Книга Утренний кофе для любимой - Пенни Джордан
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Ничего я не замышляю. Просто я очень устала, — солгала она.
— До Нового года я хочу расплатиться с долгами «Праздника для вас», — заявил Маркус. — Думаю, мы должны вместе сходить к мистеру Маквикару.
— Нет!
— Почему?
— Я уже говорила тебе, что это моя компания, и я не хочу, чтобы ты вмешивался в мои дела.
Маркус ничего не ответил. Да и не нужно было — Люси все поняла по его взгляду.
Она безумно хотела все ему объяснить, но понимала, что не может сделать этого. Ей придется оставить его, чтобы спасти от этого ужасного человека.
«Это похоже на ампутацию, которую проводят для того, чтобы спасти человека, — подумала она. — Маркус выживет и начнет новую, возможно, даже счастливую жизнь, а я буду страдать без него до конца дней своих».
До Рождества осталась всего неделя. Миссис Крэбтри взяла отпуск, чтобы провести это время со своей дочерью и внуками, а Люси с огромным удовольствием принялась демонстрировать Маркусу свои кулинарные способности.
Больше он не упоминал о «Празднике для вас», но между ними появилось какое-то напряжение, которое причиняло ей нестерпимую боль. К тому же Люси считала каждую проведенную с ним секунду.
Идя по коридору, она услышала звонок в дверь. Люси решила посмотреть, кто это, и застыла, увидев на пороге Ника. Она попыталась закрыть дверь, но он распахнул ее, вошел в прихожую и с мрачным видом заявил:
— Зачем ты это делаешь? Я думал, ты будешь рада, увидев меня. Эндрю просил меня навестить тебя.
— Ты не должен был приходить сюда, — возразила Люси. — Если Маркус увидит тебя…
— Но ведь его здесь нет?
— Да, он на работе, — согласилась она. — Но если он придет…
— Это вряд ли, — отрезал Ник.
Он попытался придать своему липу выражение, которое, по его мнению, должно было очаровать ее. Но Люси прекрасно знала, что ее бывший муж просто притворяется.
— Знаешь, Люси, Эндрю прав: мы не должны были разводиться, не дав друг другу второй шанс. Признаю, что поступил немного глупо и самонадеянно…
«Интересно, неужели Эндрю Уокер заставил его произносить эти слова до тех пор, пока он не выучит их наизусть?» — ехидно подумала Люси.
Она прекрасно понимала, что Ник лжет.
— Неудивительно, что ты сожалеешь о браке с Кэннингом. Думаю, по сравнению со мной он плохо выполнял свои супружеские обязанности, — самодовольно заявил он. — Я ас в этом деле, если ты еще не забыла.
Люси с трудом подавила желание рассмеяться ему в лицо. Ник, посмотрев на лестницу, продолжил:
— Слушай, давай поднимемся наверх, и я постараюсь компенсировать все то, чего тебе так не хватало рядом с Кэннингом.
Больше всего на свете Люси хотела убежать, а перед этим сказать этому самодовольному хаму, что она любит Маркуса и наговорила Уокеру всю эту чушь только потому, что надеялась защитить своего мужа.
— Не здесь, — промурлыкала она, пытаясь выглядеть расстроенной. — Возможно, я приду к тебе…
— Да ладно тебе, Люси. По глазам вижу, что ты хочешь меня. Давай…
Ник притянул ее к себе, и она, с трудом борясь с тошнотой, почувствовала чересчур сильный запах его одеколона.
— Ник, нет! Я как раз собиралась идти к маме, — солгала она.
— Эндрю просил меня передать тебе кое-что, — сказал Ник, резко отпуская ее. — Ты заявила ему, что уходишь от Кэннинга, но вместо этого все еще живешь с ним.
— Но не могу же я просто так уйти, — возразила Люси.
— Нет, — ответил Ник, осмотрев прихожую. — Наверное, прежде ты прихватишь с собой часть его миллионов. И знаешь что? Я не виню тебя за это.
— Да, именно так и я собираюсь поступить, — согласилась она.
— Что ж, Эндрю теряет терпение, как, кстати, и люди, интересы которых он представляет. Если ты не избавишься от мужа добровольно, мы поможем тебе в этом. Да, и не думай рассказывать ему о том, что происходит, иначе вы оба — покойники.
Люси не знала, сколько времени прошло после ухода Ника. Все ее тело болело, она дрожала от холода, но все равно продолжала сидеть на ступеньках, обняв колени руками.
«Надо вставать и что-то делать», — подумала она, заметив, что в прихожей почти ничего не видно.
Сейчас она вспоминала каждую секунду их жизни и в ужасе думала о том, что никогда больше не будет так счастлива.
«Скоро все закончится, скоро, — мысленно сожалела она. — Если только не…»
— Что?!
— Ты все правильно понял, Маркус, — дрожащим голосом повторила Люси. — Я больше не хочу быть твоей женой.
Она заметила, что его лицо побелело от гнева.
— Но ведь мы всего месяц женаты, — возразил Маркус, пытаясь понять, откуда взялась боль, буквально раздиравшая его на части.
— Я знаю. Я считала каждый день, каждый час нашего брака, — призналась Люси. — У нас ничего не выйдет. И я не могу… не хочу жить с мужчиной, который не в состоянии сделать меня счастливой. Я подыщу себе жилье, а потом мы начнем бракоразводный процесс…
— Нет!
Люси посмотрела на него.
— Я предупреждал тебя, Люси, что собираюсь прожить с тобой всю свою жизнь. Развода не будет, — зло отрезал Маркус.
«Я не отпущу ее. Никогда. Она моя, и я люблю ее. Люблю? Я люблю Люси? — удивился он собственным мыслям. — Но ведь это невозможно!».
Маркус ощутил, что эмоции, которые он пытался подавить столько лет, вот-вот вырвутся наружу. Он больше не мог их контролировать.
Услышав его отказ, Люси ощутила безумную надежду и радость, тщетно пытаясь побороть ужас от того, к чему это могло привести. Она не думала, что он отреагирует на ее слова так резко. Люси казалось, что он просто попросит ее собрать свои вещи и убираться из его дома.
— Ладно, можешь не разводиться со мной, — дрожа, но, пытаясь говорить ровно, произнесла она. — Но я все равно уйду от тебя, и ты ничего не сможешь с этим поделать.
Маркус с трудом поборол желание что-нибудь разбить. Он чувствовал, как внутри него что-то раскололось.
«Должно быть, это мое сердце», — решил он.
С того момента, как они вернулись из медового месяца, Маркус понимал, что Люси несчастна, и даже догадывался, почему.
«Но куда же смотрели мои глаза? — спрашивал себя он. — Я не могу позволить Блэйну увести ее от меня. Ей со мной намного лучше, а он погубит ее. Однажды Люси сама поймет это, но тогда уже будет поздно».
Он должен попытаться уговорить ее остаться, но чувства, переполнявшие его, были слишком сильны. Маркуса сжигала ревность, ставшая причиной произнесенных им жестоких слов:
