Книга Небо на плечах - Алексей Федорочев

Да, ладно?!! То-то я на своей шкуре все это испытал! И это при том, что внуки Милославского у нас учились! Хотя… черт его знает… даже в нашем училище при каждом воспитаннике охрана на выходах в город была. Да и внутри заведения постоянное наблюдение велось, это я опять же благодаря Гришке так легко смыться смог. А после всех тех событий могли контроль и ужесточить.

— А теперь Петр Александрович собирается Мишу из училища забрать — я сама подслушала! Его отвезут к нам, под Екатеринбург, а там!.. Там у дяди руки будут развязаны.

— Девочка, я тебя поздравляю! Пока ты сидела тихо — брата твоего не трогали! Но теперь, когда ты спалилась…

— Я не спалилась!

— Спалилась! Иначе бы его так резко не забирали!

— Я не спалилась!!! — проорала она мне в лицо.

— Ладно-ладно-ладно! — примиряюще поднял ладони, оставшись при своем мнении. — Значит, засветился кто-то еще из твоих недовольных. А может просто у дяди твоего возможность появилась.

У Лины началась истерика. Тяжело опустившись на стул, она закрыла руками лицо и по-бабьи завыла:

— Егор, я не могу так! Не могу-у-у!!! Помоги мне сделать хоть что-нибудь! Я что хочешь для тебя сделаю, только спаси его! Пожалуйста, спаси!!!

И столько безнадежности было в этой хрупкой фигурке, столько отчаянья!

Интересно, а за меня бы она так боролась?

Вряд ли.

Но все равно ее решимость заслуживала уважения.

— Я попробую что-нибудь сделать.

Не люблю зеленый чай. Просто не люблю, и всё. Я и черный не особо жалую, предпочитая кофе, а уж зеленый!.. Брр… Но приходилось делать одухотворенное лицо и отпивать мелкими глоточками подкрашенный кипяток, потому что бабуле сегодня приспичило назначить встречу в модной чайной, где одна порция запаренного веника, стоила столько же, сколько я в свое время зарабатывал за неделю работы в архиве.

Мне стоило насторожиться еще в первый миг встречи, когда мелькнула мысль, что шляпка на Полине Зиновьевне надета задом наперед. Но все мы крепки задним умом, а в тот момент я просто решил, что это какая-то новая тенденция, и благополучно проигнорировал звоночек от интуиции. В свое оправдание скажу лишь одно: покажите мне того мужчину, что со стопроцентной точностью укажет стороны света у тряпичного блинчика, украшенного по кругу искусственными цветами и лентами, который женщины постарше зачем-то любят нацеплять себе на головы.

В ожидании заказа мы немного потрепались о новостях, помыли косточки знакомым и незнакомым персонажам, даже посмеялись вместе над некоторыми эпизодами из жизни света, с юмором пересказанными моей собеседницей, в общем — стандартное начало, внушающее робкий оптимизм насчет моей последующей просьбы.

Но, выслушав ее, Полина Зиновьевна вмиг заледенела.

— Тебя действительно интересует судьба отродья?! — прошипела она сквозь зубы.

— Это отродье вообще-то твой внук. Ты ж его и на руках, небось, качала, и игрушки дарила. Улыбкам радовалась. — Попытался я воззвать к ее женскому сердцу.

— Он?!! Он не мой внук! Ты мой внук! — хрипло произнесла она, — Ты! А не этот ублюдок, сын шлюхи и другого поганого ублюдка! Это тебя я должна была на руках качать, тебе читать сказки! А он обманом занимает твое место! Он тебя обокрал!

— Э-э-э… что, прости? Кто меня обокрал? Четырнадцатилетний мальчик?! Который вообще не подозревал о моем существовании?

Сарказм не был услышан. Княгиня еще более фанатично стала меня убеждать:

— Да, именно он! И теперь он пользуется всем, что твое по праву происхождения! Он живет в твоих комнатах, ездит на твоих машинах, пользуется твоими богатствами!

Да-да! А еще он, как в том анекдоте, пьет мой виски и трахает моих баб! Ну не смешно ли? Интересно, бабуля хоть представляет, как живут воспитанники в интернатах для одаренных?

— Бабушка…

Но Полину Зиновьевну уже было не остановить:

— Кукушонок, обманом подкинутый в гнездо! — произнося это, женщина начала повышать голос, на нас начали оглядываться с других столиков, встревожилась охрана, деликатно сидевшая поодаль, — Убивший всех остальных детей! Затоптавший их своими грязными лапами! Он — проклятие, от которого надо избавиться! Из-за него уже погибли мой муж и старший сын! Я не позволю ему убить еще и тебя! Выродок получит то, что заслуживает! Как сорняк безжалостно выпалывается садовником, так и это бракованное семя не будет осквернять мою семью!

От пущенной волны сна безумный злобный оскал на лице разгладился, но не до конца. Демоны продолжали терзать ее душу и в забытье. Подоспевшие телохранители попытались отобрать у меня легкое тело, но я не отдал — сам донес до машины.

— Я с вами! — бросил охранникам, устраиваясь на сиденье рядом с бабушкой. Те чуть замешкались, но потом их старший кивнул остальным, и кортеж тронулся к особняку Потемкиных, оставляя позади растревоженное кафе, где посетители уже вовсю судачили о разыгравшейся сцене.

Ксению Аркадьевну нашел в малой гостиной, где она сосредоточенно набирала петли на спицах. Это занятие настолько не вязалось у меня с представлениями о княгине, что я, замешкавшись на пороге, даже сбился с мысли, разглядывая необычную картину. Я прекрасно знал, что при необходимости она с легкостью строит из себя простушку, выставляя на первый план мужа и убеждая всех, что является всего лишь приложением к нему, но со мной она никогда не скрывала настоящего лица, и периодически возникающие между мной и Потемкиными деловые вопросы я предпочитал решать именно с теткой. Тем удивительнее было видеть ее не за столом, заваленным бумагами, а за исконно женским домашним занятием.

— Чему обязана визитом, граф? — спросила она, оторвавшись от рукоделья.

— Полина Зиновьевна сошла с ума, — не стал я разводить политесы.

— О! Я, признаться, и не надеялась, что вы заметите.

— Так вы знали?!

— Присаживайтесь, — отложив вязанье, сказала она, — Кофе? Я помню, вы черный любите. Всегда удивляюсь, когда вижу, как вы его пьете — Павел его терпеть не мог.

Любопытный штрих: тетушка, с которой мы общаемся от силы раз в квартал, помнит, что я предпочитаю кофе, а бабуля, которая вроде бы меня любит, всё норовит чаем угостить. Почему-то только сейчас обратил на это внимание.

Когда кофейник и остальные атрибуты заняли положенное место на столике возле моего кресла, а шустрая любопытная горничная исчезла из комнаты, я повторил вопрос:

— Так вы знали?

— Граф, вы видитесь с ней раз в неделю, а я постоянно живу в одном доме. Конечно, я знаю. Увы! Несчастья последних лет не прошли для моей свекрови бесследно.

— И все-равно отпускаете ее из дома?

— А что вы предлагаете? Запереть? Так вы же с Ангелиной первые и примчитесь ее спасать из заточенья. Признайтесь, вы же не поверили бы, пока сами не увидели?