Книга Упраздненный ритуал - Чингиз Абдуллаев

— Не знаю, — признался Габышев, — я теперьничего не понимаю. И никому больше не верю.

— Где вы были ночью?

— Это мое личное дело. Хотя я видел, как за мнойследили, и думаю, что вы все знаете. Именно поэтому за Кирсанову я могупоручиться. Она не точила нож сегодня ночью.

— Вам не говорили, что вы циничны?

— Надеюсь, что для бизнесмена это не являетсянедостатком, — улыбнулся Габышев, снова поднимаясь со своего места. —Я могу идти?

— Где вы были в момент убийства? — спросил Дронго.

— У физкультурного зала, — ответил Габышев, —я обратил внимание на очаровательных выпускниц последних лет. Мы беседовали.Если хотите, я найду их и приведу, чтобы они подтвердили мое алиби.

— Не нужно, — сказал Дронго, — позовитеАббасова. И вернитесь обратно в комнату, где собрались ваши бывшие одноклассники.

— Хорошо, — Габышев встал, подошел к дверям и,обернувшись, добавил:

— Удачи вам. Хотя я не совсем понимаю, чем вызанимаетесь.

С этими словами он вышел из комнаты. Ахмедов взглянул наДронго.

— Будете беседовать с каждым? — спросил майор.

— Пока не найду убийцу, — невозмутимо ответилДронго. — Вы же сами сказали, что его нужно найти до утра. Я не хочуоставлять ему шансов на следующий день.

В комнату вошел Раис Аббасов. Он был бледнее обычного. Отобильного пота на его рубашке появились большие пятна. Он тяжело дышал, глядяна троих мужчин, сидевших в комнате.

— Садитесь, — предложил ему Дронго, вставая сосвоего места и указывая Аббасову на стул, где недавно сидел Габышев.

Аббасов покорно сел, сокрушенно качая головой.

— Как все нелепо, — сказал он горько, — какоегоре! Его действительно убили? Мне сказали, что он ударился о батарею.

— Его убили, — подтвердил Ахмедов. — Хотитепосмотреть?

— Нет, — испугался Аббасов, — я вообще боюсьпокойников.

— Отвечайте на вопросы, — попросил Дронго. —Где вы были в момент убийства?

— Стоял рядом с вами, — удивился Аббасов, —как раз в тот момент, когда погас свет.

— Что вы делали после этого?

— Сразу побежал за своей племянницей. Я испугался задевочку. В темноте разное может произойти. Про убийцу я даже не подумал.Боялся, как бы ребята ее не обидели.

— Нашли ее?

— Нет, не нашел, — поднял голову Аббасов, —началась давка, все толкались, ребятам было весело, многие смеялись.

— А когда включили свет, вы спустились вниз по правойили по левой лестнице?

— Меня не было около туалета, — поняв, о чемименно хочет спросить Дронго, ответил Аббасов, — я спускался по другойлестнице.

— Значит, у вас нет алиби, — подвел итог Ахмедов.

— Нет, — кивнул Раис Аббасов, — но я его неубивал. Я бы этого убийцу собственными руками задушил. Или отдал мужу Оли,чтобы он его придушил…

Поняв, что сказал лишнее, он замер, испуганно глядя посторонам.

— Так, — строго сказал Ахмедов, — значит,так. Какое отношение к этим убийствам имеет муж Ольги Рабиевой? Только нелгите, что вы ничего нам не говорили.

— Никакого, — тихо ответил Аббасов, отпустивголову, — у меня это случайно вырвалось. Честное слово, никакого.

— Я думаю, вам лучше объясниться, — предложил емумайор, — это будет в ваших интересах.

Аббасов посмотрел на Дронго, и тот кивнул в знак согласия.

— Они переехали сюда несколько лет назад, —пояснил Аббасов, — я помог им с переездом, дал деньги в долг ее мужу. Онмне потом все вернул. Он много рассказывал, как они оттуда уехали. Чудомспаслись, когда город, где они жили, должны были сдать войскам другой стороны.Там ведь тогда никто не разбирал, где правые, где виноватые. Убивали всех.Странно, что до сих пор никто не вспоминает об этой трагедии. Там погиб каждыйтридцатый. Если бы в Америке погибло десять миллионов человек из трехсот, обэтом говорили бы сто лет. А в Таджикистане во время гражданской войны изтрехмиллионного населения погибло почти сто тысяч человек. Каждый тридцатый. Иникто даже не вспоминает об этой трагедии.

— «Распалась связь времен», — вспомнил Дронго знаменитуюфразу, — раньше это были красивые слова, а сейчас сама жизнь. Тогда, вдевяносто первом, убивали друг друга по всей территории бывшего СоветскогоСоюза. Горбачев заботился о том, как уцелеть, а другие думали о том, как егосвалить. И по пьянке развалили нашу страну в Беловежской пуще.

— Я не уверен, что по пьянке, — поправил его майорАхмедов, — там были такие умные люди, как Гайдар, Шахрай, Бурбулис. Онизнали, что предлагали.

— Если бы больше не погиб ни один человек, то и тогдавина за сто тысяч убитых таджиков лежит на этих людях, — горько сказалДронго, — они обязаны были подумать и об этих жертвах. И о Грузии, гдепогибло столько людей. Они должны были думать и об Абхазии, где сосед убивалсоседа, и о трагедии Карабаха, в котором начались широкомасштабные военныедействия сразу после развала Союза. А резня в Приднестровье? Иногда я думаю,что они им должны сниться по ночам все убитые. Но они не чувствуют своей вины,и поэтому спят спокойно.

— Многие полагают, что такова логика истории, —заметил Ахмедов, — и воля народов, населявших нашу страну.

— Только не говорите мне про народы, — отмахнулсяДронго, — семьдесят процентов населения хотели сохранения Союза. Будемсчитать, что все они поддались на агитацию властей. Но как тогда объяснить, чтотри лидера крупнейших республик, подписавших этот позорный договор, ушли сосвоих постов ненавидимыми и проклинаемыми народами? Двух из трех непереизбрали, а третьего, больного и немощного, избрали, но он не смогдоработать до конца срока. Разве это не логика истории? Хватит про Таджикистан.У меня всегда болит сердце, когда я вспоминаю тысячи убитых в бывшей моейстране… Значит, муж Ольги принимал участие в боевых действиях?

— Да, — сказал Аббасов, — он сражался настороне «вовчиков». Там были тогда «юрчики» и «вовчики».

— Я знаю, — перебил его Дронго. — Ониприехали сюда несколько лет назад? У него остались враги?

— Наверно, — кивнул Раис, — он намрассказывал, как однажды в горячке боя задушил врага голыми руками. Вот я ивспомнил эту историю.

— Надеюсь, что муж Рабиевой не поднимался с вами вгоры? — ядовито осведомился Ахмедов.

— Нет, не поднимался. Он привез Ольгу прямо к автобусу.

— Вы говорили, что приезжал и муж Кирсановой? Верно?

— Бывший муж, — уточнил Аббасов, — верно. Нотолько они в городе остались и с нами в горы не пошли.

— У меня однажды был случай, — вспомнилДронго, — сказались последствия таджикской войны. Потерпевшая случайноузнала своего насильника, он понял это и решил с ней расправиться. Но там былконкретный повод, а здесь, похоже, убийца действует по установленному ритуалу,убивает одного человека раз в год. Может, нам подождать еще шесть лет? —невесело пошутил он. — Последний оставшийся в живых и будет убийцей.