Книга Чародей в ярости [ = Чародей разбушевался ] - Кристофер Сташеф

— Да, папа, — они глядели на него, округлив глаза.

— Именно с ним-то мы и столкнулись. — Губы Рода растянулись в тугую, тонкую строчку. — Кто-то рассылает мысленное вещание, погружающее сознание всех в сон. Все это селение находится в ранних стадиях массового гипноза.

Дети удивленно уставились на него.

Род кивнул.

— Кто-то, или что-то. Там, чертовски мощный проецирующий телепат, который нам и не снился.

— Но в нем не ощущается разума личности, милорд! — запротестовала Гвен. — Да, сами мысли ощущаются, но это убаюкивание, давление, которое клонит к бездумности, — это лишь сила, без порождающего ее разума!

У Рода промелькнуло короткое, зловещее воспоминание о генетически измененном шимпанзе, с которым ему пришлось бороться несколько лет назад. На самом-то деле бороться ему пришлось с его силой; бедный зверь не обладал никаким собственным разумом. Агенты из будущего, постоянно пытавшиеся покорить Грамарий, просто использовали его в качестве конвертера, преобразовывавшего слабые электрические токи в псионические вспышки энергии, способные парализовать целую армию. Когда они нашли, наконец, этого шимпанзе, тот оказался самым безобразным, самым непотребным из всех виданных им тварей. И одним из самых жалких. Род содрогнулся и посмотрел в глаза жене.

— Я не знаю, что это такое, но эта атмосфера мне не нравится. Давайте, доедайте, и пошли.

Они с облегчением вернулись к еде. Но укусив всего разок, Корделия подняла голову.

— Я не голодна, папа.

— Мне знакомо это чувство, — проворчал Род, — но потом захочешь есть. Запихай в себя, хотя бы, одно блюдо, хорошо? — Он повернулся к Гвен. — Давай возьмем хлеб и колбасу с собой.

Она кивнула и начала завертывать еду в его носовой платок.

Род снова повернулся к детям и нахмурился. В их маскировке было что-то не так, какой-то изъян.

Затем он обнаружил его.

— Не забудьте немного поругаться между собой, дети. Это ненормально, провести весь обед без озорства.

Они миновали последний дом на краю деревни. Род негромко приказал.

— Пока рано, ребята. Еще сто ярдов, и тогда будем в безопасности.

Джефри попытался запротестовать. Потом он, подобно братьям и сестре, расправил плечи, стиснул зубы и протопал еще триста футов. Тут Род остановился.

— Порядок. Давай!

Вся семья одновременно испустила вздох облегчения. Корделия начала дрожать.

— Папа — это ужасно!

Гвен протянула руку, чтобы привлечь ее к себе, но Род опередил ее. Он обхватил девочку, останавливая ее дрожь медвежьими объятиями.

— Знаю, знаю, детка. Но смелее — до того, как мы разделаемся с Альфаром, будет и похуже.

«Или он с нами разделается», — залетела ему в голову мысль, но он помог ей вылететь. Отец, чьи дети умели читать мысли не мог позволить себе пораженческих настроений. Вот и говори тут, о контроле над мыслями... Род бросил через плечо Корделии вопросительный взгляд на Гвен.

— Тебе не кажется, что теперь вам пора отправляться домой?

Подбородок Гвен отвердел и поднялся. Под ним, три подбородка поменьше повторили это движение.

— Нет, милорд, — твердо сказала она. — От всего, что происходит берет жуть, и мурашки ползут. И все-таки для нас, опасности не больше, чем мы видели прошлой ночью. Да и тебе еще может понадобиться наша магия.

— Последнего я отрицать не могу, — вздохнул Род. — И полагаю ты права — та деревня может и была скверной, но ничуть не опасней, чем прошлой ночью. Ладно, мы продолжим путь всей семьей.

Дети заулыбались во всю ширь, а Корделия уселась на руках у Рода и захлопала в ладоши. Род поставил ее на землю, уперся кулаками в бока и обвел детей строгим взглядом.

— Вы ведь понимаете, что там происходит, не так ли?

Все кивнули, а Магнус сказал:

— Да, папа. — А Джефри пояснил:

— Альфар готовит село к завоеванию.

Род кивнул, пристально глядя на среднего сына.

— Как он их покорит?

— Мирно, — пожал плечами мальчик. — Он займет село, и его встретят шумными приветствиями, как друга и хозяина, и склонятся перед ним — и все произойдет без кровопролития,

В его голосе прозвучала нота восхищения. Род покачал головой.

— Хороший анализ, но будь осторожен, сынок. Не начинай думать, что способности подразумевают доброту.

— О, нет, папа! Такого я никогда не подумаю! Он достойный враг, но это лишь говорит, что не будь он способным, то не был бы и достойным; но не будь он злом, он не был бы врагом.

Род застыл с открытым ртом, прежде чем протянуть:

— Ну-у-у-у... бывают и такие враги, которых нельзя назвать злом — они просто пытаются завладеть тем же, чем пытаешься завладеть ты.

Но Джефри твердо покачал головой.

— Нет, папа, то будут соперники, а не враги.

Род опять замер. А затем пожал плечами.

— Ладно, пока ты проводишь это отличие. — Он сделал глубокий вздох, окидывая взглядом семью. — Так. Теперь мы лучше представляем себе, как действует Альфар. Сперва он овладевает большинством населения при помощи гипноза дальнего радиуса действия. А потом присылает своих приспешников запугать всякого, кого не так-то легко загипнотизировать.

— Есть и такие, папа? — удивленно спросила Корделия.

— О, да, милая, — кивнул Род. — Данная разновидность магии не совсем надежна: всегда найдется несколько человек не столь открытых, чтоб позволить кому-то постороннему завладеть их разумом.

— Найдутся еще и такие, что не склоняться перед ним, — решительно заявил Джефри.

— О, да. Если кто-нибудь из них окажется по воле случая рыцарем, — или лордом, и выступит против него со своими ратниками, к тому времени как они доберутся до Альфара, тот уже убедит большинство солдат, что не надо воевать с ними.

— Да. Порядок именно таков. — Джефри посмотрел на отца, светясь от гордости.

— Спасибо, сынок, — улыбнулся позабавленный Род. — Просто складываю факты. — Затем улыбка его растаяла. — Но какой же чертовски сильный проецирующий телепат у него имеется, что может дотянуться на сотню миль для гипнотизирования целой деревни?

Они разбили лагерь, устроив из рытвин постели, а из сосновых веток — матрасы. Дети завернулись в одеяла и мгновенно уснули, по крайней мере, так видел Род.

Он им не поверил.

— Что это за ребенок, который спит, когда его уложили в постель? — спросил он Гвен.

Та на мгновение уставилась в пространство, мысленно прислушиваясь. Он решил и сам попробовать то же, поэтому закрыл глаза и опустошил свой мозг, завидуя легкости, с которой это делала она. Через несколько секунд, он начал слышать тихий, взволнованный мысленный разговор детей. С досадой, закатив глаза он начал было подниматься, но Гвен схватила его за руку.