Книга Рождение любви [= Янтарное пламя ] - Ханна Хауэлл

— Нет, оно мне отвратительно! Я уже сказал — это почти кровосмешение. Как ты думаешь, мой отец знает о ее намерениях?

— Наверное. Хотя сейчас он болен и может не замечать всего этого. — Шторм провела ладонью по его щеке. — Если бы Дженет сказала ему, что ты с ней переспал, он бы ей не поверил. — Она весело улыбнулась. — Может, ты и негодяй, но даже я не поверю, чтобы ты мог поступить так подло.

— Ты заплатишь за это оскорбление! — воскликнул Тэвиш.

Но месть его была очень приятной, и Шторм кричала от наслаждения, а не от боли.

Потом, держа утомленную Шторм в своих объятиях. Тэвиш сказал:

— Спасибо тебе, милая.

— За что? — пробормотала она, прижимаясь к нему в блаженной истоме.

— За то, что избавила меня от мучений. Мне даже кажется, что ты меня пожалела.

— Очередная твоя глупость. Спи!

Он тихо засмеялся и вскоре последовал ее совету. Шторм боролась со сном, дожидаясь, когда Тэвиш крепко заснет. Потом потихоньку выбралась из-под одеяла, надела ночную рубашку, сверху накинула халатик и выскользнула из спальни. Дальше ждать она не могла — надо было поговорить с Малькольмом, сказать ему о своих подозрениях.

— Что вы хотите? — спросил Малькольм девушку, открыв дверь спальни Колина.

Шторм оттолкнула слугу, вошла в комнату и плотно затворила за собой дверь.

— Я знаю, в чем причина его болезни, — заявила она и, заметив на столике у кровати бокал с какой-то жидкостью, взяла его в руки. — Что это?

— Лекарство. Его жена приносит ему это каждый вечер. Он еще не просыпался, поэтому не выпил.

— И слава Богу! — Шторм обмакнула палец в жидкость молочного цвета и попробовала на вкус, удивившись силе яда. — Этот бокал был бы последним. Колина Мак-Лагана медленно убивают ядом. Вот, попробуйте! — Заметив изумление на худом лице Малькольма, Шторм сказала: — Похоже, она решила ускорить ход событий.

— Леди Дженет? — пробормотал Малькольм. Девушка кивнула. — Но зачем?

— Чтобы женить на себе моего сына Тэвиша, — послышался слабый голос с кровати. Шторм и Малькольм вздрогнули от неожиданности. — Как ты догадалась, девочка? Ты уверена?

— Абсолютно, милорд. Мне очень жаль…

— Ох, да что уж теперь… Я очень скоро понял, как ошибся, женившись на Дженет. И ты можешь доказать, что это она?

— Пока нет, но у меня есть план.

— Ну что ж, выкладывай. Я выгоню эту суку.

— Прежде всего вы изобразите покойника. Нам нужно время, чтобы вывести яд из организма и вернуть вам силы.

Колин улыбнулся:

— Да? И что же дальше, девочка?

Шторм улыбнулась и подробно изложила свой план, заслужив щедрые похвалы за свою изобретательность. К себе в спальню она вернулась только через два часа и, открыв дверь, увидела яркий свет и разгневанного Тэвиша.

Проснувшись среди ночи и обнаружив, что девушка исчезла, Тэвиш заподозрил Шторм в измене. Он зажег все свечи, какие были в комнате, и стал дожидаться ее прихода. Чем дольше он ждал, тем больше укреплялся в мысли, что она ушла к другому мужчине. Когда девушка наконец появилась, Тэвиш спрыгнул с кровати, схватил ее за плечи и прижал спиной к двери.

— Черт возьми, где ты была?

— У твоего отца. Я не могла заснуть, все думала о его болезни, вот и решила зайти его проведать. Но к сожалению, я ничем не могу помочь.

Шторм смело встретила испытующий взгляд Тэвиша, немного уязвленная его подозрительностью.

— Иди в постель, простудишься, — тихо сказала она, окинув взглядом его обнаженное тело.

Шторм загасила все свечи, кроме одной — у кровати. Потом тоже забралась под одеяло. Тэвиш крепко обнял ее и, задув последнюю свечу, решил больше не возвращаться к этому разговору — и так уже наделал глупостей. Второй раз за ночь он стащил со Шторм ночную рубашку и насладился ее чудесным телом, забыв о долгом отсутствии девушки в их постели. Шторм же, в свою очередь, постаралась сделать так, чтобы он не вспоминал об этом. О ее плане не должен был знать даже Тэвиш, только тогда можно было рассчитывать на успех.

Глава 9

Карайдленд погрузился в уныние — все предчувствовали недоброе. Три дня милорд лежал без движения, готовый расстаться с жизнью. Теперь уже никто не сомневался в том, что Колин Мак-Лаган умирает. Только Малькольму и Шторм было позволено заходить в спальню лорда. Никто не оспаривал у девушки это право, ибо все успели убедиться, что девушка знает толк в искусстве врачевания. Шторм подозревала, что, если бы люди могли заглянуть за массивную дверь спальни Колина, было бы много недовольных.

— Мне кажется, вам пора выздоравливать, — задумчиво проговорила Шторм, сидевшая у постели Колина, который быстро шел на поправку. — Думаю, вы достаточно окрепли, чтобы… изобразить собственную смерть.

Колин засмеялся и взмахнул рукой, в которой держал кружку с пивом.

— С нетерпением жду этого часа. Где состоится наше представление, девочка?

— Все знают, что вы человек упрямый, так что никого не удивит, если вы соберете всех у себя в спальне, чтобы огласить свою последнюю волю. Никто ничего не заподозрит.

— Да, но не слишком ли здоровый у меня вид? Они могут не поверить, что я умираю.

— Ничего, немного пудры и мази — и все будет в порядке. — Она показала Колину небольшой мешочек со снадобьями. — А Малькольм пусть приберет в комнате. Надо унести поднос с остатками пищи — пока никто не должен знать о том, что у вас появился аппетит. Сейчас я сделаю из вас умирающего и пойду созывать ваших родичей. Вот будет весело посмотреть на их вытянувшиеся лица, когда они узнают правду!

— Вы уверены, что эта тварь себя выдаст? — спросил Малькольм, приводивший в порядок комнату.

— Конечно! После «смерти» отца Тэвиш ее выгонит. Я не сомневаюсь, что он тут же велит ей собирать вещи. Вот это и будет нашим главным ударом.

— Хитрая девчонка! Вот уж не ожидал от тебя! — Колин хмыкнул.

— Дьявола можно взять только хитростью, — пробормотала Шторм, накладывая последние штрихи на лицо Колина. — Ну вот, теперь у вас такой вид, как будто вы уже неделю пролежали в могиле. Наверное, я перестаралась, ну да ладно. Готовы сыграть свою роль, сэр? — с усмешкой спросила девушка. — Можно собирать зрителей?

Первый, с кем столкнулась Шторм, войдя в зал, был Тэвиш. Девушка увидела его осунувшееся лицо и почувствовала угрызения совести — ведь он страдал из-за ее хитростей. Но она выбросила из головы мысли о своей вине — потому что знала, что поступает правильно. Надо было разоблачить отравительницу. Шторм сообщила о том, что Колин при смерти, и повела скорбящих родственников в спальню «умирающего».

Колин лежал, чуть приподнявшись на подушках. Благодаря умело наложенному гриму лицо его казалось предсмертной маской — изможденное, пожелтевшее лицо, ввалившиеся щеки, жуткие тени под глазами… Лорд смотрел на своих помрачневших сыновей, прятавших от него глаза, и чувствовал себя виноватым — не только в обмане, но и в той тайной радости, с которой обнаружил на их печальных лицах доказательство любви. Когда же Колин взглянул на жену, ему с трудом удалось скрыть свой гнев. Однако он держал себя в руках, понимая, что одна ошибка может испортить все дело, а ведь они так долго и так тщательно готовились…