Книга Девятнадцать писем - Джоди Перри

Мои родители позвонили, чтобы забрать меня через несколько часов, но я отказался уходить. Я сломался в руках матери в тот момент, как она приехала. Я оставался сильным ради тебя, сколько мог, но объятие моей мамы добило меня. Её объятия были лучшими. После моих уговоров не забирать меня домой, они разрешили мне остаться. Я не мог оставить тебя… Просто не мог.

Когда ты, наконец, проснулась, первым делом ты спросила у родителей: «Где Брэкстон?» Ты не представляешь, как я был счастлив. Ещё больше, когда подошёл к твоей кровати и увидел, как засветилось твоё лицо.

Когда ты приехала домой, твоя мама не разрешала тебе выходить из дома, так что следующие несколько дней мы просто лежали в твоей комнате, разговаривали и смотрели телевизор.

* * *

Двадцать пятое декабря 1998 года. Наступило утро Рождества, и я едва встал с кровати, когда ты забарабанила в мою входную дверь.

— Весёлого Рождества, милашка, — сказала тебе моя мама, обнимая тебя. Она всегда так тебя называла. Думаю, она видела в тебе дочь, которой у неё никогда не было.

— Весёлого Рождества, миссис Спенсер.

Мне так хотелось подарить тебе твой рождественский подарок. Обычно мы просто обменивались открытками, но в тот год я приготовил для тебя кое-что особенное.

За неделю до этого твоя семья провела несколько дней в доме твоих бабушки и дедушки. То время я провёл со своим папой, в его строительном магазине, где он помог мне сделать тебе подарок.

— Весёлого Рождества, Джем, — сказал я, хватая большой упакованный подарок из-под нашего дерева и протягивая его тебе.

— Ты купил мне подарок?

Я сиял, когда твои глаза расширились.

— Нет, я его сделал, — с гордостью ответил я. Я кратко встретился взглядом со своим отцом через комнату, и он подмигнул мне. Как бы сильно я не скучал по тебе те несколько дней, когда тебя не было, я насладился своим особенным временем с папой. Этого никогда не было достаточно. Он был таким добрым и терпеливым человеком, и я всегда любил проводить с ним время.

Я задержал дыхание, пока ты разрывала упаковочную бумагу.

— Брэкстон, — прошептала ты, глядя на деревянную коробку, которую я для тебя сделал. Я вырезал на крышке слова «СОКРОВИЩА ДЖЕМ».

— Это коробка для твоих ракушек.

— Мне очень нравится, — сказала ты, обвивая меня руками и крепко сжимая. — Мне так сильно нравится.

Когда ты отпустила меня, я увидел в твоих глазах слёзы. Я был так доволен тем, что тебе понравился подарок. Так гордился им.

— У меня для тебя есть только открытка, — сказала ты.

Ты выглядела грустной, передавая её мне.

— Всё нормально.

Я честно не возражал. Мне нравились открытки, которые ты мне делала. Они по-прежнему у меня сохранились. Все до одной.

Конкретно эта была с большой зелёной рождественской елью спереди, с разноцветными шариками. Внизу разными цветами было написано «ВЕСЁЛОГО РОЖДЕСТВА», и у большой жёлтой звезды на макушке было слишком много концов. Рисование звёзд не было твоей сильной стороной, но я считал открытку невероятной. Эта открытка всегда будет иметь для меня особенное значение, потому что в тот год ты написала внутри кое-что другое.

«Моему лучшему другу Брэкстону,

Я люблю тебя.

От твоей лучшей подруги Джеммы»

Ты даже подписала её с тремя поцелуями.

Твои слова пересиливали любой подарок, который ты могла мне подарить.

— Мне очень нравится, Джем. Спасибо.

Ты улыбнулась, когда я сказал это.

Я уже знал, что тоже люблю тебя, но плохо умел выражать свои чувства. Действия говорят громче, чем слова, как всегда говорила моя мама. Прошло много лет, прежде чем ты услышала от меня эти три волшебных слова.

То, что между нами было, слишком прекрасно, чтобы забыть.

Всегда твой,

Брэкстон

Я долгое время сижу, пытаясь осмыслить его слова. Мне нравятся его содержательные письма; в них как раз достаточно подробностей, что если я закрою глаза, то практически смогу представить в голове эти сцены.

В итоге опустив письмо, я беру конверт в поисках своей подвески. Я удивлена, когда нахожу две — в форме сердца с надписью «Лучшие друзья» и в форме крохотной ракушки. Я сжимаю их обе в ладони, расплываясь в улыбке.

Я одновременно нервничаю и испытываю восторг, снимая бумагу с большой посылки. Я ахаю в тот момент, как раскрывается содержимое. Первое, что я вижу, это слова «СОКРОВИЩА ДЖЕМ». Это коробка, которую он сделал мне много лет назад. Мои глаза заполняют слёзы, когда я поднимаю крышку и вижу сотни, возможно тысячи ракушек внутри, различных форм, цветов и размеров. Все вместе они и выглядят именно как… сокровище.

Я беру несколько ракушек сверху и рассматриваю их. Только собираясь убирать их обратно, я нахожу кое-что, что лежит прямо под поверхностью. Оно завёрнуто в простую белую бумагу. Когда я раскрываю её, то нахожу внутри маленькую розовую ракушку. На бумаге что-то написано, так что я распрямляю её рукой, чтобы прочитать.

«Это ракушка, которую я нашёл тебе в тот день, когда тебя ужалила медуза. Я нашёл её в кармане в ту ночь, когда пришёл домой из больницы, и хранил её все эти годы. Я так и не отдал её тебе, потому что тогда это был момент, который я не хотел, чтобы ты помнила. Сейчас я вижу всё иначе. Я учусь ценить каждую секунду, потому что никогда не знаешь, когда её у тебя могут забрать. Хорошая или плохая, это была глава твоей жизни, так что это имеет значение. х»

Он ошибается. Его слова такие же прекрасные, как его поступки.

Глава 14

Джемма

— Я рада видеть, что твой аппетит возвращается, — говорит Кристин, ставя передо мной тарелку с яичницей. — Ты всегда любила поесть.

Готова поспорить, если бы Рэйчел была здесь, она заставила бы меня приготовить яичницу самой. Не то чтобы я не хотела пробовать новое. Я чувствую, как растёт моя уверенность. Впереди по-прежнему долгий путь, но сейчас я надеюсь, что обрету какую-то нормальность. Я бы хотела однажды вернуться на работу, но кто знает, что мне там делать. Я больше не уверена, что дизайн — это моё.

Я поднимаю взгляд на Кристин и улыбаюсь.

— Спасибо.

Она кладёт руку мне на плечо и наклоняется, чтобы нежно поцеловать меня в макушку. Это первый раз, когда она делает что-то подобное, и всё же этот жест кажется таким естественным.