Книга Мохито для изгнанника Тьмы - Ольга Иванова

— Где все Темные живут. На другом берегу Готты. Его особняк стоит немного в стороне на холме, с другими трудно спутать, — ответила Паула. — Но ты уверена, что тебе это надо?

— Уверена, — коротко кивнула я и вернула зелье в пакет. — Лучше так, чем дрожать в страхе, когда все вскроется. За свои ошибки нужно отвечать. Я дойду пешком до особняка Реллингтона?

— Вряд ли. До моста лучше доехать на трамвае, а там уже пешком. Или же заказать машину.

Нет, машину ждать не буду. Подъеду на трамвае, а там на своих двоих. Хоть с мыслями в дороге соберусь.

— Хочешь, я пойду с тобой? — предложила Паула, но, судя по интонации, — скорее для приличия.

— Нет, не надо, спасибо, сама справлюсь, — ответила я, а она будто выдохнула с облегчением.

На выходе из лавки я столкнулась с Реем.

— Извини, я опоздал, — виновато сообщил он.

— Ничего, милый, мне самой сейчас надо ненадолго уйти, — сказала я, закрывая лавку на ключ. — Ты погуляй пока поблизости. А если увидишь наших покупателей, предупреди, что я совсем скоро вернусь.

— Хорошо. — Рей, как всегда, со всей серьезностью отнесся к моему заданию, даже лоб наморщил.

— Удачи! — пожелала мне вслед Паула.

— Спасибо! — бросила ей через плечо и, завидев трамвай, ускорила шаг.

Весь путь до моста я мысленно строила диалоги с Реллингтоном. Подбирала слова, интонации, даже взгляды. Но с каждым разом все больше впадала в отчаяние, ведь я и предположить не могла, как он среагирует и какая кара последует за моим признанием.

— Конечная остановка, — объявил водитель, тормозя у моста.

Я впервые оказалась на набережной Таллоса, однако сейчас мне было не до ее красот и достопримечательностей. Вот если решу свои проблемы и останусь жива, тогда непременно прогуляюсь здесь.

Река Готта была не очень широкой, поэтому по мосту идти пришлось недолго, а вот на другой стороне я несколько растерялась. От вида роскошных особняков, раскинувшихся передо мной, захватило дух, а от их количества разбежались глаза. Я и подумать не могла, что в Таллосе живет так много Темных. Впрочем, и встречаться мне доводилось только с Реллингтоном и Паттисоном. Еще Паула как-то упоминала сводную сестру последнего. На этом мой круг знакомых Темных заканчивался.

Дом Реллингтона действительно стоял будто обособленно от остальных и сразу бросался в глаза мрачностью и солидностью, в точности отражая характер своего хозяина. Чем ближе я подходила к нему, тем сильнее билось мое сердце. У чугунных ворот, украшенных каким-то гербом, я еще несколько минут собиралась с духом, чтобы позвонить в колокольчик. Потом все же дернула — и затаила дыхание.

«А вдруг его нет дома?» — мелькнула мысль. И я ей даже трусливо обрадовалась. Но в следующий миг на крыльце показался некий мужчина и поспешил ко мне. Лысый, худой, с непропорционально длинными конечностями — это точно был не Реллингтон.

— Что угодно, госпожа? — поинтересовался он чопорно.

— Это особняк лорда Реллингтона, верно? — на всякий случай уточнила я и, получив в ответ кивок, продолжила: — Он дома?

Вновь кивок.

— Я… Я компаньонка мастера Бенджамина Коуна, его помощница и партнер. — Сама не знаю, зачем выдала все свои «регалии». Наверное, от волнения. — Пришла по поводу лекарства милорда. — И снова зачем-то показала злосчастный пакет с зельем. — Мне нужно сказать милорду насчет него кое-что важное.

Лысый с полминуты молчал, ощупывая меня колючими маленькими глазками, но после все же смилостивился:

— Проходите. — И распахнул передо мной ворота.

Я шла по дорожке к дому и не замечала ничего вокруг. Только спину и лысину идущего впереди слуги Реллингтона. Почему-то я решила, что именно такую должность занимает этот неприятный тип. А когда он открыл передо мной дверь особняка, думала, у меня подогнутся коленки. Если небольшое помещение у входа в доме мастера я без всяких сомнений называла привычным словом «прихожая», то у Реллингтона, без преувеличения, это был настоящий холл с высоченными потолками, огромной хрустальный люстрой и широкой лестницей, покрытой синей ковровой дорожкой. Пока я с открытым ртом глазела на все это великолепие, лысый куда-то ушел, но быстро вернулся. Вернее, как и его хозяин ранее, соткался из черного дыма. Неужели тоже Темный?

— Милорд ждет вас в библиотеке, — огласил он. — Следуйте за мной.

Библиотека оказалась на втором этаже. Стеллажи, стеллажи, стеллажи — все, что успел в моем взвинченном состоянии ухватить взгляд. Сам Реллингтон сидел, развалившись, в черном кожаном кресле с книгой в руках и при моем появлении даже не двинулся с места. Только вперился в меня напряженным вопрошающим взглядом.

— Скорого дня, милорд. — Я неуклюже поклонилась.

— Джо сказал, у вас какое-то дело по поводу моего лекарства, — сухо отозвался тот.

Значит, лысого зовут Джо.

— Да… — Я кашлянула, прочищая горло. — Только для начала скажите, милорд, вы уже выпили зелье, что взяли у меня вчера?

— Выпил. — Как удар колокола.

Мир слегка качнулся перед глазами, но я заставила себя вновь собраться.

— Все? — еще зачем-то спросила я.

— Там одна порция.

— И вы разве ничего не почувствовали необычного, когда пили? Вкус, запах…

— Да, — Реллингтон нахмурил лоб, — был какой-то странный привкус. Но я… — Тут он занервничал и на мгновение отвел глаза. — Я неважно себя чувствовал и спешил его выпить. А в чем дело? — Теперь лорд снова смотрел на меня и, судя по прищуру, начал о чем-то догадываться. — С зельем что-то не то?

— Нет… Вернее, да, — на выдохе призналась я. — Это было не ваше зелье, а другого клиента. Я в спешке их перепутала. Вот ваше лекарство. — Я пристроила пакет с зельем на маленький столик, похожий на кофейный. — Простите меня, милорд. — Мой голос дрогнул. — Я не знаю, как искупить свою вину. Готова вернуть вам плату за эту порцию, если это как-то сможет искупить мою ошибку.

— И что за зелье выпил вчера я? — Реллингтон подался вперед и угрожающе сузил глаза. — И не смейте лукавить. Вам же будет хуже. Надеюсь, это было что-то простенькое. От фурункулов или же от подагры.

Я молчала, не в силах даже разлепить губ. Признание застряло в горле, а в животе все скрутило от страха.

— Ну же? — Реллингтон повысил голос, а вокруг него стало собираться нечто черное, напоминающее тот дым, в котором он обычно исчезал. Только сейчас лорд явно никуда не собирался, а чернота, что сгущалась над ним, говорила лишь о закипающей в нем ярости.

— Я жду, — повторил он таким тоном, что теперь признание вырвалось само.

— Это было любовное зелье! — выпалила я. И приготовилась к худшему.

— Что? — Реллингтон стал медленно подниматься. Его глаза потемнели и стали почти черными. Прямо как он мечтал. Только сейчас его заботило другое: я и зелье. — Вы. Меня. Приворожили. Я правильно понял?