Книга Экзорцист. Печать Контракта - Джулия Тард

Кровь. Удары. Блеск стали. Боль. Крики. Рукоять меча, которую она изо всех сил сжимает в своих руках… Сколько они уже вместе, но Мария никогда не говорила Михаэлю о том, чтобы тот ей доверял. Всегда речь шла лишь о его жизни, предназначенной для неё. От этого ей стало даже как-то не по себе. Но всё же с чего вдруг? Почему у него могли появиться подобные чувства? Откуда могла взяться такая сильная вера в неё?…

– Ну, надо же, как поздно, – упёрся руками в колени, поднимаясь из-за стола, – уже начало двенадцатого. Думаю, что завтра Хавьер нас поднимет ни свет ни заря. Так что пойду-ка я спать. Ты как? – взглянул на Марию, что всё это время продолжала пристально всматриваться в темноту ночи.

– Я тоже, – отвлеклась от окна, направляясь следом за ним.

* * *

Откинувшись на пологую крышу над оконной аркой высокой колокольни, Михаэль наблюдал за засыпающим городом. Уложив руку на согнутое колено, он чувствовал, как скользящие потоки ветра путались в его пальцах или взмывали вверх, играя с прядями чёрных волос. Демон видел, как постепенно улицы наполнились фонарными огнями, освещая неприглядные серые дома. Наблюдая за тем, как на тёмном небе появились звёзды, Михаэль наслаждался бледным сиянием молодого месяца. Казалось, что он покинул свою госпожу всего несколько минут назад, но прошло уже куда больше двух часов. Прекрасно понимая, что подобные обстоятельства не пришлись ей по вкусу, он всё равно не мог ничего поделать. Из-за сложившейся в последнее время ситуации, Михаэлю становилось куда сложней действовать привычным образом.

Уже трижды нахлынувшие на него неконтролируемые желания, вполне успешно истерзали всё его тело, практически лишая сил. Все эти ощущения и всё это помутнение было для него далеко не впервые. Лишь клеймённые способны вызывать у демонов подобные желания. Вот только таковых он вполне способен почувствовать ещё задолго до их приближения. В то время, как сейчас всё происходит так, словно они внезапно появляются, а затем, также внезапно пропадают. И всё бы ничего, если бы это не повторялось с подобной частотой.

Несмотря на то, что силы всё равно восстанавливались, но теперь на это начало уходить куда больше времени, чем всегда. Хотя совсем не это волновало Михаэля, главной проблемой становилось то, что с каждым разом сдерживать себя приходится всё сложней. Он знал, если так продолжится и дальше, то, определённо, ничем хорошим не закончится. Кто-то начал с ним довольно жестокую игру, измываясь над разумом. Кукловод, что, прячась в тени, выстраивает с помощью особенностей клеймённых в его голове изысканные картины, подобные сегодняшней.

– Как же забавно, – самодовольно усмехнулся, принимая вызов. – Какая интригующая игра. Игра, на кон которой поставлена далеко не одна жизнь. Интересно и кто же её начал? Хотя, какая разница? Ведь первый ход уже сделан. Что ж, поиграем.

Сначала послышались глухие шаги, а через несколько секунд гробовую тишину нарушил громкий удар колокола. Удар, а затем ещё один и ещё. Колокол звонил, а под его оглушающий звон, билось и его сердце.

– Игра началась, – сосредоточенно устремил взгляд прямо в окно постоялого двора. – Так как же вы поступите, госпожа? Выбор, за вами.

Ещё немного и всё стихло. Ночь стала такой же спокойной, как и прежде. Мягкие шаги, постепенно удалились, спускаясь по лестнице, а затем и вовсе стихли. Соскочив на крышу ближайшего здания, Михаэль промчался по ней, бесшумно приземляясь на соседнюю. Всё больше и больше отдаляясь от церкви, он ловко пробегал по ним, приближаясь к месту встречи.

– Кто здесь?!

Свет факела метнулся в сторону. Остановившись, Михаэль стал наблюдать за мужчиной в доспехах, надеясь кое-кого обнаружить. Но ничего не случилось, свет померк, оставив его в одиночестве. Та, которую он, надеялся увидеть, не появилась. Не став более задерживаться, он снова поспешил за город.

Преодолев последнюю преграду, Михаэль уже стоял у огромных ворот разрушенного амбара. Вокруг была мёртвая тишина. Возможно из-за того, что находился тот около леса, хотя на это могла быть и совершенно иная причина. Зайдя внутрь, мужчина понял, что отсюда всё выглядит ещё хуже. От крыши практически ничего не осталось. Через огромную брешь, внутрь свободно проникал ветер, тревожа мертвый покой груды мусора.

Подойдя как можно ближе к каменному изваянию, на которое падал бледный свет луны, демон взглянул на расколотого ангела. По-видимому, раньше тот украшал одно из здешних зданий, возможно, даже принадлежал церкви. А теперь так бесполезно валяется здесь, вместе с остальным, никому ненужным мусором. Заваленный всем этим хламом с отбитым крылом, тот был цел лишь до половины. Маленькие ручки были сложены в молитве, губы изогнуты в доброй улыбке, а пустые умиротворённые глаза смиренно опущены вниз. Лик ангела смутил Михаэля, заставив окунуться в прошлое. Смотря на него, он провёл кончиками пальцев по разбитому лицу, словно утирая невидимые слёзы.

– Надо же, снова воспоминания о прошлом нахлынули, – улыбнулся, словно подшучивая над собой. – Каким же сентиментальным я стал в последнее время.

«Он наполнил ваши сердца чистой любовью, которой вы, словно рабы, не способны одарить никого по собственному желанию. Любовью, которая способна принадлежать лишь Ему. Покорностью, что движет вами в мольбах за людей. Добротой, жалостью и милосердием. Но только не волей. Вы ни на что не способны по своему собственному желанию. Подчиняетесь Его слову, будто марионетки и поступаете так, как вам скажут. Оберегаете тех, кого вам приказали оберегать. Любите, кого приказали любить. Отдадите жизнь за того, на кого вам укажут. Молитесь за тех, кто того не стоит, только потому, что вам так сказали. Потому что поручили именно этого человека.

Глупо. Как же только глупо. Такие любовь, опека, забота и самопожертвования – бессмысленны. Грош им цена, когда ты не можешь поступить иначе. Когда сам не вправе выбирать: кого ты хочешь любить, о ком желаешь заботиться, кого столь отчаянно стремишься оберегать и ради кого способен пожертвовать своей жизнью. Игрушки. Вы всего лишь игрушки, лишенные воли, свободы выбора и желаний. Но теперь, только такие и остались на небесах. Другие же оказались Ему не нужны. Другие, просто ошибка, не имеющая права на существование, – подняв голову, Михаэль как будто пытался заглянуть «опустошенными» глазами высоко в небо, нет, гораздо дальше, словно пытаясь добраться прямо до Рая. – Вот только, то падение, то праведное свержение, стало хоть и не справедливым, но и впрямь достойным наказанием».

– Прости, что пришлось использовать столь ужасное место, – повернулся к зашедшему внутрь Пьеру, полностью сосредоточившись на нем, – но ты не заслуживаешь ничего лучшего, чем подохнуть в этом гниющем сарае.

– Михаэль, о чём это ты?

– Похоже, что ты и впрямь решил устроить прелюдию перед ужином.

– Что ты делаешь?! – перепугано отшатнулся парень, когда ему в плечо вонзился кинжал.

– Ну, хватит уже этих раздражающих мелодрам. Давай уже скорее начинай задуманное. Или ты на самом деле думал, что я буду с тобой играть?