Книга По закону сломанных ногтей - Елена Лабрус

Арина приоткрыла глаза. Лёгкие занавеси на кровати хлопали как паруса. Тонкие шторы на распахнутой двери балкона двигались с ними в такт, надувались и спадали. И снова надувались.

"Нет, нет, нет, нет", — моментально проснулся мозг. Она не хотела помнить эту комнату, эти жесткие обманчивые кресла, эти резные столбики кровати, держащие балдахин. Но море шумело за окном, и наглая чайка сидела на перилах.

Завернувшись в простыню Арина прошлёпала босыми ногами на балкон. Сизая дымка утреннего тумана над водой. Стриженый самшит. Растрёпанные пальмы. А ведь она могла бы здесь жить. Купаться каждое утро в море. Завтракать в топиарии среди искусно уложенных спиралями зелёных пирамид. Именоваться Её Королевским Высочеством. И каждую ночь засыпать в объятиях прекрасного принца. Что-то такое знакомое угадывалось во всем этом великолепии. Ожившая мечта. Воскресшая из небытия детская сказка. Так стоит ли просыпаться?

Она спустилась и побрела по окатанной гальке садовых дорожек мимо куртин цветущей лаванды. Обошла по кругу молчащий фонтан. Потревожив пугливых водомерок, тронула рукой гладь прозрачной воды. Стряхнув росу, погладила пушистые головки армерии.

Оглянулась на тёмные окна спящего замка и вышла прямиком к морю.

Мелкие бесцветные крабики суетливо бегали по песку. Строго боком и строго в двух направлениях: к морю и от моря. Солёная вода казалась тёплой и мягко щекотала ступни, вымывая из-под них песок.

Она хотела приехать на море с Андреем. Лежать с ним в соседних шезлонгах. Потягивать через трубочку холодные коктейли. Бежать рядом по мокрому песку к упругим волнам. Чувствовать его сильные руки, втирающие в плечи солнцезащитный крем. Тонкая цепь из незначительных событий, мелкими звеньями сплетающихся в длинную жизнь. Она хотела прожить её с ним. Ей не нужно это море без него. Она хотела верить — он где-то рядом. И она выкупит его, раз её больному сознанию захотелось продать его в рабство.

Она вернулась и её снова засунули в ванноподобную фарфоровую бадью. Шкрябали, тёрли, мылили, потом умасливали, сушили волосы горячими полотенцами. Пудрили, румянили, сурьмили. Она бы с большей радостью быстренько приняла душ и так с мокрыми волосами без сомнительного макияжа и пошла бы завтракать — они высохнут сами и будут выглядеть не хуже уложенных. Но она не знала есть ли здесь душ и стоит ли ей возражать против всех этих утомительных процедур. Перетерпела. И, наверно, не зря. На фоне идеальной кожи и уложенной волосок к волоску причёски Лары она и так не блистала, а спустись она растрёпанной, наверно, мучилась бы отсутствием аппетита. Лара перестала метать в неё испепеляющие взгляды только когда пришёл принц.

— Лара! — искренне обрадовался он, присоединяясь к еде. — Я надеюсь, вы уже познакомились с Ариэль.

— Да, Ричард! — ответила она так мягко, словно её только что подменили.

— Я так рад, что ты, наконец, вернулась.

— Я тоже, Ричард. И, вижу, очень вовремя, — и Арина не могла не оценить двусмысленность этой фразы. — Твоё запоздалое пророчество всё же сбылось.

— О, да, — и принц посмотрел на Арину как на долгожданный подарок, а потом вернулся к разговору: — Надеюсь, матушка не очень измучила тебя своими поручениями. Когда ей нездоровится, она становится просто невыносима.

— О, нет. Мы чудесно провели время. Её недомогание быстро прошло, но я задержалась ещё на день, потому что она никак не хотела меня отпускать. Честно говоря, мне кажется, её болезнь была просто предлогом, чтобы заманить меня во дворец. Как иначе можно объяснить совпадение, что именно в это время там находился младший принц Песчаных Акул, Эберт, с которым она меня настойчиво хотела познакомить.

Принц весело рассмеялся.

— Как это в духе нашей матушки! Меня она перезнакомила со всеми двенадцатью песчаными принцессами по очереди, хотя честно говоря, все они были на одно лицо.

— Конечно, как икринки одного помета.

И принц снова захохотал.

— Прости, Ариэль, что мы в твоём присутствии обсуждаем вещи, которые должно быть тебе непонятны, — извинился он.

— Ну почему же непонятны, — пожала плечами Арина. — Ваша матушка усиленно пытается выдать Лару замуж, а тебя женить. Причём выбрать наиболее подходящую с её точки зрения партию.

— Неужели в вашей стране тоже так? — удивился принц.

— Нет нам выбирают пару с рождения. Одну и на всю жизнь, — неожиданно для самой себя ответила Арина и стала как ни в чём не бывало намазывать на хрустящий тост масло.

Принц удивлённо вздёрнул брови.

— А если с парой что-нибудь случится? Например, в детстве. Несчастный случай, болезнь, смерть.

— Его половина все равно обязана хранить ему верность до конца дней своих, — она увлечённо затирала маслом каждую дырочку.

— А если несчастный случай произойдёт после помолвки? — спросила Лара.

— Она уже считается его наречённой женой. Если нет малолетних детей, их обязаны похоронить вместе. Жена должна лишить себя жизни, а если ей не хватит на это мужества, её сожгут вместе с мужем заживо, а их пепел развеют по ветру.

Тост сломался в руке с громким хрустом, и принц вздрогнул. Лара покосилась на него, но промолчала.

— Какой варварский обычай, — покачал головой принц.

— Всё же не настолько жестокий, как продавать в рабство и казнить ни в чем не повинных чужеземцев.

— Клянусь, я всегда был против этого, — разгорячился Ричард. — Если бы меня короновали, этот закон стал бы первым, который я отменил. Но из нас двоих старший Варт. И я никогда не пойду против брата, занявшего трон законно.

— Идиот, — прошептала Лара одними губами, и Арина не совсем поняла, кого из двух братьев она так назвала. В воцарившейся за столом тишине, вслух Лара сказала: — Жаль, Ричард. Народ тебя любит, а Варта ненавидит. Ты мог бы легко занять его место.

— Только в случае его смерти, Лара. Только в единственном случае. И если на тот момент у него не будет совершеннолетних наследников. Но поднять руку на брата, а уж тем более на его малолетних сыновей я никому не позволю. И не будем больше возвращаться к этому разговору. Никогда.

Лара многозначительно промолчала. Но то, что она не выполнит его просьбу было понятно и без слов.

Даже завтрак назвать приятным можно было с большой натяжкой, но дальше Арину ждало куда более серьёзные испытание — испытание лошадью.

Когда принц сказал, что пора ехать, Арина нетерпеливо вспорхнула со скамейки, где она уныло обмахивалась веером просто чтобы чем-то себя занять. Она рассчитывала максимум на карету, минимум на любую повозку, которая отвезёт её на центральный остров с этой загородной резиденции младшего брата короля.

Когда же к ней, стоящей в струящемся платье в пол и неудобных деревянных туфлях, Флеймен подвёл осёдланную красно-рыжую кобылу, она потеряла дар речи.