Книга Прелестная дурнушка - Сара Крейвен

К счастью, Сейди не стала терзать ее вопросами, которых Марин боялась. Она с явной гордостью показывала девушке дом и поместье.

Комнаты нижнего этажа были просторными, хотя и с низкими потолками, и мебель в них удобная, а не выставленная напоказ. В каждой имелся камин; старинные деревянные полы были покрыты персидскими коврами.

За огромным окном, в которое Марин бросила беглый взгляд, она увидела множество цветов.

– Мы сами выращиваем почти все овощи. Мистер Мертри большой мастер по этой части, – похвасталась Сейди.

Надо запомнить, мистер Мертри. Марин пробормотала что-то восхищенное в адрес садовника и двух его подручных. Поварихой была миссис Осборн. Ее дочь, Черри, с помощницей занималась домом. Черри была замужем за Бобом Филдингом, конюхом.

Марин мрачно подумала, что следовало захватить ноутбук и записать в него все, вплоть до генеалогического дерева Рэдли-Смитов. Да еще ввести туда карту поместья. Иначе не запомнить.

Значит, она носит наследника династии, насчитывающей несколько сотен лет. Именно поэтому Джейк настаивает на браке: он хочет иметь наследника. А не жену.

Тем не менее Марин чувствовала, что успокаивается. Как будто дом окутывает ее теплом и защищает.

Какая нелепица! Она оказалась здесь по глупости, весьма непростительной. Она здесь посторонняя. Не следует забывать об этом. И нельзя надеяться, что жизнь ее может измениться. Аналогия с голодающим ребенком, приведенная Дианой Халсей, до ужаса справедлива…

Комната, которая ей особенно понравилась, по сравнению с остальными апартаментами выглядела меньше и проще.

– Ее называют дамским кабинетом, – сообщила Сейди, – потому что в былые дни здесь занимались вышиванием. Сейчас это общая комната. Когда мистер Джеймс приезжает домой, он любит по вечерам сидеть здесь, музицировать и читать.

И это все – о лондонском распутнике и трудоголике?! «Мистер Джеймс» с каждой минутой вызывал все больше удивления.

– Почему вы называете Джейка мистер Джеймс?

Сейди объяснила:

– Дед хотел, чтобы внука окрестили Джейкобом – это фамильное имя, но мадам оно не нравилось. Они с мистером Филиппом, ее мужем, сошлись на Джеймсе. Однако старый джентльмен привык все делать по-своему и стал звать его Джейком. Так и пошло. Однако я верю в имена, данные при крещении, поэтому для меня он всегда останется мистером Джеймсом.

«А для меня Джейком», – подумала девушка.

Сейди повела ее по галерее:

– Мистер Джеймс предложил начать с хозяйской комнаты. Он подумал, что вам, может быть, захочется в ней что-нибудь изменить.

Марин вспыхнула:

– Я уверена, что все прекрасно, и не собираюсь вторгаться в его личные покои.

Сейди бросила на нее снисходительный, если не сказать удивленный, взгляд:

– Бог с вами, мистер Джеймс до сих пор спит в своей старой комнате. Хозяйская комната не используется с тех пор, как умер мистер Филипп и мадам переехала в деревню, так что там потребуется обновление.

Возразить на это было нечего, поэтому Марин неохотно вошла вслед за Сейди в комнату. И словно попала в солнечное царство. Это впечатление усиливали золотистые парчовые драпировки на окнах и такое же стеганое покрывало на широкой постели.

– Какая прелесть!

– Возможно, но я считаю, что портьеры нужно снять, – сказала Сейди, неодобрительно осматривая занавеси. – Я говорила мадам, но она только посмеялась и заявила, что их любил мистер Филипп. Несправедливо, что он оставил ее, ведь они были так преданы друг другу.

– А что случилось?

– Он вышел посмотреть только что высаженные фруктовые деревья, а когда вернулся, пожаловался на головную боль, принял пару болеутоляющих таблеток и предупредил, что ненадолго приляжет в кабинете. Когда мадам пришла звать его к чаю, он был без сознания и вскоре умер в больнице. Аневризма сосудов головного мозга.

– Мой отец тоже умер совершенно неожиданно, но от сердечного приступа.

Сейди похлопала ее по руке.

– Все тяжелое уже позади, – ласково произнесла она. – И мадам должна перестать грустить. Настало время, чтобы счастье вернулось в дом… с новым поколением. Вот эта дверь ведет в ванную, а следующая – в гардеробную. Может, взглянете сами?

– Наслаждаешься экскурсией? – поинтересовался Джейк, когда она вернулась в спальню. Он развалился поперек кровати, опершись на локоть, и с улыбкой смотрел на Марин.

– Это… интересно. – Она еще раз оглядела комнату, стараясь избежать воспоминаний, которые мог вызвать лежащий на кровати Джейк. – А где миссис Хаббард… Сейди? – сухо поинтересовалась девушка.

– Не паникуй, она недалеко. Я предупреждал, что у нее романтическая душа. Она оставила нас наедине в спальне. Полагает, что мы тут же воспользуемся предоставленной возможностью. Я решил ее не разубеждать. Что ты думаешь по поводу конуры?

– Что?

– Отец называл гардеробную конурой, – объяснил Джейк. – Он считал, что ее можно использовать как место изгнания для согрешивших или слишком требовательных мужей. Поскольку я подхожу под оба определения, то должен готовиться к переезду в нее.

Марин спросила напрямик:

– Ты имеешь в виду… мы будем жить здесь?

– Я – нет. А вот ты после свадьбы поселишься в поместье.

– Значит, я останусь здесь одна?

– Вряд ли это можно назвать ограничением свободы. О тебе будут заботиться, даже лелеять.

– Я не инвалид, – яростно запротестовала Марин. – И у меня есть работа, которую я люблю. Я не хочу становиться… овощем.

Джейк вежливо поинтересовался:

– О каком овоще ты говоришь: о топинамбуре или, может быть, о цветной капусте?

Ее глаза сверкнули.

– Не смей издеваться!

– Твоя жизнь меняется, милая. Ты почти моя жена, и я не желаю, чтобы ты, в твоем положении, несколько недель подряд пропадала бог знает где. Однако у меня сложилось впечатление, что чем меньше мы будем видеться, тем лучше. Или я ошибаюсь?

– Не ошибаешься. А до свадьбы я буду жить в Челси?

Он холодно улыбнулся:

– Дорогая, у нас впереди много забот. Даже самая простая свадьба требует усилий, и удобнее находиться под одной крышей. Но, уверяю, наша близость будет сведена к минимуму. Этим и утешайся.

– А как ты намерен утешить мать? Что она будет чувствовать, когда кто-то вроде меня поселится здесь и займет ее место?

– Во-первых, ты будешь вить собственное гнездо, а не занимать чье-то место. Во-вторых, маме хватит других забот… Они с отцом очень любили друг друга. И она всегда надеялась, что я женюсь по той же причине.

– Тогда почему ты не женился? На тебя вешалось достаточно женщин.