Книга Близкая женщина - Барбара Делински

– А что Блейк?

– Ему уже не нужны витамины, – рассмеялась она. – Он свое дело сделал.

– Вот значит, как ты смотришь на вещи, – проговорил он. – Но я сейчас не об этом. Я хотел спросить, как он воспринял новость?

– С радостью. И тут же стал звонить моим родителям. Потом позвонил своим…

По правде говоря, своим родителям Блейк позвонил лишь в воскресенье утром. Даника никогда не понимала его отношения к ним. Родители и единственный родной брат жили в Детройте и были людьми среднего достатка. Блейк время от времени высылал им деньги. Но этим он и ограничивался. Даника сама писала и отправляла им поздравительные открытки к Новому году и ко дням рождения. Блейк никогда не звонил им. Даника не могла этого понять. За восемь лет, пока они были женаты, они виделись с его родителями всего четыре раза.

– Можно представить, как они обрадовались, – задумчиво сказал Майкл.

– Вот именно! Мать по-настоящему озаботилась и без конца повторяла мне, чего я должна делать, а чего не должна. Даже когда я была маленькой, она не проявляла такой заботы. Ведь в детстве я нечасто видела родителей. Я выросла без матери.

– Ты преувеличиваешь, это в тебе говорят детские обиды. Тем более что сейчас все твои чувства обострены.

– Нисколько. Я вообще не обсуждала с мамой жизненные проблемы – она постоянно была с отцом в разъездах. – Даника грустно покачала головой. – Помню, как я заболела ветрянкой. Мне тогда было семь лет, и отец впервые выставил свою кандидатуру на выборах. Не так уж часто я болела, и мне очень хотелось, чтобы мама была рядом. Но она, конечно, отправилась с отцом в предвыборное турне. Помню, как я зарылась с головой под одеяло и горько рыдала…

У Майкла сжалось сердце.

– Но ведь кто-то же был с тобой?

– Ну, конечно. У меня была няня. Очень прилежная. Она замечательно готовила и убирала. Но в детстве я вообще на еду смотреть не могла, и до чистоты мне тоже не было никакого дела. Я хотела, чтобы рядом была мама.

Майкл понимал ее. Он помнил, как в детстве, когда ему случалось заболеть, мать сидела у его постели, читала ему книги, была нежна и ласкова с ним.

– У меня в детстве все было иначе, – развел руками Майкл.

– Что ж, зато это была хорошая школа жизни. В конце концов, я к этому привыкла. Но у моего ребенка будет совсем другое детство! – воскликнула она. – Так вот, возвращаясь к тому, с чего мы начали, – продолжала она более спокойно. – Мать считает, что я была должна остаться в Бостоне. Ей кажется, что жить здесь – безрассудство с моей стороны.

– И что ты ей на это ответила? – взволнованно поинтересовался Майкл.

– Мне хотелось сказать, что это не ее дело и что в этом возрасте уже поздно начинать проявлять свою заботу…

– Надеюсь, ты сдержалась?

– Конечно. По-своему, она меня даже любит. Она не окружала меня все эти годы чрезмерной опекой, и за это я даже должна быть ей благодарна… В общем, я сказала, что, по мнению доктора, я совершенно здорова, и мне будут полезны свежий воздух и физические упражнения. Еще я сказала, что ужасно хочу ребенка и не сделаю ничего такого, что может ему повредить…

– А что Блейк? Что он теперь думает о том, что ты решила жить здесь?

– Он высказался в том же духе, что и мать. Впрочем, не думаю, что он особенно волнуется. Слава Богу, я не инвалид.

– Его озабоченность можно понять, – заметил Майкл. – Ты же здесь совсем одна – ни друзей, ни врачей рядом.

– У меня есть ты, – улыбнулась Даника.

– Да, но твой муж об этом ничего не знает. Вряд ли это обстоятельство обрадовало бы его. – А это что, новое? – спросил Майкл, касаясь пальцем золотого украшения на ее шее.

Это была змеевидная цепочка с бриллиантом. Но, конечно, его вопрос был лишь незатейливой уловкой – Майкла привлекло не само украшение, а чудесная кожа Даники, до которой ему так хотелось дотронуться.

– Блейк сделал мне подарок. По его мнению, это как раз подходящий случай.

Что-что, а в таких ситуациях Блейк вел себя безукоризненно. Он мог напрочь забывать о родственниках в Детройте, но о жене заботился всемерно. К каждой годовщине их свадьбы и ко дню ее рождения Блейк делал ей дорогие подарки. И, конечно, изящный и дорогой букет цветов ко Дню святого Валентина. Но Даника была не из тех жен, которые обожают коллекционировать драгоценности и меха. Она бы скорее предпочла провести праздничный вечер вместе с Блейком в хорошем ресторане. Но ее мнения никто не спрашивал.

– У твоего мужа хороший вкус, – сказал Майкл.

Даника лишь пожала плечами.

Майкл внимательно вглядывался в лицо Даники, потом окинул пристальным взором ее фигуру и наконец заключил:

– Странно, совсем не заметно, что ты беременна.

– Еще бы! – изумилась Даника. – Если бы это было заметно уже в шесть недель, то можно себе представить, что сталось бы с моей фигурой к концу беременности! На ранних сроках всегда так бывает.

– Ты всегда будешь прекрасна, – сказал он, неотрывно глядя ей в глаза. – И из тебя выйдет замечательная мать, и у тебя родится замечательный малыш. Я рад за тебя, – добавил Майкл, видя смятение Даники. – Правда, рад!

Она была благодарна Майклу за эти слова. Даника не могла не чувствовать, что сейчас творится на душе у Майкла, но не сказать ему о перемене в жизни было бы нечестно.

– Спасибо. Ты мне польстил.

– Разве Блейк не говорил тебе этого? – удивился Майкл.

– Нет, конечно, говорил. Но для него моя физическая форма так много значит, а я ведь неминуемо растолстею…

Она догадывалась, что раз не возбуждает мужа сейчас, то еще менее вероятно, что она будет возбуждать его, когда превратится в толстуху. Она отдавала себе отчет в том, что для Блейка ее беременность станет убедительным предлогом не досаждать жене своим вниманием; он, может быть, даже испытал определенное облегчение. Во всяком случае, когда она сказала мужу, что доктор не предписывал никаких запретов, Блейк сделал вид, что его эта реплика никак не касается.

– Вокруг беременных женщин существует своеобразная аура, – говорил тем временем Майкл. – Они словно светятся изнутри. Когда забеременела жена брата, она ужасно этим гордилась. Она считала, что это Божий дар.

Даника усмехнулась:

– Неудивительно, что у твоего брата пятеро детей.

– Они замечательные родители. Брайс уже сейчас мог бы работать вместе с отцом, но ради того, чтобы все уик-энды проводить со своей семьей, он отказался.

– И отец с этим смирился? – спросила Даника.

– Пришлось, – кивнул Майкл. – Просто у него не было выбора. Должен же он кому-то оставить свое дело, когда отправится на покой? Может, он и деспот, но искренне нас любит. Думаю, он в конце концов примирился с тем, что мы уже не дети.