понимала.

— Алина, ты помнишь, что произошло несколько дней назад, перед тем, как тебя сюда привезли?

— Конечно, я нашла труп Ольги Матвеевой и вызвала полицию, — с вызовом ответила она и так посмотрела, что любой на нашем месте стал бы оправдываться, как ему пришло в голову обвинять ее в чем-либо.

Но на меня ее взгляд мало подействовал, на Меркурьева тоже.

— Да? А вот в деле записано, что вас застала горничная над трупом Ольги. Она и вызвала полицию.

— Вот дрянь! Я же ей сама сказала: «Вызови полицию». Я думала, что меня везут в полицейский участок, чтобы взять показания, а меня здесь заперли. Беспредел! Ни звонка сделать не дали, ни адвоката не пригласили. Со мной даже не разговаривали! Правда, посадили в полнее нормальную одноместную камеру с удобствами. Телевизор есть, холодильник. Я подумала, что это вроде изолятора, чтобы я с остальными свидетелями не общалась. Мне даже в кайф было. Я за поездку так умоталась, что первые два дня отсыпалась как убита. Господи, да если бы я знала, что на меня повесили смерть Ольги, я бы, я бы…

Я смотрела на Алину и не узнавала. Что с ней? Она никогда не была такой наивной. Чувство самосохранения у нее всегда работало на все сто процентов. Что за бред? Зачем изолировать свидетелей в тюремных камерах?

— Скажите, Алина Николаевна, вы употребляли наркотики в день убийства? — неожиданно спросил Меркурьев.

— Что?!! — в один голос отреагировали я и Алина.

— Какие наркотики?!! Вот у нее спросите. Марина, скажи ему, что я наркотики никогда не принимала и принимать не собираюсь. Я же не идиотка! Я взрослая женщина. У меня семья, муж, сын. И вообще, как вам такое в голову пришло?!

— Пришло. Вот результаты анализов, которые у вас взяли на следующий день пребывания здесь, — Аристарх Бенедиктович протянул Алине ксерокопию какого-то документа. — Хотите сказать, что у вас не брали кровь или мочу на анализы?