Книга Искатель искомого - Пирс Энтони

Варьируя дозы тихого ужаса и целебного эликсира, я довел его до правильного ритма, а потом меня осенило добавить в снадобье приворотное зелье. Проблема была решена! Отпущенный на свободу лом-тик, теперь уже не отличимый по поведению от нормальных тиков, буквально привораживал собратьев, и те начинали подражать ему во всем. Очень скоро практически все лом-тики были утихомирены.

Я продолжил работу. Следующим в мою сеть попался кри-тик. Это было серьезное испытание!

– Так ты – то самое ничтожество, вообразившее себя Королем? – спросил он. Я бы предпочел, чтобы он вообще не владел речью. – Как тебе вообще взбрело в голову, что ты можешь править? Да я бы справился со всеми твоими делами одной левой. Вообще, не понимаю, почему Королем сделали не меня, а это жалкое гномоподобие!

Вот этого уж точно следовало придушить! Микстура из тихого ужаса, эликсира и приворотного зелья на него не действовала – он ее раскритиковал.

– Я бы состряпал и получше варево! – сказал он.

– Очень хорошо, вот и состряпай, – сказал я, протягивая ему склянки.

Но он отказался.

– Вот еще, буду я всякой ерундой заниматься! И вообще, мое дело – указывать другим их ошибки, а тебе – в первую очередь.

Боюсь, что я истрепал почти все нервы, пока пытался составить снадобье, которое заставило бы наконец, кри-тика замолчать. Он изводил меня целыми днями, обвиняя во всех грехах, какие только могло измыслить его злобное воображение. Иногда мне хотелось раздавить его, как клопа, и, видимо, именно это побудило меня испробовать на нем обыкновенный дуст. Как ни странно, новое зелье дало неожиданный эффект: из кри-тика получился ан-тик, большего мне добиться не удалось. Я отпустил его, надеясь, что критиканов у нас в Ксанте станет теперь поменьше, а увлечение античностью большого вреда не принесет. Это, конечно, не было идеальным решением, но уж больно твердый попался орешек.

Впоследствии я совершенно случайно узнал, что отдельные кри-тики, не успевшие еще превратиться в ан-тиков, каким-то образом ухитрились попасть в Мандению, где неслыханно размножились, не имея естественных врагов, кроме, конечно, самих манденийцев, которые, говорят, воюют с ними по сей день.

Следующим пойманным тиком был роман-тик. Я изучил его и отпустил с миром – разновидность оказалась совершенно безвредной.

Так я и шел, от тика к тику. Были обезврежены: поли-тик, паразитирующий на людях с амбициями; луна-тик, заставляющий бродить по ночам; сектан-тик, весьма опасный для верующих, а главное – кран-тик, приводящий к смертельному исходу. И все они были такие разные! Встречались подчас любопытные и относительно безвредные разновидности: например, элас-тик или, скажем, зон-тик. Гимнас-тик оказался самым подвижным, но и акроба-тик мало чем от него отличался. Много хлопот мне, помнится, доставил склеро-тик, но труднейшим в этом смысле случаем был маразма-тик, хотя и с парали-тиком пришлось изрядно повозиться. Педан-тик меня откровенно утомил, а самым твердолобым мне представляется догма-тик. Из вин-тика мне удалось сделать бол-тик. Самой большой особью был гиган-тик, а самой интересной – фантас-тик. Некоторые подвиды поражали детей и подростков; назову из них лишь арифме-тик и грамма-тик. Кое от каких разновидностей была очевидная польза. Так, однажды мне встретился система-тик, помогший мне разложить по полочкам все эти данные – тик-в-тик.

Чем больше тиков делалось моей добычей, тем труднее становилось отлавливать новые. Больше месяца я гонялся по всему Ксанту за бан-тиком, и все лишь для того, чтобы убедиться в его полной безобидности. Я просеял тонны чердачной пыли, прежде чем узнал в отловленных экземплярах обезвреженные мною ан-тики. Они вообще, как правило, водятся на чердаках.

И вот наконец я покончил с последним подвидом и пустился в пляс от радости.

– Эй! – раздался вдруг тоненький голосок.

– Что?

– А меня-то забыл! А я, между прочим, в тебе сижу. Я – фана-тик.

И я с глубоким удовлетворением признал, что победа осталась за этим тиком.

Вернувшись к своим прежним обязанностям, я обнаружил, что пока шла война с тиками, минуло не много не мало – шестнадцать лет. Моему сыну Дафри исполнилось семнадцать и он служил помощником у Э.Т.Брама. Моя жена Тайвань сильно располнела; безделушками, которые она мастерила в свободное время, ныне завален весь Ксант. Волшебнику Шторму было уже двадцать два года и он находился в полном расцвете сил и таланта.

Пришла моя пора. Мне никогда не нравилось быть Королем, и теперь я охотно уступал власть тому, кто был ее действительно достоин.

Я встретился с Волшебником Штормом.

– На корону, – сказал я ему. – А я – все!

Он принял ее с отменной вежливостью. Потом была официальная церемония передачи власти. Шторм предпочел остаться в Северной Деревне, и я не возражал; сам я, будучи Королем, жил в Южной Деревне по единственной причине: вернись я в свою родную Деревню Провала – и меня бы тут же забыли, потому что... Нет, не помню, почему, но думаю, что причина была веская.

Я надеялся, что Тайвань согласится быть моей спутницей и дальше, но не тут-то было!

– Я никуда не хочу уезжать! – возразила она. – Здесь все мои друзья!

Брак наш был разорван, но не могу сказать, что и на этот раз мое сердце было разбито. Да, мы прожили вместе довольно долго, но общих интересов у нас не было, да и ребенок уже вырос.

Итак, я остался без короны и без спутников. Хотя, не совсем! Пегги, моя крылатая лошадь, по всей видимости решила, что кто-то же должен за мной приглядывать! Я искренне был благодарен ей за такое решение; вдвоем и дорога легка.

Глава 7Замок Ругна

Поначалу я был опьянен свободой от королевского сана. Длилось это минут семь. Кроме того, я был угнетен свободой от семейной жизни, ибо я привык пользоваться женским вниманием. Это длилось около десяти минут. Затем мне все это надоело.

Я решил заняться кое-чем поинтереснее, на что раньше у меня просто не было времени: найти легендарный затерянный Замок Ругна. Упоминания о нем исчезают сразу после смерти Короля Громдена, когда Король Ян покинул этот замок. А произошло все из-за любви к демонессе. Теперь-то, умудренный опытом, я могу представить себе, что случилось. Разум мужчины несколько затуманивается при встрече с обычной женщиной. При встрече с женщиной прекрасной он просто выворачивается наизнанку. Причем мужчину нисколько не заботит, что в этот момент делается у женщины в голове; многие бы даже предпочли, чтобы там было совершенно пусто. Так вот, демонесса – это прекраснейшее тело и абсолютно пустая голова. Раньше я считал Короля Громдена глупцом, но теперь-то я понимаю, что он был всего лишь мужчиной.

Даже странно, что Замок Ругна после стольких лет процветания исчез бесследно. Но кто бы посмел усомниться в его существовании! Любопытно также, что в отсутствие короля замок не был разграблен. Ну, я-то грабить не собирался, я только хотел бы на него взглянуть.