Книга День Суркова - Александр Лебедев

Глава 8

Останься Адмирал с ним, работы у Суркова не стало бы меньше. Он наверняка выполнял бы работу Адмирала, потому что последний не собирался изучать сети и уж тем более работать. Дьяволнет расстраивался так часто, как только это было возможно, а так как в Аду все понимали, что среди грешников могут быть только лодыри и неучи, то и Суркова никто не ждал. Так что он спокойно мог прогулять пару дней.

В данный момент Сурков этого делать не собирался. Он выпросил у старшего администратора разнарядку на профилактику прачечных, пообещав, что будет это делать не в ущерб основной работе. Через две недели Сурков уже знал, сколько пара, мыла и воды потребляет прачечная на территории ДРУ. А кроме этого, сколько грешниц стирают и гладят белье и что одну из них зовут Эльза. Получив порядковый номер души, Сурков вошел в историю наказаний, где говорилось, что ангел-хранитель Эльза разжалована в грешницы за служебное несоответствие. Ее перевели из РайСтраха в прачки ДРУ после того, как подопечный ангела-хранителя использовал обратную связь временного континуума. Задача, поставленная ей, с треском провалилась. С Эльзы позорно сорвали крылья, отправив обстирывать грешников на тридцать второй уровень. Наказание не было суровым только из-за заслуг перед Господом. В обширном послужном списке Эльзы значились десятки спасенных от несчастных случаев душ. Эльза бесстрашно боролась за их жизни, а когда это было невозможно — за сами души. Последние четыреста лет Эльза не имела ни одного взыскания. Ее служебная характеристика пестрела поощрениями и наградами от духовных грамот до памятных подарков и медалей. Эльза была кавалером Орденов Девы Марии и Святого Клауса. Ей поручали самые сложные задания, и она блестяще с ними справлялась. Задача, которая пришлась Эльзе не по зубам, исходила из ККнВ. Вся информация, касающаяся задания, была изъята и к истории не прилагалась. Вскользь упоминалось, как на период выполнения задания ангел-хранитель получил грешное тело, что, по всей вероятности, сыграло пагубную роль. Эльза расслабилась и невольно стала соучастником преступления, повлекшим времетрясение.

Дожидаясь Великого поста, Сурков обдумывал свой разговор с Эльзой. Он множество раз начинал диалог, предполагал, что она ответит и как себя поведет, но каждый раз понимал очевидный факт — радостной их встреча не будет.

Общежитие, где находилась Эльза, с натяжкой можно было назвать скромным. Больше подходило слово «убогое», но Суркову эта мысль показалась крамольной. Ему не хотелось плохо думать о стенах, на которые смотрит его экс ангел-хранитель. Почему? Сам он сказать не мог.

— Привет, — очень обыденно поздоровалась Эльза, возникшая на пороге.

— Ждала меня? — предположил Сурков.

— Заходи, — вместо ответа пригласила она.

— У тебя очень мило, — сказал Сурков, оценивая возможность сесть в крохотной комнате.

— А у тебя по-прежнему хоромы, Дон Жуан?

— Я теперь один в двухкомнатном блоке.

Эльза улыбнулась, и в ее чертах промелькнуло что-то от той, земной Эльзы.

— Лицо у тебя, — заметил Сурков, — другое.

— Это мое лицо.

— А-а, — глупо растянул Сурков.

— Я работала ангелом, там свои порядки.

— Я знаю, — перебил Сурков.

— Надо же? — удивилась Эльза. — Тогда будем на равных.

Суркову стало стыдно за то, что он в первом классе струсил прыгать с вышки в реку, за то, что поджог серую кошку, покрасил соседскую парту гуашью и все свалил на Сергея Белякова. За то, что первый раз боялся поцеловать девочку Катю, и когда все же поцеловал… О боже, неужели она знает, что было потом?

— Ты хочешь узнать о комитете? — спросила Эльза.

— Да, и про время.

— Боюсь, что не многое смогу рассказать.

— Что, информация засекречена?

— Секретность — это земное понятие. Здесь тяжело что-либо засекретить. Сам посуди: что может утаить Святой, которого переводят в Ад или наоборот? Все, что касается времени, просто недоступно.

— Значит, я знаю больше тебя.

Сурков подробно изложил, что стало ему известно в архиве ДРУ.

— Поздравляю, — восхитилась Эльза. — Достать такую информацию в Аду непросто. Но это не все. Сам комитет не так уж и недоступен. Его офисы находятся во всех развитых странах, а агенты бороздят времена, наблюдают и контролируют реальность.

— Так они управляют реальностью?

— Нет, конечно, в сферу деятельности ККнВ такие полномочия не входят. Они наблюдают и вмешиваются только в исключительных случаях.

— Как, например, в моем?

— Твой случай особый, но почему ККнВ вмешался, мне до сих пор непонятно. Понимаешь, Игорь, ты не мог быть богатым.

— Почему? — обиделся Сурков.

— Тебе это не дано.

— А как же лотерея? И что значит — не дано?

— Душа у человека так устроена. Это невероятно сложно, и ты можешь не понять, но я все же попробую разъяснить. Понимаешь, душа — это как весы. Весы, но не пружинные, а с гирьками. И пока душа в равновесии, ей ничего не грозит. Это у нас, ангелов, уже глаз наметан, и я вижу душу, вижу, в покое она или нет. Люди, разумеется, об этом не догадываются. Поэтому маются, чего-то ищут, болеют, умирают, но все это — от духовного неравновесия.

— При чем здесь деньги?

— Деньги — это своего рода гири.

— Что же на другой чаше?

— Это я так, для образности про весы, на самом деле все сложнее. Представь себе, на острие иглы поставлена тарелка.

— Ну, видел в цирке что-то подобное.

— Тарелка эта уравновешена различными предметами: богатством, здоровьем, жизненным опытом, тщеславием, добротой, скромностью и кучей других вещей. Все они имеют разный вес и находятся на различном удалении от центра.

— А бывает так, что она падает?

— Бывает. Это у вас и называется нервный срыв. А еще говорят: вошел в штопор.

— Или спился?

— Бывает и такое. Тебе это тоже не грозит.

— Почему?

— Потому что у тебя эта самая тарелочка хорошо сбалансирована. Не нужны тебе деньги, и пить тебе ни к чему.

— Ну, это я могу поспорить. К тому же, если моя тарелочка, как ты говоришь, подогнана, совсем не означает, что на ней не найдется места ближе к центру.

— Найдется, и я не говорю, что при определенных обстоятельствах ты не смог бы разбогатеть. Однако богатство — оно как девица: капризно и разборчиво. Есть люди, которые ему нравятся, к другим оно холодно и равнодушно. Но дело не в личных пристрастиях. Чтобы понравиться богатству — нужен изъян, недостающая часть. Чтобы заработать, тарелочка должна быть с креном, и чем сильнее крен, тем быстрее деньги ее уравновесят.