Книга Мурли - Анни Шмидт

Свет в зале погас, и, когда лектор ударял в пол тростью, на экране появлялось изображение новой кошки.

Проговорив час, господин Смит предложил сделать пятнадцатиминутный перерыв.

— Вы сможете пройти в буфет, — сказал он. — Но до перерыва я покажу вам снимок ещё одной необычной кошки из эпохи Возрождения.

Он стукнул в пол тростью. Это означало, что парень за диапроектором может показывать очередное изображение кошки.

И на экране действительно появилась кошка. Правда, это была не породистая кошка из эпохи Возрождения. Это была жившая при пекарне кошка Булочка, с воплем летящая по воздуху от сильнейшего пинка. На снимке отчетливо был виден и человек, пнувший её, — достопочтенный господин Эллемейт. Конечно, снимок не самый мастерский, изображение получилось несколько кривоватым, однако ошибки быть не могло.

Тиббе подскочил на стуле. Он взглянул на Мурли. Та мило улыбнулась ему в ответ.

— Это моя кошка! — воскликнул со второго ряда пекарь.

А господин Смит снова стукнул тростью в пол и крикнул:

— Это не та фотография!

По залу пробежал шепот. На экране возникло следующее изображение. Можно было разглядеть, как господин Эллемейт лупит собачьей плеткой церковную кошку Просвирку. Уважаемый директор фабрики испытывал явное наслаждение — такое у него было выражение лица.

— Это же наша кошка! — вскричал пастор.

А на экране появилось новое изображение: стоя на террасе собственного дома, господин Эллемейт целился из ружья в трех кошек.

— Это же мой Симон! — схватился за сердце господин Смит.

— Боже мой, наша кошка, — прошептала жена Муниципального Советника.

Третьей кошкой была Помоечница, но это никого не взволновало, лишь Тиббе ошеломленно уставился на Мурли. Та, кротко улыбаясь, кивнула ему. Внезапно до Тиббе дошёл смысл кошачьего заговора. Он понял, что все эти снимки сделала Биби своим новеньким фотоаппаратом. Так криво умела фотографировать лишь она.

Возмущенный ропот волнами прокатывался по залу. Все вытягивали шеи, стараясь разглядеть Эллемейта, и, хотя в зале было совсем темно, многие заметили, что он встал и устремился к выходу.

— Всё это ложь! — кричал он. — Это не я! Снова щёлкнул диапроектор, и на экране вспыхнуло новое изображение — ещё более кривое, чем все предыдущие, но опять же вполне отчетливое. Схватив за руку девочку, господин Эллемейт в ярости замахивался на неё. Девочка эта была, само собой разумеется, Биби.

— Клевета! — вопил господин Эллемейт. — Я докажу, что всё это смонтировано!

Но публика взволнованно переговаривалась, так что его никто не услышал.

Господин Эллемейт бросился в конец зала, где стоял диапроектор.

Диапозитивы менял Биллем, работник столовой.

— Немедленно прекратить! — крикнул господин Эллемейт.

— Это был последний кадр, — сказал Биллем.

— Ты... — задыхаясь от ярости, прорычал Эллемейт, — ты... откуда у тебя эти снимки?

— Я просто показывал всё по порядку. — Биллем пожал плечами. — Что и требовалось.

— Но откуда же они взялись?

— Понятия не имею.

Волнение в зале нарастало, и господин Смит попытался разрядить обстановку.

— Дамы и господа, всё это досадное недоразумение, — увещевал он публику. — Я предлагаю всем успокоиться и выпить по чашечке кофе, после чего я продолжу лекцию.

— Ты уволен, — прошипел господин Эллемейт Виллему.

Он вернулся в зал, где уже включили свет и люди, сбившись в кучки, возбужденно переговаривались, теснясь к буфету. Там, где проходил господин Эллемейт, наступала гробовая тишина.

Ему очень хотелось всем всё объяснить. Но никто не спрашивал его объяснений. Фотографии были слишком красноречивы.

Господин Эллемейт безнадежно махнул рукой и вышел из зала.

В тот же миг все наперебой заговорили.

— Просто не верится! — возмущалась жена Муниципального Советника. — И это Председатель Общества Друзей Животных! Пинает кошек! Он обидел мою кошку!

— Он ударил моего ребенка! — воскликнула мама Биби. — Это куда серьёзнее. А он ещё Председатель Общества Заботы о Детях!

Биби сидела рядом с абсолютно невинным видом, будто не имела к этой истории ни малейшего отношения.

— Почему ты мне ничего не рассказала? — спросила мама. — О том, что тебя ударил этот человек?

Но Биби скромно промолчала. Она лишь взглянула поверх своей кока-колы на Тиббе и прошептала:

— Здорово получилось?

— Потрясающе! — искренне ответил тот.

— Последнюю фотографию сделала Мурли, — сказала Биби. — Она залезла на дерево.

Тиббе оглянулся по сторонам. В толчее он потерял Мурли и, чтобы отыскать её, прошёлся по залу. До него долетали обрывки разговоров.

— Вполне возможно, что не всё там неправда, — шептались пожилые дамы.

— Где, дорогая?

— Да в той самой заметке. Ну, к примеру, то, что Эллемейт засунул котят в мусорный мешок.

— Да уж, такой человек способен на всё. И про селёдочника, наверное, тоже правда.

Чуть поодаль господин Смит разговаривал с Виллемом.

— Как же это получилось? — спрашивал господин Смит. — Эти снимки... Всё было задумано по-другому. Откуда они взялись?

— Мне их дала юфрау Мурли, — объяснил Биллем. — Она спросила, не смогу ли я показать их до перерыва. Не знаю почему, но она была так мила со мной. И просила очень любезно.

— Так-так, — пробормотал господин Смит.

— А теперь, когда я потерял работу, — продолжал Биллем, — я тоже могу кое о чём рассказать.

— О чём же? — поинтересовался господин Смит.

— Я там был. -Где?

— Я видел, как господин Эллемейт наехал на палатку селёдочника.

— Мальчик мой! — воскликнул старый учитель. — Почему же ты молчал об этом раньше?

К ним подошёл механик из мастерской.

— В таком случае я тоже расскажу, что знаю, — сказал он. — Машина Эллемейта была повреждена.

— Об этом вы должны рассказать не мне, — сказал господин Смит. — Вам необходимо изложить всё это в полиции. Кстати, сегодня на лекции присутствует комиссар полиции.

И господин Смит направился к Тиббе, который всё ещё в одиночестве бродил по залу.

— Тиббе, — господин Смит пожал ему руку, — боюсь, я несправедливо тебя обидел. Мне очень жаль. Думаю, ты ухватил суть дела. Обязательно напиши о сегодняшнем вечере.

— Я больше не работаю в газете, — вздохнул Тиббе.

Тем временем Мурли тоже сновала между беседующими за чашечкой кофе гостями. То и дело до неё долетало: