Книга Объятия дьявола - Кэтрин Коултер

— Конечно Мы станем делать все, что ты захочешь.

Но я не знаю, чего захочу, стоит мне очутиться рядом с тобой!

Девушка положила на комод влажную салфетку и медленно подошла к кровати, отводя взгляд. Энтони откинул одеяло. Она скользнула в постель, укрылась так, что выглядывали только глаза и нос, и легла на спину, уставившись в потолок. Он повернулся на бок, лицом к Касси, и подпер рукой голову.

— Ты хорошо спала?

Частое прерывистое дыхание постепенно выровнялось, когда Касси увидела, что граф не пытается коснуться ее.

— Да, очень, — честно ответила она.

— Превосходно. Не стану напоминать тебе о причине.

Шутливые нотки в голосе исчезли, и он продолжал уже серьезнее:

— Не бойся меня, Кассандра. Я сдержу слово.

— Я не боюсь вас!

— Понимаю. Отныне тебе приходится бояться только себя.

Касси задохнулась, готовая убить его за то, что он так легко проник в ее мысли, и, плотно сжав губы, отвернулась.

— Я уже говорил вчера, что ты никого не предаешь, и это чистая правда.

— А по-моему, ложь.

Она резко повернулась к нему, удивленная своим хладнокровием:

— Но подобного больше не повторится. Я не позволю себе.., испытать все это снова.

— Ни один человек в мире не способен смирить собственную страсть, Кассандра. Это могучая сила, с которой невозможно бороться. Так иногда бывает между мужчиной и женщиной, и ничего нельзя поделать.

Но я пылала страстью к Эдварду!

И даже твердя себе это, Касси уже не была так уверена. Скорее.., скорее ею двигало любопытство, и она никогда не сомневалась, что ее любовь к нему позволит им обоим познать наслаждение.

Граф видел ее смущение, боль и стыд и пытался найти подходящие слова, чтобы утешить. Но был застигнут врасплох, когда она неожиданно спросила глухим, безжизненным голосом:

— А моя мать? Вы пылали к ней той же страстью?

— Я никогда не был близок с твоей матерью. И хотя был в то время совсем юным, естественно, обладал богатым воображением взрослого мужчины и пытался представить, как это могло быть.

— Она желала вас?

Констанс… Прошло столько лет с тех пор, как он грезил о ней! Не будь Кассандра так похожа на мать, ее образ давно уже потерял бы четкость, а лицо расплывалось бы перед глазами.

— Не уверен. Годы смягчают остроту воспоминаний.

Энтони помедлил и пристально всмотрелся в дочь Констанс. Кроме внешнего сходства, у них не было ничего общего.

Он заметил, что девушка ждет ответа, не сводя с него обвиняющих глаз, и невозмутимо пояснил:

— Помнится, твоя матушка боялась того, чего не умела понять. Именно поэтому она вышла замуж за твоего отца, человека, равнодушного к окружающим и гордившегося только своими приобретениями. Она была всего-навсего очередной покупкой, конечно, ценной и красивой, но все-таки вещью.

Касси, сжав кулаки, перебила его:

— Вы с такой уверенностью говорите о моей семье! Кажется, вы знаете моего отца лучше, чем я?

— Ты смотрела на него глазами ребенка, Кассандра. Я знаю, вы с Эллиотом страдали, замечая его безразличие к себе. По крайней мере он не относился к тебе хуже, чем к сыну, лишь потому, что ты была девочкой.

Девушка долго молчала. Да, он прав, но очень больно признавать это.

— Мы говорили о матери.., и о вашей любви к ней.

— Нет, — мягко поправил он, — ты спросила меня, не питала ли она ко мне страсти. Ты воскрешаешь старые воспоминания, но, по чести говоря, вряд ли она вообще что-то чувствовала ко мне. Констанс всегда боялась общества и того, что подумают и скажут ее друзья, если она позволит себе подобную связь.

— Если бы она была вашей.., возлюбленной и боялась себя, считая, что предает моего отца, утверждала, что ненавидит вас, вы оставили бы ее в покое?

Граф с сожалением улыбнулся:

— Ты плетешь паутину, словно неутомимый паук. В то время я был моложе тебя, Кассандра. Много лет я верил, что все женщины, обладающие несравненной красотой, подобно Констанс, тщеславны, бесхарактерны и безвольны, стремятся лишь к достижению собственных целей. Констанс всю жизнь безропотно исполняла волю родителей и, выйдя за твоего отца, определила свою дальнейшую судьбу. Она использовала меня, юношу, обожавшего, поклонявшегося ей, только с одной целью — выглядеть в собственных глазах прекрасной и недоступной королевой, желанной и любимой. Она как-то призналась мне, что твой отец не был пылким и чувственным человеком.

Он осекся при виде смущенного, недоумевающего лица девушки.

— Я всегда буду ненавидеть вас.

— А у меня, дорогая, хватит любви на нас обоих. Касси повернулась и приподнялась на локтях, не замечая, что простыня сползла, открыв груди.

— Это просто смешно, милорд! Вы не можете любить меня! Я не виновата, что унаследовала материнские черты, но любить человека просто потому, что он похож на кого-то…

Граф по-прежнему не сводил с девушки глаз.

— Видимо, ты все же не совсем поняла меня. Я уже говорил тебе и могу повторить: твое сходство с матерью доставляет мне удовольствие — она действительно была настоящей красавицей. Но в остальном тебе нет подобных. Пойми, Кассандра, именно тебя я люблю, тебя одну. И увидев тебя в семнадцать лет, я уже был уверен в своих чувствах больше, чем когда-либо в жизни.

Грустная улыбка неожиданно осветила его лицо.

— Если хочешь знать, до той минуты я считал, что уже давно не способен на романтические чувства, и это открытие потрясло меня. Помню, всего лишь год назад тот обед и бал в Белфорд-Хаус Твой первый выход в свет. Ты была так непохожа на своих ровесниц. Мы танцевали, и ты совершенно искренне призналась, что прекрасно проводишь время, несмотря на то что туфли жмут.

Касси медленно кивнула.

— Да, и вы предложили носить меня на руках.

— А ты восторженно рассмеялась и нашла эту мысль прекрасной, но при этом предупредила, что ты отнюдь не перышко, и спросила, хватит ли у меня сил. Поверь, Кассандра, я приложил немало усилий, чтобы немедленно не выполнить свое обещание.

Девушка нерешительно улыбнулась, и у нее на щеках заиграли очаровательные ямочки.

— Вы проводили меня к столу.., наполнили тарелку, и я поперхнулась омарами в тесте, потому что хохотала над какой-то вашей историей. Вы назвали меня неуклюжей девчонкой и стали хлопать по спине. Я посчитала вас.., очень милым и ужасно забавным.

— И ты не помнишь, что еще я тебе сказал? Касси опустила глаза и, задыхаясь от внезапного озарения, пробормотала: