Книга Камень - Станислав Минин

— Вот! — услышал я одобрительное восклицание Смолова. — Теперь на человека похож!

Тем временем, на полигоне разворачивалось интересное действо — на одной из площадок, разделившись на две команды по пять человек, «волкодавы», одетые точно также как и я, играли в регби, только мяч был в два раза больше, нежели тот, которым мы играли у себя в лицее. Другая группа занималась в спортивном городке и на полосе препядствий. Самое же интересное происходило непосредственно на полигоне — также, как и у игравших в регби, было две команды, которые катали огромный шар диаметром метра три. Судя по флажкам, установленным за спинами команд, задача была та же, что и в регби — доставить шар до линии, обозначенной флажком противника.

Мы со Смоловым неспешно приближались к полигону и остановились на его краю, наблюдая, как одна из команд в оранжевых жилетах поверх камуфляжа, докатила, наконец, этот огромный шар до границы, отмеченный флажком. Раздался рёв и победившая команда начала прыгать на месте с поднятыми руками, а команда проигравших обещала им реванш в следующий раз за более короткое время.

— Построится! — рявкнул стоящий рядом со мной ротмистр.

Все десять человек быстро выстроились перед ним в одну линию.

— Слушай вводную! Делаете все тоже самое, состав команд не меняется, но у проигравших происходит замена. — он указал на одного «волкодава» без жилетки. — В спорт городок.

— Слушаюсь, господин ротмистр. — рявкнул указанный и в хорошем темпе побежал в сторону турников.

— Встать в строй! — это было приказано уже мне.

Дождавшись, когда я выполню команду, Смолов махнул рукой.

— Приступить к выполнению учебного задания!

Я специально приотстал, двигаясь в хвосте своей команды, — зачем мне выделяться? Но мой план не сработал… Когда мы оказались рядом с мячом, который так и остался за флажками моей команды, один из «волкодавов» обратился ко мне:

— Милостивый государь, не соблаговолите ли вы доставить сей предмет до центра поля?

Все его коллеги всем своим видом демонстрировали полное согласие со сказанным.

— Всенепременно, милостивый государь, не извольте беспокоиться! — ответил я в таком же тоне, и не забыл слегка кивнуть шлемом.

В своих оценках я не ошибся, диаметр шара был где-то около трёх метров, что позволяло в него удобно упираться руками на уровне груди. Прикинув примерную траекторию, я начал толкать шар на отмеченный центр поля, периодически выбегая в сторону для проверки направления. Мелкие и не очень ямки, а порой даже ямища, не давали катить круглого по прямой траектории. По моим ощущениям, шар внутри был из металла, а сверху покрыт слоем плотной резины, но он был никак не тяжелее тех каменных глыб, вернее осколков скал, которые заставлял меня катать в имении Прохор на тренировках, да ещё и идеально круглый, в отличие от тех же скал. Когда искомая точка была уже близко, я толкнул шар чуть посильнее, забежал вперёд, поймал его точно на отметке, и направился к своей команде, которая так и стояла за флажками. Меня встретило гробовое молчание.

— Милостивый государь, предмет до центра поля доставлен! — отчитался я.

— Охренеть! — выдохнул тот, и уже собирался ещё что-то сказать, но его прервал крик Смолова.

— Пожарский, приступить к выполнению упражнения!

Я повернулся ротмистру и непонимающе на него уставился. Смолов указал мне на шар, к которому я и побежал.

— Оранжевая команда, Пожарский, приступить к выполнению упражнения по моей команде! — продолжал распоряжаться ротмистр.

Я так понимаю, что это очередной эксперимент надо мной со стороны жандармов. Нет, неправильно выразился, ведь я теперь тоже жандарм… Правильнее будет сказать — эксперимент со стороны вышестоящего командира. Поразмышлять дальше мне не удалось, Смолов рявкнул:

— Начали!

Да, это не просто так шарик на центр поля катить. Оранжевая команда навалилось на круглого со всей силы, видимо пытаясь продавить меня с самого начала. Когда же я начал активно сопротивляется и шар двинулся в сторону их флажков, эти редиски поняли, что, действуя так прямолинейно, шансов у них нет, и начали меня «раздёргивать», постоянно меняя направление приложения силы, что заставило меня шире расставить руки и уже самому попытаться применить их тактику против них же. Через некоторое время мне это удалось, и, толкая шар по рваной траектории, я сумел пересечь линию, отмеченную флажком.

Со стороны моей команды раздался победный рёв, который просто не могли издавать четыре человека. Я обернулся и заметил, что все, кто играл в регби и занимался в спортивном городке, стоят неподалёку, и с рёвом прыгают на месте.

Всего это веселье было прервано очередной командой ротмистра на построение.

— Курсант Пожарский, подойдите ко мне. — приказал Смолов, когда я попытался встать в конце строя. — Снимите шлем и балаклаву. — сказала он подошедшему мне.

Когда я оказался с «непокрытой» головой, а строй наконец затих, ротмистр меня представил:

— Господа офицеры! Дамы! Курсант князь Пожарский Алексей Александрович! С недавнего времени является сотрудником нашего подразделения. Прошу любить и жаловать! — я же сделал шаг вперёд и кивнул головой. — Всем разойтись для продолжения тренировок!

«Волкодавы» не спешили расходиться, разглядывая меня как неведомою зверушку. Не обращая больше ни на кого внимания, Смолов обратился ко мне:

— Алексей Александрович, пойдёмте, нас ждёт тир.

Уже когда мы шли по лесу, Смолов поинтересовался у меня с улыбкой:

— Князь, а вы никакого подвоха не заметили?

— Да нет… Разве что, когда меня попросили мяч подкатить на центр поля…

— Именно! А подвох был в том, что этот шар, на моей памяти, в одиночку до центра поля смог дотолкать только один человек, и то на пределе своих возможностей. — ротмистр ухмыльнулся. — Через это испытание проходят все новички, и я когда-то проходил… А вы, Алексей Александрович, особо и не напряглись, толкая круглого до центральной отметки, а потом ещё и против пятерых не только выстояли, но и шар за линию загнали! Так что вы теперь у нас звезда! — он, улыбаясь, смотрел на меня.

— А кто был тот, который дотолкал?

— Полковник Орлов.

— Понятно. — протянул я. — Виктор Борисович, вы, когда к строю обращались, помимо господ офицеров, упомянули ещё и дам…

— Алексей Александрович, не бегите вперёд паровоза! — улыбался ротмистр. — Ещё успеете со всеми познакомиться!

В тире Смолов положил на стойку передо мной «Стечкин» и десять патронов к нему. Отстрелявшись на двадцать пять метров, я приблизил к себе мишень.

— Семьдесят. — подсчитал ротмистр. — Для лицея может быть и нормально, но для нашего подразделения из рук вон плохо! Насколько я знаю, Иван Васильевич разговаривать с вами о задачах, стоящих перед нашим подразделениям. — я кивнул. — Так вот, в свете этих задач, применение нами оружия является крайней мерой, когда ничего другого не остается. Но, это применение ни в коем случае не должно приводить летальному исходу объекта задержания, жизненно важные органы злодея не должны быть задеты даже близко, а значит сотрудник точно должны знать, куда он целится — туда и попадает! Это понятно?