Книга Война за «Асгард» - Кирилл Бенедиктов

Тут, у лифтов, и возник у них маленький спор относительно того, куда двигаться дальше.

Писатель кричал, что раз уж им удалось захватить такую гору оружия и покрошить такую толпу врагов (что, конечно, было преувеличением, ну да что взять с писателя), то уж прорваться с боем к геликоптерам и улететь с «Асгарда» как можно дальше и как можно быстрее проблемой точно не будет. Ардиан же, не понаслышке знакомый с порядками в зоне Ближнего периметра, пытался втолковать ему, что геликоптеры охраняются армейцами генерала Гордона, которым глубоко наплевать на Саманту Каррингтон и уж тем более на неизвестного хмыря из Лондона. И даже если представить себе, что у них все-таки получится захватить геликоптер, то ПВО «Асгарда» собьет их сразу же, как только они отдалятся на минимальное расстояние от «Иггдрасиля». Сантьяго был мужик неплохой, но до мозга костей гражданский и простых убедительных доводов не понимал. Тогда Хачкай посмотрел ему в глаза и проникновенно спросил:

– Ты же не собираешься жить вечно, правда?

Сантьяго подумал и признал, что да, не собирается.

Похоже, задумался он зря, потому что боевой задор начал на глазах сходить с него, как краска с дешевой сингапурской игрушки. Хачкай ожидал этого момента, потому что прекрасно понимал: писатель не боец и не террорист. Как только первое возбуждение битвы пройдет, он начнет ужасаться тому, что успел натворить, и станет искать пути к отступлению. Возможно даже, окажется настолько наивным, что попытается загладить свою вину перед властями предержащими.

Это была рискованная минута, но Ардиан знал, что нужно делать.

Когда гражданский человек начинает метаться, не в силах сделать правильный выбор, на него нужно просто гаркнуть. Хорошо поставленным командирским голосом. Именно это Ардиан и сделал.

Если бы кто-нибудь мог таким же манером вправить мозги ему самому...

В глубине души он чувствовал, что ступил на неправильную дорожку. Еще утром, в медицинском центре. Если бы сейчас Сантьяго вздумал спросить его, зачем он решил положить Ки-Браса, Танаку и не причинившего ему никакого зла лейтенанта Куроду мордой в пол, он бы вряд ли нашел разумный ответ. Но Сантьяго. к счастью, не спрашивал.

Правильный – но ни в коем случае не разумный – ответ заключался в том, что Ардиан Хачкай попросту взбесился. Даже самый верный и надежный цепной пес раз в жизни может почувствовать в своей крови волчью жажду свободы. Горячка ночного боя в Старой Краине, перебранка с Марусеком, горечь от потери половины боевого состава «Демонов ночи», – все это здорово подкосило Ардиана. Предательство Танаки послужило той соломинкой, которая переломила хребет верблюду.

Наверное, еще сутки назад Ардиан не стал бы сопротивляться аресту. К террористам он не имел никакого отношения и бояться ему было в общем-то нечего. Впрочем, сутки назад Хачкай еще не знал, что администрация объекта «Толлан» примет решение втайне перенести Большой Хэллоуин, выписав тем самым билет в один конец тысячам истребителей, не успевших вернуться из-за Стены. Вы нужны были только для того, чтобы держать в страхе Зверя, сказала вчера Рейчел. Когда Зверь исчезнет, отпадет нужда и в сторожевых псах... .

Когда Ки-Брас приказал Танаке обманом задержать его, вколов в вену снотворное, Ардиан почувствовал себя старым псом, которого собираются сдать на живодерню. Теперь он мог сколько угодно сомневаться в такой оценке ситуации: пути назад не было.

– Уйти с «Асгарда» живыми нам не удастся, – сказал он Сантьяго. – Это невесело, но с этим уже ничего не поделаешь. Остается только уйти достойно, а самое достойное для мужчины – это успеть отомстить своим врагам.

– И кому мы будем мстить? – спросил Сантьяго, на которого командирский рык Ардиана явно произвел нужное впечатление.

– А ты что, ни на кого не держишь здесь зла? – удивился Хачкай. – Я вот лично собираюсь получить должок с некоего типа по фамилии Ки-Брас и с доктора Идзуми Танаки. Первый убил моего пилота, а второй меня просто предал...

– Что ж, – подумав, сказал писатель, – с Ки-Брасом я, пожалуй, рассчитаться не против. А у нас точно нет другого выхода?..

– Нет, – отрубил Ардиан, внутренне усмехаясь. Молодец, дядя, подумал он, трусит, конечно, отчаянно, но виду не показывает. Что касается пацана, то тот, наоборот, весь так и горит от желания разорвать всех врагов на куски. Тоже неплохо, главное, чтобы под пули зря не лез.

Хачкай сорвал с запястья англичанина браслет и взглянул на таймер.

– Через десять минут начнется церемония Большого Хэллоуина, – сообщил своим бойцам Хачкай, – не знаю, как насчет Ки-Браса, но Танака там точно будет.

Тут неожиданно подала голос слегка разморозившаяся Саманта.

– Вам туда не попасть, – злорадно прохрипела она, – весь первый уровень заблокирован...

Ардиан с досады даже прикусил губу, но тут писатель полез свободной рукой в карман к абэтэшнику и извлек переливающуюся всеми цветами радуги карточку.

– Это какой-то очень крутой пропуск, – объяснил он, – с ним мы куда хочешь пройдем.

– Молодец, писатель, – сказал Хачкай, – голова у тебя что надо работает...

– Сумасшедшие, – проскулил англичанин, – это же «ред шифт», его использование без санкции Совета Наций строжайше запрещено...

– Ох, простите, – хмыкнул Ардиан, – мы, разумеется, немедленно запросим Совет, чтобы нам дали такую санкцию... – После чего он быстро и без лишних слов объяснил писателю и его сыну их боевую задачу. Каррингтон после некоторых сомнений Хачкай решил с собой не тащить – реализация его плана требовала расторопности и быстродействия, а полупарализованная Саманта способна была притормозить продвижение целого взвода. Ей аккуратно связали руки и ноги, не без труда оттащили в угол холла и задвинули небольшим диваном.

Часы показывали одиннадцать пятьдесят пять.

5. ДАНА ЯНЕЧКОВА, РЕФЕРЕНТ ВЫСОКОГО ПРЕДСТАВИТЕЛЯ СОВЕТА НАЦИЙ

30 октября 2053 г., 11.57

Позднее Дана не раз думала, что в тот день ей невероятно повезло. Большую часть перестрелки между охраной Белого Зала и телохранителями ибн-Сауда она простояла как статуя, не в силах пошевелиться или хотя бы просто закрыть глаза, но ни одна пуля ее так и не коснулась.

Дана видела, как в руках у Ахмада бен Теймура появился второй пистолет и как он, открыв огонь из двух стволов сразу, стал отступать к безжизненно осевшему на пол королю Аравийскому. Потом ее толкнули в спину, и этот толчок словно разрубил путы странного оцепенения, в котором Дана пребывала последние несколько минут.

Два здоровенных телеоператора, стоявшие за ее спиной, оттолкнули свои камеры и бросились к Фробифишеру. Двигались они с невероятной, почти нечеловеческой скоростью, и, если бы локоть одного из них не задел Дану, Янечкова вряд ли осознала бы, что рядом с ней только что кто-то промчался.

Охранник Фробифишера среагировал куда быстрее. Одним плавным, текучим движением он развернулся, присел на согнутые в коленях ноги и встретил одного из операторов коротким ударом в горло. Второй отклонился в сторону, избежав тем самым столкновения, врезался в спину Роберта, сбил с ног и распластался на нем, закрыв Высокого представителя своим телом.