Книга Тюрьма для Господа Бога - Илья Те

Такие специфические развлечения позволяли сделать бессмертную жизнь акционеров Корпорации более интересной, поэтому к собственным убийствам в теренировочных боях они показательно не придавали значения, говоря о них, как о чем-то стоящем обсуждения, но малозначительном. Да и убийством в полном смысле слова такие, заканчивающиеся «воскрешением» квазисмертоносные, бои назвать было нельзя.

Но сейчас все было по-настоящему, до естественности жестко. Гор не сомневался, что Гаврин наверняка не подключен к программе Хеб-седа, даже если она и существует в этом примитивном мире. Скорее всего, для сливок свободной части общества, храмы могут предоставлять такую услугу, но Гаврин, хоть и старшина габеларов, – всего лишь раб, слишком мелкая сошка, чтобы тратить на него усилия по созданию нового тела и воскрешению. Даже в мире Корпорации Хеб-сед являлся уделом богатых – что уж говорить об этой полусредневековой земле?

Как бы там ни было, абсолютно никаких угрызений совести Гордиан по поводу только что совершенного убийства не испытывал. Покойник являлся законченной сволочью, а собаке, как говорится, – собачья смерть. Впрочем, не испытывал Гор и ожидаемой радости от своей скорой мести – прирезал Гаврина он все-таки подленько. С другой стороны, вариантов открытой и честной схватки у Гора не имелось. Гаврин был крупнее, сильнее и на его стороне выступала вся сила местной охранительной организации.

С такими мыслями Гордиан добрался до следующего нужного коттеджа. Коттеджный поселок рабской администрации Лавзейского поместья, в отличие от дома габеларов, охранялся двумя стражниками с мушкетами наперевес. Однако стояли они только в центральных воротах длинного забора, окружавшего жилища сервской «элиты», и периметр этого ограждения не контролировали. Не глядя на стражей и немного покряхтывая от усилий по переноске тяжелой амфоры, Гор прошел мимо них вдоль забора и дальше до угла, за которым заканчивался сектор обзора от ворот.

Стражники даже не посмотрели в его сторону. Свернув, Гор юркнул в кусты. Там он оставил ненужную пока амфору и резво перелез через невысокий забор, признаваясь самому себе, что во вновь обретенной юности есть несомненная прелесть: в своем прошлом, тяжелом и крупном мужском теле преодолеть такое препятствие ему было бы значительно труднее.

Оказавшись внутри маленького парка, в котором размещались коттеджи администрации, он быстро определил местонахождение дома вилика Сабина и короткими перебежками от куста к кусту добрался до нужной двери. Позавчера он не зря потратил почти час, петляя вокруг огороженных забором коттеджей с тяжело нагруженным ящиком, и сейчас ориентировался в парке весьма неплохо. Добравшись до места, Гордиан осторожно вошел в дверь, аккуратно ступая по половицам, чтобы никого не спугнуть. Также поднявшись на второй этаж (видимо, местные «бонзы» недолюбливали первые этажи, а третьих и четвертых здесь не было вовсе), Гор беспрепятственно добрался до апартаментов управляющего вилика.

Самого вилика Сабина не было, и дверь оказалась заперта. Осмотревшись, Гор достал экспроприированный у покойного Гаврина кинжал, засунул в скважину и резким поворотом свернул хлипкий, встроенный в дверь замок. Внутри оказался настоящий холл. Кабинет Сабина был очень большим и богатым. В отличие от комнаты Гаврина, его украшало не только развешанное повсюду оружие, но и книжные шкафы.

Быстро пройдя по периметру обширной комнаты, Гор не нашел сейфа, но обнаружил единственную запертую массивную тумбу. Дверцы тумбы были заперты, но крепились они на обычных петлях, установленных скорее всего на шурупы. Не желая возиться с замком, Гордиан просто отогнул своим кинжалом обе петли – и шкаф раскрылся.

На «тайных полках», в аккуратных холстяных пакетиках были сложены поленницей пульты от койнов – на беглый взгляд их было около пары сотен. Времени изучать каждый пульт, как в комнате Гаврина, уже не оставалось, и кухонный раб просто свалил все в один сверток, сделанный им тут же из скатерки десертного столика. Затем, забрав лежавшие на полках золотые монеты (правда, немного – увлекаться не следовало), он выбежал из комнаты.

Видимо, скоропостижная удача сделала Гордиана слишком невнимательным, и наказание не заставило себя ждать. Подчиняясь какому-то мгновенному порыву, Гор вышел из комнаты Сабина стремительно, не прослушав перед этим звуки за дверью, и лицом к лицу столкнулся с идущим по коридору пожилым сервом в ливрее и каким-то шанцевым инструментом в руках – тот, видимо, отправился что-то починять.

Прокляв себя за глупость, Гор быстрым шагом двинулся к нему.

Несчастный открыл было рот, чтобы что-то сказать, но Гор воткнул ему под ребра кинжал, одновременно попытавшись зажать рот рукой.

Возможно, рука у Гордиана была слишком слаба по сравнению с прошлым его телом, возможно, не хватило навыка, но старик не умер мгновенно, а оттолкнув убийцу обеими руками, дико заверещал и дернулся назад. Оба они стояли на лесенке, ведущей к апартаментам Сабина и огороженной невысоким парапетом. Порыв раненого серва в ливрее оказался слишком силен, и Гор не смог его удержать. Тело раненого, перевалившись через парапет, полетело вниз, на первый этаж, и со страшным звуком врезалось в деревянный стол со стоящими на нем цветочными вазами. Раненый, с явно переломанным позвоночником и с кинжальной раной, фонтанирующей кровью, весь измазанный в собственных потрохах, принялся громко стонать. Где-то в здании раздались приближающиеся голоса, и Гордиан понял, что у него остались буквально секунды, чтобы исчезнуть с места преступления. Перепрыгивая через ступеньки, он сбежал по лестнице, пробежал коридором и пулей вылетел в парк.

Навстречу ему от ворот трусцой неслись два охранника с мушкетами, которых он недавно так удачно обошел. Звук от падения ливрейного серва действительно был очень громким, к тому же, как догадался Гордиан, оценивая происходящее еще и боковым зрением, одним из осколков здоровой вазы выбило стекло в окне первого этажа, на что и среагировала охрана.

Прежде чем габелары осознали, что происходит, Гор замахал им руками и принялся невнятно орать, показывая знаками на дверь, из которой только что выбежал. Один из стражников, уже сдернувший было с плеча мушкет, чтобы остановить бегущего из здания неизвестного юнца, посмотрел в направлении его руки и припустил туда, позабыв о поддавшемся панике молокососе.

Второй оказался прозорливей и подбежал к Гордиану, схватил того одной рукой за шиворот, а второй продолжал сжимать свой мушкет. На лице Гора сверкали свежие капли крови, а в руке, спрятанной за спиной, – грел кожу багровый от чужой плоти кинжал. Однако картинки сменяли друг друга слишком стремительно, и до охранника, похоже, только начал доходить смысл происходящего. Не дожидаясь, пока понимание сменится действием, Гордиан всадил свое не обтертое от потрохов предыдущей жертвы лезвие прямо в сердце новому препятствию!

На этот раз рука не подвела – задохнувшись от неожиданности, охранник сел на землю и тихо скончался. В то же мгновение Гор услышал за спиной крик – то обернулся первый габелар. Не добежав до двери пары шагов, он инстинктивно взглянул на товарища – поспевает ли? – и стал свидетелем его стремительного убийства.