Книга Путешествие хорошего пса - Брюс Кэмерон

Мне нравилась наша новая жизнь, хотя иногда я скучала по Тренту и Рокки.

В одном из домов жил мальчик, который напомнил мне Итана. Его руки пахли крысами, которых он держал в клетке у себя в комнате. Он был такой же комплекции, как Итан в то далекое время, когда мы впервые с ним познакомились, когда он мгновенно влюбился в меня, и мы стали играть в «тяни палку» и «принеси мяч» в палисаднике. Этого нового мальчика звали Дэл, и у него не было своей собаки. А крысы, даже две крысы, собаку заменить не в состоянии.

В какой-то момент я осознала, что играю с Дэлом весь день, а Сиджей не видела с завтрака, и почувствовала себя плохой собакой. Я подошла к двери и села возле нее, надеясь, что кто-нибудь впустит меня внутрь, посмотреть, где моя девочка. Я поймала себя на мыслях об Итане. Я любила Сиджей так же сильно, как любила Итана. Может, любить и защищать Сиджей стало моим новым предназначением? Интересно, это две не связанные между собой цели, или они являются составными какого-то великого предназначения?

Я бы никогда не задумалась об этом, не проведи я весь день с Дэлом. Его схожесть с Итаном заставила меня сильно скучать по моему мальчику.

Сестру Дэла звали Эмили. Они с Сиджей всегда перешептывались, и всякий раз, когда я подходила к ним послушать, не собираются ли они угостить меня чем-нибудь вкусненьким, они принимались ласкать меня.

Во время ужина мне нравилось сидеть под столом. С того места, где сидел Дэл, постоянно сыпались вкусняшки, я их съедала втихаря и ждала еще. Иногда Сиджей опускала руку под стол, чтобы нащупать мою голову, и я упивалась едой и любовью. У Дэла с Эмили были мать и отец, но они еду мне никогда не бросали.

Позвонили в дверь, и Дэл, подпрыгнув, побежал открывать, а я осталась с Сиджей. Через минуту Дэл прискакал обратно.

— Там какой-то мальчик хочет видеть Сиджей.

Входная дверь осталась открытой, и я почуяла запах гостя — Шейн. Я совсем не обрадовалась. При Шейне моя девочка не разрешала мне находиться рядом с ней. А я не понимала, почему, ведь когда приходил Трент, мы могли быть вместе.

Сиджей поднялась из-за стола, и я, естественно, пошла за ней, но потом, вспомнив, что, скорее всего, она закроет дверь перед моим носом, вернулась на свою позицию у ног Дэла. И он вознаградил меня кусочком курицы.

— Эмили, сколько она собирается жить у нас? — спросила мать.

— Не знаю. Господи, мама, ее выгнали из собственного дома!

— Я не утверждаю, что Глория Махони хорошая мать… — начала мама Эмили.

— Махони? Это та, что пришла на вечеринку в Хеллоуин в наряде стриптизерши? — поинтересовался отец.

— Стриптизерши? — засиял Дэл.

— Танцовщицы из Лас-Вегаса, — строго поправила мать Эмили. — А я и не думала, что она произвела на тебя такое сильное впечатление.

Отец издал какой-то сдавленный звук, почувствовав дискомфорт.

— Она всегда ставит нас в неловкое положение, — заметила Эмили. — Однажды она привела домой мужчину и они сели вместе с нами смотреть телевизор. И прямо там начали…

— Довольно, Эмили.

Наступила тишина.

— Я пытаюсь сказать, — продолжала мама тихим голосом, — что я понимаю, у Сиджей сложная ситуация дома, но…

— Она не будет здесь жить, — закончил отец.

— Конечно, не будет, это временно! Господи, папа!

— Мне она нравится, — вставил слово Дэл.

— Неважно, нравится или нет. Важно делать то, что правильно, — сказал отец.

— Она мне тоже нравится, — продолжила мать. — Но эта девочка уже совершила несколько серьезных ошибок. Ее временно отстранили от занятий в школе, она сидела в тюрьме…

— Она была в малолетке, и не по своей вине, — защищала Эмили. — Терпеть не могу, когда так говорят о моей подруге.

— Да, и мальчик, по вине которого она там оказалась, стоит сейчас на нашем крыльце, — ответила мать.

— Как? — удивился отец. Я глянула на его ноги под столом, которые в этот момент слегка дернулись.

— Плюс… я слышала, ее вчера рвало в ванной, — добавила мать.

— И что? — запротестовала Эмили.

— Этот мальчик не зайдет в мой дом, — заявил отец.

Дэл бросил мне кусочек брокколи, я ее не любила, но все равно съела, чтобы поток угощений не прекращался.

— Она вызвала у себя рвоту специально, — пояснила мать.

— Ой, мама, — скривилась Эмили.

— А как это делается? — поинтересовался Дэл.

— Засовывают два пальца в рот. Не вздумай повторять, — предупредила мама.

— Не понимаю, и что тут такого? — спросила Эмили.

Входная дверь хлопнула.

— Дэл, ни слова о том, что мы сейчас обсуждали, — приказал отец.

Вернулась Сиджей, очень расстроенная.

— Извините. — Я выскочила из-под стола и подбежала к ней. Она вытерла слезы и тихим голосом продолжила: — Я не смогу сейчас сесть за стол.

Я пошла за ней в спальню, которую она делила с Эмили. Сиджей бросилась на кровать, и я запрыгнула к ней, а когда она меня обняла, я почувствовала, как ее печаль уходит. Оберегать Сиджей от печали — одно из моих главных дел. Жаль только, что я не справлялась с ним так хорошо, как хотелось бы.

Позже вечером Сиджей и Эмили сидели на полу, ели пиццу и мороженое и кормили меня кусочками того и другого.

— Шейн говорит, если я не достанусь ему, то не достанусь вообще никому, — сказала Сиджей. — Будто мы звезды детского телешоу.

Я заметила, что глаза Эмили становились все шире (я смотрела больше на Эмили, потому что она не доела корки своей пиццы, а Сиджей доела все).

— Вы же расстались!

— Да, я сказала ему. Но он говорит, что любит меня по-особенному и будет ждать вечно, неважно, как долго это продлится. Еще раз блеснул интеллектом. Пришлось объяснить ему, что вечно — значит вечно, и нет смысла думать о том, сколько времени это займет.

— А как он тебя нашел?

— Обзвонил всех… — ответила Сиджей. — Господи! Он и книжку в жизни не открыл, но умудрился разыскать меня по телефонному справочнику. Думаю, его ждет блестящая карьера в колл-центре, где он будет продавать по телефону страховые полисы! Хотя нет, для этого тоже голова нужна. Ладно, проехали.

К моему сожалению, она взяла то, что оказалось последним кусочком пиццы.

— Хочешь?

— Боже, нет. Я наелась еще вторым куском.

— А я за ужином плохо поела.

— Еще бы. — Эмили бросила мне кусочек корки, я поймала его на лету и моментально отправила в живот, приготовившись повторить трюк.

— Хочешь мороженого? — спросила Сиджей. Я увидела, как она взяла в руки коробку, и почувствовала вопрос в ее голосе. Не собирается ли она поделиться со мной мороженым? От этой мысли у меня потекли слюнки, и я облизнулась.