Книга Последний вампир. Черная кровь. Красные кости - Кристофер Пайк

— Да. Но я не дам его тебе. Это не поможет.

— Ты разбираешься в оружии?

— Да.

Он рассержен:

— Кто ты, черт возьми, Сита? Если только это твое настоящее имя.

— Это мое настоящее имя. Его мало кто знает. Это имя дал мне отец. Тот, о ком я говорю, убил моего отца.

— Почему нам не позвонить в полицию?

— Это очень могущественный человек. У него почти неограниченные возможности. Если он захочет причинить нам вред, полиция его не остановит.

— Тогда как ты собираешься остановить его?

— Я не знаю, смогу ли я.

— Тогда почему мы здесь? Почему просто не сесть в машину и не уехать?

Интересный вопрос; в нем есть определенная логика. Я рассматривала этот вариант после того, как избавилась от Слима. Но я не верю, что раз уж я попала в поле зрения Якши — а я попала, — мне удастся сбежать от него. Я не люблю откладывать неизбежное.

— Можешь уехать, если хочешь, — говорю я. — Можешь взять мою машину и поехать домой. Или уехать в Лос–Анджелес. Это, может быть, лучше всего. Я точно знаю, что пока ты здесь, ты в огромной опасности.

— Тогда зачем ты привезла меня сюда?

Я отворачиваюсь:

— Не знаю. Но я думаю… Я не знаю.

— Что?

— Этот человек, его настоящее имя Якша, он знает, что ты мой друг. Ты часть уравнения, которое связано со мной. Так он думает.

— Что ты имеешь в виду?

Я опять поворачиваюсь к Рею:

— Он следил за мной с тех пор, как я встретилась с твоим отцом, я уверена в этом. Но он не пришел за мной сам. Да, он послал своих людей, что совсем не то. Ни для него, ни для меня.

— Ты думаешь, что я даю тебе что–то вроде защиты?

— Не совсем так. Более того, я считаю, ему любопытно, какие у нас с тобой отношения.

— Почему?

— Я не так легко завожу друзей. Он хорошо знает об этом.

Рей вздыхает:

— Я даже не знаю, друг ли я тебе.

Его слова ранят меня сильнее, чем пуля, полученная ночью. Я дотрагиваюсь до его лица. Такое красивое лицо, он так похож на Раму, хотя лица и разные. Их сущность одинакова. Может, Кришна был прав. Может, у них одинаковые души — если они вообще существуют? Я сомневаюсь, что у меня она есть.

— Ты дорог мне, как никто уже очень долго не был дорог, — говорю я. — Я намного старше, чем выгляжу. И намного более одинока, чем позволяла признаться себе. Но когда я встретила тебя, одиночество отпустило. Я твой друг, Рей, даже если ты не хочешь быть моим.

Он внимательно смотрит на меня, будто тоже знает меня, затем опускает голову и целует руку, которой я касаюсь его. Его следующие слова, кажется, приходят откуда–то издалека.

— Иногда я смотрю на тебя, и ты совсем не похожа на человека.

— Да.

— Ты словно вырезана из стекла.

— Да.

— Старая, но всегда новая.

— Да.

— Ты сказала, что ты — вампир.

— Да.

Но он не спрашивает меня, вампир ли я. Он слишком умен, чтобы спрашивать. Он знает, что я скажу правду, а он не хочет слышать ее. Он опять целует мне руку, а я придвигаюсь, чтобы поцеловать его в губы. Длинным и глубоким поцелуем — он не задыхается в этот раз, и я рада. Я вижу, что он хочет заняться любовью, и я очень рада.

Я развожу огонь в камине в гостиной, уложив в пего высокую стопку поленьев. Перед ним, поверх покрывающего весь пол паласа, расстелен старинный персидский ковер. Когда солнце высоко, я иногда на нем сплю. Я приношу подушки и одеяла. Мы медленно раздеваемся; я позволяю Рею снять с меня одежду. Он дотрагивается до моего тела, и я покрываю Рея поцелуями с головы до ног. Потом мы ложимся, и секс был для него таким же чудесным, как и для меня. Я была очень осторожна, стараясь не причинить ему боль.

Позже, когда он спит, я иду на чердак за автоматом. Я аккуратно вставляю магазин, убеждаюсь, что все детали хорошо смазаны и исправны. Потом я возвращаюсь к Рею и кладу автомат под свою подушку. Рей обессилен; я глажу его по голове и нашептываю слова, которые заставят его проспать целый день. Я думаю, что Якша не придет раньше следующей ночи — новой ночи для нового убийства. Это в его манере. Я знаю, что мой автомат его не остановит. У меня есть только обещание Кришны защитить меня. Но чего стоит обещание бога, если я даже не знаю, верю ли я в него.

Очевидно одно. Если Кришна и не был богом, то он был самым выдающимся человеком, который когда–либо жил. Более могущественным, чем все вампиры вместе взятые. Я думаю о нем, пока лежу рядом с Реем, и удивляюсь своей любви к этому мальчику. Может, это только мое желание видеть лицо Кришны, спрятанное внутри него. Я хорошо помню лицо Кришны. Такое лицо невозможно забыть даже через пять тысяч лет.

Глава девятая

Я еще раз возвращаюсь в свое прошлое. Мы ушли из наших краев, Якша и я, Вскоре к нам присоединились двое исчезнувших из деревни мужчин. Они были вампирами. Я была вампиром. Но тогда этого слова еще не существовало. Я не знала, кем я была, кроме того, что была похожа на Якшу.

От этого я испытывала ужас и удивление.

В первые дни жажда крови не одолевала меня, и Якша, должно быть, запретил остальным говорить со мной об этом, потому что они ничего не сказали. Но я заметила, что меня беспокоит яркий свет. Лучи полуденного солнца были почти непереносимы. Это я понимала. Еще когда мы были детьми, я замечала, что Якша всегда исчезал в середине дня. Я очень расстроилась из–за того, что больше никогда не смогу насладиться восхитительным дневным небом.

Но вместе с тем невероятную красоту для меня приобрели ночи. В темноте я видела намного лучше, чем днем. Я смотрела на луну и видела, что это не гладкий шар, как все мы думали, а покрытый выбоинами и шрамами безвоздушный мир. Я видела отдаленные объекты, будто они были всего лишь на расстоянии вытянутой руки от меня, и могла различать детали, о существовании которых даже не подозревала — поры на моей коже, разноцветные глаза крошечных насекомых. Я стала постоянно слышать какие–то звуки, даже на, казалось бы, безмолвной равнине. Я быстро научилась различать людей по их дыханию. Я понимала, что означает каждый ритм дыхания, как он соотносится с разными эмоциями. Мое обоняние невероятно обострилось. От малейшего дуновения ветра мир наполнялся новыми ароматами.

Больше всего мне нравилась моя новообретенная сила. Я могла запрыгнуть на верхушку самого высокого дерева, крошить огромные камни руками. Мне нравилось гнаться за животными, особенно за львами и тиграми, они убегали от меня, чувствуя во мне что–то нечеловеческое.

Но скоро меня охватила жажда крови. На четвертый день, думая, что умираю, я пришла к Якше и сказала, что моя грудь горит и сердце колотится в ушах. Я всерьез думала, что умираю — я постоянно думала о чем–то кровоточащем. Но я не могла представить, что мне придется пить кровь, это казалось совершенно невозможным. Даже когда Якша сказал, что это единственный способ прекратить боль, я выбросила эту мысль из головы. Хотя я больше не была человеком, мне очень хотелось притворяться, что это не так. Когда Якша овладел мной в ту долгую ночь, я чувствовала, что умерла. Но представила себе, будто так же жива, как и все остальные. Однако жизнь во мне была не от этого мира. Я могла смириться с этой жизнью, но не могла принять ее. Якша сказал, что я бесплодна, в тот же раз, когда сказал о крови. Я расплакалась, вспоминая о Лалите и Раме, и думала, что же они делают без своей Ситы.