Книга Святое русское воинство - Федор Ушаков

Значительные провиантские магазины и лавки со съестными всякого рода припасами и овощами, одна двенадцатипудовая мортира, тридцать три медные пушки на берегу, сверх артиллерии на завоеванных судах, множество чугунных орудий, семь ординарных флагов и один сераскирский также достались победителям, не потерявшим при этом столь значительном приобретении ни одного убитого и ни одного раненого.

18 ноября флотилия подошла к Измаилу, сильно укрепленному после Румянцевской войны и имевшему тогда сорок две тысячи гарнизона. Русская армия, осаждавшая эту крепость, встретила упорное сопротивление. С приближением флотилии нашей турки подвинули большую часть лансонов своих под стены крепости; 19-го числа пущено было на неприятельские суда шесть брандеров, под прикрытием шести вооруженных лодок и баркасов, и хотя сильное течение воспрепятствовало удачному их действию, но устрашенные ими турки бросили суда свои, не сделав ни одного выстрела, и не возвратились прежде, как по совершенному удалении брандеров.

Вслед за тем открыт был огонь со всей флотилии и с новопостроенных ею береговых батарей; капитан 1 ранга Ахматов, подойдя с отрядом своим на самое близкое расстояние к крепостному каменному бастиону, потопил семь лансонов и взорвал на воздух одну большую трехмачтовую шантию. Капитан-лейтенанты Поскочин и Кузнецов и служивший волонтером принц де Линь в особенности отличились при этом смелом нападении.

Едва прекратилась первая атака, как полковник Головатый со всей флотилией черноморских казаков и 12 лансонами прошел город, под бесчисленными картечными и ружейными выстрелами, приблизился к неприятельским судам, стал на шпринг и открыл по ним и по городу жестокую пальбу из пушек и мортир. При этом еще сожжено у неприятеля четыре лансона и семнадцать транспортов. Турки в тот день понесли значительную потерю убитыми и ранеными; урон же с нашей стороны состоял из трех лансонов, разбитых и затонувших, с коих люди были однако спасены; убитых обер-офицеров шесть, нижних чинов 81 и раненых обер-офицеров 8, нижних чинов 231.

В продолжение остальных дней осады, с 20 ноября, флотилия принимала деятельное участие в работах, помогала сухопутным батареям разрушать крепость и производила неоднократные в ней пожары. Вообще же со времени прибытия гребного Черноморского флота к устьям Дуная, т. е. с 14 октября по 27 ноября, приобретено им неприятельских судов при Сунне, Тульче, Исакчи и Измаиле: 7 транспортных тумбасов, 4 канонерские лодки, 8 лансонов, 16 транспортных и перевозных разного рода судов, 8 больших дубов, 10 гребных судов, 4 азиатских ялика, 5 лодок, 1 будара, 1 трехмачтовая большая шантия, 1 кирлангич и 12 байдарок; всего 77, кроме множества мелких судов.

Истреблено: взорвана 1 бомбарда; сожжено и потоплено лансонов 80, транспортных судов разного звания 78, трехмачтовая шантия одна, более 40 паромов и 10 запорожских лодок; итого 210 судов. Пушек всего отнято 464, из коих 340 потоплены и 124 приобретены, в том числе более 90 медных. Взято: пороху 580 пудов, 25 тысяч ружей и множество другого рода оружий, также огнестрельных, корабельных и хлебных запасов.

Наступившая сырая и холодная погода и недостаток продовольствия угрожали болезнями, начавшими показываться в войсках наших. Стесняемые такими бедствиями, Гудович и генерал-майор Голенищев-Кутузов готовились уже с 30-тысячной армией отступить от Измаила, как начальство над этой армией принял Суворов, 2 декабря. «Возьмите Измаил во что бы то ни стало», – писал ему Потемкин из Бендер, и 11 декабря крепость взята была штурмом, одним из самых кровопролитных в военной истории. Тридцать тысяч восемьсот шестнадцать турок легли на месте; до десяти тысяч взяты в плен и более пяти тысяч христиан и жидов.

Четыреста знамен, кроме истребленных в сражении, семь бунчуков и два санжака, двести шестьдесят пять орудий на батареях, до трех тысяч пудов пороху, до двадцати тысяч ядер и множество прочих снарядов и припасов составляли трофеи этого достопамятного дня. Урон же с нашей стороны простирался убитыми: 1815 нижних чинов и 64 штаб– и обер-офицеров; ранеными – 2450 и 253 штаб– и обер-офицеров.

Флотилия принимала деятельное участие во время штурма: бомбардировала город на самом близком расстоянии, перевезла одиннадцать батальонов сухопутного войска на указанные места и завладела 8 лансонами (на коих было 17 пушек), 20 паромами и 22 прочими мелкими судами. Понесенная ею потеря состояла из 95 убитых нижних чинов и раненых 224; в числе последних находились капитан-лейтенант Литке, который вскоре потом умер, лейтенант Ендогуров и мичман Тулубьев.

Неприятельская бомба упала в крюйт-камеру бригантины «Константин» и взорвала это судно, при чем погибли флота капитан-лейтенанты Нелидов и Скоробогатов, констапель Богданов и нижних чинов шестьдесят человек. Из морских офицеров в особенности отличились мужественными подвигами капитан-лейтенанты: Павел Савицкий, Иван Шостак, Николай Дзивович, Андрей Башуцкой, Кирьян Константинов, Жулиан, Ломбард, Семен Мякинин, Федор Лелли, Иван Кузнецов; лейтенанты: Петр Лошаков (генерал-аудитор штаба главнокомандующего армией князя Потемкина), Павел Колзаков, Иван Бардаки, Андрей Ендогуров, Дементий Михайлов, Естифий Андреев, Генрих Фокс; мичманы: Лазарь Марангопуло, Всеволод Тулубьев, Сергей Малеев, Николай Стамати, Андрей Салков, Матвей Микрюков и Иван Казанцев. Начальник флотилии генерал-майор де Рибас распоряжался с величайшим мужеством и благоразумием, разрушая прибрежную сторону крепости огнем с судов своих и командуя десантными войсками. Он награжден был орденом Св. Георгия 2-й степени.

По взятии Измаила русская армия расположилась на прежних квартирах и Потемкин избрал Яссы местом своего пребывания.

Глава IX. Кампания 1791 года. Заключение

Покорение Измаила было важной потерей для Турции и произвело сильное впечатление на Диван. Падение этой крепости относили к измене верховного визиря Гассана, за что он был лишен жизни и на место его назначен виддинский паша Юсуф. Не меньшее уныние распространено было и в народе, озадаченном поражениями на Дунае и Черном море, так что для успокоения жителей султан приказал ввести в Константинополь из Архипелага несколько военных судов своих под русскими флагами.

Порта чувствовала необходимость в перемирии и предлагала его; но Потемкин отверг всякое перемирие, требуя заключения окончательного мира, которому основанием служили бы условия мира Кайнарджийского. Это не было, однако, принято, и обе стороны готовились искать дальнейших успехов в войне. Воинские способности нового визиря и влияние некоторых дворов Европы были причиной того, что султан, невзирая на затруднительность своего положения, предпочел войну миролюбивым соглашениям и разослал гатишерифы[45] для набора войск.

В начале 1791 года Россия не могла со всеми силами своими возобновить наступательную войну против Порты, находясь тогда в разрыве с Пруссией и отчасти с Англией. Начальство над армией принял генерал князь Репнин, которому должны были помогать гребной Черноморский флот под командой генерал-майора де Рибаса, и флот корабельный.