Книга Азраил - Гэв Торп

Другие тоже это чувствуют и прижимаются к соседям, чтобы согреться.

— В колонну! — рычит могучий великан в череполикой маске. На нем черная ряса с вышитыми серебряной нитью песочными часами на левой стороне груди. Его голову скрывает капюшон, так что видны только темно-серые глаза в провалах костяной личины. — Идти в ногу!

В руке исполин держит жезл с навершием в форме крылатого меча — герба Темных Ангелов, как выучил юный кандидат. Сердясь, наставник замахивается булавой, но никого не бьет. Одного присутствия великана и его резких попреков достаточно, чтобы полдюжины претендентов снова построились в колонну.

Обутые в кожаные тапки, они шагают по коридорам, плиты которых сгладились под ногами множества поколений прежних кандидатов, пока не оказываются в квадратном помещении с восемью арочными проемами. Каждый ведет в комнату с рядами стеллажей и пюпитров. За подставками, сжимая гудящие электроперья, стоят ученики — как ровесники претендентов, так и почти совершеннолетние.

— Ты — вон туда.

Юноша не сразу понимает, что обращаются к нему. Наставник показывает парню на ближайший проход, остальных направляет в другие кельи.

Никто в комнате не обращает внимания на юношу, и он мнется на пороге. Наконец стареющий слуга в темно-зеленой блузе поверх черного комбинезона замечает его и жестом подзывает к себе.

Повинуясь указанию серва, парень встает за свободным пюпитром. Там лежат пустой лист пергамента и большая книга в толстом переплете, открытая на цветной странице с жутким зеленокожим созданием. Рисунок окружают строчки маленьких значков.

— Твое прошлое заканчивается здесь. — Ошеломленно подняв глаза, юноша видит над собой исполина. — Тут нет ничего из твоей прежней жизни. Ни дома, ни родителей, ни друзей. Ты умер для них, а они — для тебя. Твое былое имя осталось на родной планете. Отныне Скала — весь твой мир.

Наставник извлекает из складок рясы металлическую тарелку, и на ее поверхности вспыхивает сияющий прямоугольник. Парень в страхе смотрит на очередное колдовство; здесь повсюду черная волшба, вроде светильников без огня!

— Ты будешь… — Великан пару раз щелкает пальцем по блюду. — Азраилом. Теперь тебя зовут Азраил.

— Аз-рай-юл?

— Да. Азраил. — Отложив магическую тарелку, наставник поднимает череполикую маску на лоб. Левая сторона его лица покрыта рубцами от ожогов, справа кожа плотная, словно выдубленная. Взгляд суровый, но не жестокий. — Ты, Азраил, можешь стать космодесантником ордена Темных Ангелов. Однако пройденные тобою проверки и испытания, которым мы подвергли тебя, — только начало. Лишь самые отважные, ретивые, крепкие и лояльные воины вырастают в полноценных боевых братьев. Из каждых ста послушников выживает один; если ты войдешь в их число и покажешь себя достойным, то до самой смерти будешь служить Императору в нескончаемых битвах.

Исполин говорит четко, медленно, не пугая его, но и не сглаживая углы. Просто излагает факты. Юноша склоняет голову в знак понимания, хотя и осознает суть произошедшего с ним лишь в самых общих чертах.

— Я буду… — Он оглядывает комнату. — Буду учиться здесь? Чтобы стать Темным Ангелом?

Кивнув, наставник машет кому-то из учеников:

— Даэт, это Азраил. Принеси нужный Почетный свиток.

Поклонившись, мальчик выбегает в другую дверь, быстро возвращается с пергаментной скруткой и подает ее великану. Космодесантник, качнув головой, указывает на нового послушника.

— Здесь перечислены деяния всех, кого называли Азраилом до тебя. Даэт, читай вслух с Почетного свитка. — Взяв с пюпитра стило, наставник вкладывает его в руку юноши. — Ты делай копию, вот здесь.

Азраил смотрит на чистый лист и на электроперо. Потом кладет стило на пюпитр и поднимает на исполина полные слез глаза, уверенный, что уже провалился.

— Я не умею… Не умею выводить значки.

— Писать, — подсказывает Даэт. — Это называется «писать».

— Я не умею писать, господин.

Наставник опускает маску, и его голос вновь сменяется рычанием.

— Конечно нет, и твое невежество добродетельно. Но мы разберем тебя на части, а потом создадим из оставшейся плоти, костей и духа нечто гораздо более славное. Не говори, что не умеешь читать и писать: Темные Ангелы могут добиться чего угодно. Скажи, что не умеешь читать и писать… пока еще.

Азраил берет электроперо.

16

Индекс даты: 032940.М41

Возмездие… Многие считают, что оно ничем не отличается от правосудия. Это инструмент баланса, воздаяние, пропорциональное действиям нарушителей порядка. В представлении Темных Ангелов возмездие — властный господин, требующий не исправить ложь или ответить на оскорбление, а бесследно истребить врага и стереть память о полученной от него ране.

Потомки Льва десять тысяч лет точили клинок возмездия о кости неприятелей, верша его безжалостно и скрупулезно.

Очищение Рамиила началось с полного разрушения Железного Сталагмита. В начале войны Наберия сдерживали подозрения об участии в бунте Падших, но Азраил избавился от таких заблуждений: если изменники и были на планете, то давно уже покинули ее. Оставалось только вырезать раковую опухоль, выращенную ими в теле Империума.

По приказу верховного магистра Скала заняла позицию на низкой орбите над вражеским оплотом. Еще в ходе атак под началом Наберия воины уничтожили все противокосмические установки, кроме самых примитивных. Теперь с ними без труда покончили точечными бомбардировками с кораблей сопровождения и самолетов братства.

Повинуясь командам магистра кузни, пробудились к жизни древние энергосистемы звездной цитадели. Владыка технодесантников, кибернетически подключенный к внутренним структурам Скалы, перенаправил воплощение своего гнева — выходную мощность плазменных реакторов — в батареи орудий, которыми щетинились стены Башни Ангелов. Отряды слуг, надрываясь в недрах крепости, зарядили макропушки громадными боеприпасами и взгромоздили на них направляющие исполинские торпеды, предназначенные нести ярость магистра ордена на поверхность Рамиила.

Удерживая позицию на самом краю диапазона эффективных орбит, Скала застыла обширным пятном на лике полуденного солнца, и ее холодная тень накрыла защитников крупнейшего бастиона планеты. Повстанцы и еретехи, подняв глаза, с трепетом наблюдали за ранними рукотворными сумерками.

Стоя на уступчатом возвышении в центре стратегиума, Азраил посредством сети вокс-трансляций и инфопотоков с датчиков кружащих внизу самолетов следил за тем, что происходило во многих километрах под ним. На экранах пятиметровой высоты он видел разворачивающееся на Рамииле представление, оставаясь внутри командного шпиля Скалы.

Палуба управления, расположенная посередине главной башни, представляла собой восьмиугольный зал с высоким потолком, опирающимся на толстые колонны. Громадные лампы под его сводами изливали голубой свет, который смешивался с сиянием дисплеев и пикт-мониторов сотни рабочих станций, находившихся как в самом помещении, так и в галереях и полуэтажах над ним. За ними сидели десятки служителей и космодесантников, готовых исполнить любой приказ владыки ордена, но большую часть операций лично выполнял магистр кузни. Именно ему и отдал команду Азраил: