Книга Искушение временем. Книга 3. Соблазны бытия - Пенни Винченци

В последние минуты ее жизни они все-таки были вместе, только вдвоем, и Себастьян вдруг понял, какой величайший подарок сделала ему судьба.

* * *

Звучал «Panis Angelicus», один из самых прекрасных гимнов. Он помогал лорду Ардену идти к кафедре. Библия, лежавшая там, уже была открыта на нужной главе Первого послания к коринфянам. Ему оставалось только прочесть избранный отрывок. Но лорд Арден вдруг почувствовал, что этого мало. Он должен добавить что-то и от себя.

– Я бы хотел сказать несколько слов…

Лорд Арден удивился, насколько легко и сильно звучит его голос. Других это тоже удивило. Они знали, как он всегда нервничал, если нужно было просто что-то прочитать вслух, не говоря уже о выступлении перед столь внушительной аудиторией.

– Несколько слов о Селии, прежде чем я приступлю к чтению отрывка. Святой Павел писал коринфянам о милосердии, подразумевая под этим любовь. Потому я и выбрал этот отрывок. Величайшим даром Селии была ее способность любить. Она любила, ничего не требуя взамен. Ее любовь проявлялась в высшей степени многогранно. Селия любила своего мужа, детей, внуков и друзей… – Его глаза переместились на Себастьяна. Лорд Арден наградил его краткой улыбкой и продолжил: – Она любила свое издательство, свою работу, слова и даже, как мне думается, – его глаза озорно блеснули, – она даже сумела полюбить меня. И все годы, что мы прожили вместе, Селия дарила мне счастье…

– Какой милый старик! – шепнула Венеции Адель, глаза которой были полны слез.

– Надеюсь, она действительно дарила ему счастье, – шепотом ответила Венеция.

А потом зазвучали слова апостола Павла.

– «…Языками человеческими и ангельскими… любовь долго терпит, милосердствует… все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит… а теперь пребывают сии три: вера, надежда, любовь; но любовь из них больше».

После чтения в церкви долго сохранялась тишина. Даже музыка казалась грубым вторжением.

* * *

Опять, и теперь намного сильнее. Клементайн шокировала настойчивость младенца, которому надоело пребывание в материнском чреве. На этот раз схватка продолжалась дольше, боль достигла пика, затем, к счастью, ушла. Неужели так будет продолжаться в течение ближайших двенадцати часов? Если да, главное, чтобы ей хватило мужества. Когда боль спала, Клементайн осторожно высвободила свою руку из руки Кита и посмотрела на часы. На этот раз промежуток между схватками был всего десять минут. Ничего страшного, времени еще достаточно. Тем не менее она начинала беспокоиться. Клементайн вспомнила, чему ее учили на курсах молодых матерей. Не поддаваться панике, глубоко дышать и попытаться на чем-то сосредоточиться. В данном случае – на ком-то. На Клио, собравшейся прочесть отрывок из «Алисы в Стране чудес».

– Это была самая первая книжка, которую бабушка мне читала. И с тех пор я очень люблю истории про Алису.

Потом выступила Люси, прочитавшая отрывок из «Совы и Кота». Ее сменил Руперт – златокудрый ангелочек, ничуть не боящийся многолюдной аудитории. Он читал первую главу первой книги «Меридиана времен»:

– «Было это в другое время, в другой стране, в другом мире, не очень далеком от нашего…»

Нет. Это становится невозможным. Неужели прошло целых десять минут? Правда, отрывки были достаточно длинными. Клементайн в очередной раз взглянула на часы. «Не паникуй, Клемми. Дыши поглубже», – внушала она себе. Между схватками прошло всего восемь минут. Восемь коротких минут. Что дальше? Как ей вести себя дальше, если это не прекратится? А это не прекратится.

* * *

Отрывок из «Меридиана» заставил Иззи вспомнить свое детство. Грустную одинокую девочку, которая однажды ночью услышала, как ее суровый, вызывающий страх отец плачет. И у этой девочки нашлась смелость, причем немалая смелость, поскольку она очень боялась отца, спросить, почему он плачет.

Иззи вспоминала, как эта маленькая девочка рассказала суровому отцу о своих мыслях по поводу «Меридиана времен», которые потом легли в основу новой книги. Тот разговор сблизил отца и дочь, и наконец-то он простил ей смерть Пандоры.

Иззи чувствовала, как горячо и искренне она любит отца.

Она улыбнулась ему счастливой улыбкой, надеясь, что он поймет.

* * *

Себастьян заметил ее улыбку и ответил тем же. Улыбка дочери придала ему силы и смелости. Огорчало лишь то, что Арден – эта старая перечница – перехватил его тему о Селии и любви. Конечно, Себастьян мог еще многое сказать, но после искренних, спонтанных слов, произнесенных лордом, его собственные слова могли показаться помпезными и театральными. Естественно, он умел импровизировать, и это получилось бы у него куда лучше, чем у Ардена. Но у того было полное право заниматься импровизацией – как-никак лорд доводился Селии мужем и…

Он вдруг услышал приглушенный стон и резко обернулся в сторону Клементайн. Бледная, она сидела со стиснутыми кулаками и кусала губы. В ее глазах мелькнул нескрываемый испуг. Себастьян мгновенно понял ее состояние. Действовать нужно было без промедления.

– Идем, – шепнул он, беря ее за руку и привставая с места. – Думаю, пора ехать. Дотерпишь?

Клементайн слегка кивнула. Она глубоко дышала. Видимо, боль прошла. На время.

– Все нормально, – прошептала Клементайн. – Вы не волнуйтесь. Я смогу…

– Нет, мы поедем, и немедленно. Делай, что тебе говорят.

Сидевшие рядом с удивлением смотрели, как Клементайн послушно встала. Шепнув Киту, что она прекрасно себя чувствует, она заковыляла вслед за Себастьяном по проходу. Где-то на середине схватки возобновились. Клементайн сама удивлялась, как ее не согнуло пополам.

– Себастьян, не надо ехать со мной, – сказала она. – Вам же выступать. Попросите кого-нибудь другого и возвращайтесь в зал.

– Нет! – отрезал Себастьян. – Никого я просить не буду. Мы только зря потеряем время. Представляешь, что́ бы я выслушал от Селии, если бы отправил тебя рожать нашего внука в сопровождении постороннего человека?.. Теперь сюда.

– Ой! – На этот раз Клементайн даже вскрикнула от острой, пронизывающей боли, которая не торопилась уходить. – Ох, Себастьян, – прошептала она.

Они добрались до больницы. Себастьян довел Клементайн до приемного покоя. Он находился рядом, пока ее укладывали на каталку, гладил по голове, ободрял как мог, говорил, что медицина за эти годы значительно продвинулась. Ему даже удалось ее рассмешить.

– Представляешь, от скольких хлопот мы избавили церковное начальство? А вдруг бы это случилось на их сверкающем полу?

* * *

Под церковными сводами замирали звуки очередного гимна.

– Дженна, следующей выступаешь ты, – очень спокойно и очень властно сказал Джайлз. – Судя по всему, Себастьян не вернется. Ты готова?

Глаза Дженны округлились. Она испуганно посмотрела на Чарли. Тот торопливо поцеловал ее в щеку. Дженна встала и пошла к кафедре. Глядя со стороны, казалось, что она ничуть не волнуется.