Книга Скандинавская ходьба и джоггинг против болезней. Практический курс естественного движения - Александр Линдберг

Просто при травме разрыв образуется такой большой, что в окружающие ткани попадают и ее крупные тельца – эритроциты, тромбоциты, лейкоциты. А в обычном состоянии тельца сквозь «зазоры» между клетками проникнуть не могут. Зато для сахара это не проблема – как и для витаминов, и других веществ, которые постоянно попадают в клетки из кровотока. Избыточный сахар, разумеется, начинает разрушать коллагеновый слой – основу эластичности стенки. В результате стенка сосуда становится жесткой и в то же время хрупкой, ломкой. На такой стенке с особой охотой крепятся атеросклеротические бляшки. А кроме того, она, как мы понимаем, становится весьма подвержена разрывам вместо былой пульсации. Допустим, под напором крови или при других воздействиях.

Особое свойство сахара крови заключается в том, что он «предпочитает» скапливаться в капиллярной крови быстрее, чем в артериальной или венозной. Впрочем, опять ничего удивительного: в норме он и должен устремляться туда, где находятся основные его «потребители» – клетки тканей. Но при сахарном диабете это все приводит к очень быстрому разрушению капилляров. Оттого при этом заболевании у пациентов снижается регенеративный и защитный потенциал кожных покровов, особенно конечностей. А также постепенно, но неотвратимо нарушается работа всех органов, зависящих от капиллярного кровоснабжения. А среди них паренхима почки, глазная сетчатка, печень, селезенка.

Иные из этих органов просто активно потребляют содержимое крови, как сетчатка. Но большинство обладает весьма разветвленной системой капилляров потому, что в их задачу входит фильтрация крови от продуктов распада (азотистые основания, как у почек, или отжившие свое тельца крови, как у селезенки). А та же печень, допустим, не только фильтрует кровь, но и обогащает ее взамен рядом витаминов, холестерином, красителем билирубином и пр.

Для нас же все это означает, что сахарный диабет разрушает не только клетки за счет их постоянного голодания. Он существенно осложняет существование сосудов тела (особенно капилляров) и органов, явно зависящих от капиллярного кровообращения. Третий пункт, который нам следует подчеркнуть особо, это способность сахарного диабета ускорять развитие атеросклероза. Причем как за счет нарушения работы печени, так и за счет изменения свойств сосудистых стенок в худшую сторону.

Заметим, что если с самым первым пунктом успешно позволяет справиться и простая компенсация инъекциями инсулина, то ее положительного влияния на остальные процессы добиться куда сложнее. Ведь по целому ряду причин средний показатель уровня сахара в крови диабетика постоянно остается повышенным по отношению к здоровой норме. Тут дело и в особенностях действия различных видов инсулина, и в наличии пусть слабого, но эффекта привыкания к инъекционному препарату, и в сопутствующих нарушениях, которые прогрессируют с течением времени у каждого диабетика. Потому, в сущности, единственной труднодостижимой и одновременно самой главной целью любой тактики компенсации диабета является поддержание уровня сахара как можно ближе к здоровым показателям.

Почему многим больным за всю жизнь так и не удается овладеть искусством сдерживания уровня сахара, вопрос интересный и сложный. Но медицина считает, что в этом деле главную роль играет как раз не сам инсулин вместе с его видом, происхождением и сроком действия. Только комбинированием «короткого» и «долгого» инсулина, переходом с очищенного животного на полностью искусственный его вариант проблему, по-видимому, и впрямь не решить.

Почему мы так думаем? Все очень просто: потому, что инсулин дает ответ лишь на одну часть вопроса. А именно, могут клетки тела больного вообще усвоить сахар или нет. Эта сторона компенсации не может стимулировать клетки к более активному поглощению сахара, а разрушенные молекулы коллагена – к замещению новыми, целыми. Говоря еще проще, компенсация инъекциями инсулина дает клеткам возможность питаться нормально, полноценно. Однако зачем бы им использовать полученную возможность, если у них нет поля для расхода компонентов пищи?..

Как видим, когда медицина наших дней, подобно медицине прошлого, продолжает настойчиво советовать диабетикам повышенную физическую активность, она знает, что говорит. Мы сказали выше, что длительная низкая подвижность сама по себе является самой короткой дорогой к сахарному диабету. И чем больше мы при ней переедаем, тем сильнее особенности жировых клеток как ткани сокращают для нас этот путь. Свойство жировых клеток выделять вещества, защищающие их от расщепления другими веществами, естественно – оно свойственно им от природы. То есть его невозможно обойти иным путем, кроме как не накапливать избыточную массу жира в организме – поддерживать нормальную пропорцию одних веществ и других. Добиться этого можно лишь одним способом. А именно, уравновесив количество поступающих питательных веществ с количеством расходуемых. Это правило остается в силе и при сахарном диабете. С той только разницей, что при его наличии у нашего организма уже отказал и сам механизм усвоения питательных веществ – не то что желание клеток их усваивать.

Конечно, нам самое время помочь вводимому инсулину, чем мы только можем. На деле мы можем не так уж мало. Главное здесь – понять, что на сей раз нам неизбежного не избежать никакими ухищрениями, комбинациями и диетой. Диабет – это не тот случай, который получится «обойти» на привычной для нас малоподвижности плюс строгий подсчет хлебных единиц. Гречка тоннами и другие «эксклюзивные» разработки для диабетиков не должны вводить нас в заблуждение, будто хоть одна из них поможет нам сохранить хотя бы видимость здоровья даже на ближайшую «пятилетку» от начала заболевания. Сахар без хорошо развитых, находящихся в тонусе мышц нам все равно не сдержать. А значит, он быстро «приберет к рукам» если не нашу печень, то почки, а если не почки, то зрение или, к примеру, сердце. Готовы ли мы выбрать и есть ли здесь выбор?..

Мы уже говорили выше и готовы с охотой повторить, что главными потребителями сахара крови являются нейроны всей ЦНС (не только головного, но и спинного мозга), а также мышцы. Причем именно потребности последних, а не коры или позвоночного столба являются рекордными для организма. По части аппетита на глюкозу с мышцами не сравнится даже самая развитая в мире кора. Другое дело, что она чувствительнее мышц к перепадам уровня сахара… Но в данном случае нам это не интересно. А вот тот факт, что упомянутый кулинарный интерес мышц еще и возрастает в зависимости от степени их развития и интенсивности нагрузок, куда ближе к нашей нынешней проблеме. Точнее, к ее эффективному решению. Выразим эту взаимосвязь предельно просто: если у нас нет или почти нет мышц, сахар у нас будет всегда высоким – по крайней мере, пока мы не перейдем на «птичьи» порции, и те из гречки или овса. Если мышцы у нас есть, и развиты они хорошо, снизить сахар как угодно быстро для нас станет минутным делом – достаточно 10 отжиманий с собственным весом от пола. Разница очевидна, не так ли?

В таком случае нам осталось лишь распределить нагрузки так, чтобы наши мышцы начали поглощать сахар интенсивнее, в бóльших объемах, чем прежде. Однако если у нас диабет, в вопросе равномерности, с которой они это делают, нам нужно проявить максимальную осторожность. Дело в том, что мы ведь давно питаемся по специальному графику: подсчитываем хлебные единицы, следим, чтобы прием пищи совпадал с максимальной активностью инсулина, а число хлебных единиц – с дозой инъекции. Иными словами, мы направили все усилия на то, чтобы в нашей крови просто не мог появиться лишний сахар. Его там всегда ровно столько, сколько нам, по идее, требуется. И столько же инсулина, чтобы этот сахар усвоился.