Книга Юрий Долгорукий - Алексей Карпов

Братья вернулись в Киев. Андрей в тот же день ушел в Переяславль, а Ярополк с Юрием начали готовить город к отражению нападения. Однако Всеволод Ольгович, простояв семь дней у Вышгорода, в непосредственной близости от Киева, повернул обратно к Чернигову. «И слаша межи собою слы (послы. — А.К.), и не могошася уладити».

«Сильно бо възмялася вся земля Русская», — сетовал новгородский летописец. И, рассказав о поражении «киян» и победе «черниговцев», добавил: «И не то бяше зло, нъ боле почяста копити вой, и половче (половцы. — А.К.), и все».

И действительно, победа на Супое придала силы Ольговичам. 29 декабря они вместе с половцами перешли по льду Днепр и обрушились на киевские волости. Были разорены Треполь, Василев, Белгород, другие города; половцы «стреляхуся» «чрес Лыбедь» — пригородную киевскую речку. Подобного нашествия «поганых» Киев не испытывал с 1096 года, когда «шелудивый» Боняк разорил Печерский монастырь. Ярополк вместе с братьями Юрием и Андреем вновь вынужден был собирать войска. Однако на этот раз до кровопролития дело не дошло. 12 января 1136 года князья заключили мир. Миссию миротворца взял на себя митрополит Михаил, ходивший с крестом от одного войска к другому. Озлобленность князей дошла до такой степени, что иначе они, не доверяя друг другу, отказывались от крестного целования. Митрополита сопровождали другие духовные лица, в том числе новгородский епископ Нифонт, как раз тогда приехавший в Киев. Как свидетельствует новгородский летописец, владыка «заста кыяны с церниговьци стояце противу собе, и множьство вой; и Божиею волею съмиришася».

И киевский, и суздальский летописцы одинаково ставят этот мир в заслугу «благоумному» князю Ярополку Владимировичу. Между прочим, он действовал вопреки советам Юрия, настаивавшего на продолжении войны. «Ярополк же бяше събрал множьство вой на нь изо всих земль и прием расмотрение в сердци, не изиде на нь противу, ни створи кровопролитья, но, убоявся суда Божия, ство[ри]ся мнии в них, хулу и укор прия на ся от братье своея и от всих, по реклу: “Любите враги ваша”, и створи с ними мир… И тако утеши благоумныи князь Ярополк брань ту лютую».

По условиям нового договора Ярополк передал Ольговичам ту часть своей «отчины», на которую они прежде претендовали, — надо полагать, Посемье с городом Курском, ранее входившее в состав Переяславской волости. Именно с этого времени Курск становится волостью черниговских князей; князь Всеволод Ольгович посадил туда на княжение своего брата Святослава. Только после этого Ольговичи вернулись в Чернигов, а половцы ушли в свои степи.

* * *

Теперь, наконец, мог покинуть Киевскую область и князь Юрий Владимирович. Годы борьбы за Переяславль все же не пропали для него втуне, Юрий сумел сохранить за собой важную часть Переяславской земли — некие «городы Юрьевы», которые именно под таким названием упоминаются в летописи. Главным из них был Городец Остерский (на реке Остер, недалеко от его впадения в Десну; ныне городище в селе Старогородка у города Остра Черниговской области Украины). Построенный Владимиром Мономахом в 1098 году, этот город очень скоро стал важнейшим центром в Среднем Поднепровье, на пограничье Переяславской, Черниговской и Киевской земель. Обладание им, отмечают современные исследователи, позволяло влиять на политические процессы, проходившие во всех трех главных центрах Южной Руси — Переяславле, Киеве и Чернигове. Не случайно Юрий и позднее будет держаться за этот город, справедливо считая его своей главной базой на юге и залогом своего участия в южнорусских делах.

В событиях следующей войны между Мономашичами и Ольговичами — а она началась в 1138 году с очередного нападения Ольговичей на Переяславль — Юрий не принимал непосредственного участия. Он не смог оказать помощи брату Андрею, осажденному в Переяславле, и тот вынужден был пойти на заключение невыгодного для себя мира, условия которого остались нам неизвестны. Но когда осенью того же года, приведя множество половцев, Ольговичи захватили Прилук (город в Переяславском княжестве) и вознамерились вновь идти к Киеву, Юрий откликнулся на призыв Ярополка и послал ему свое войско. Ярополк собрал тогда огромную рать, причем «суждалци и ростовци» в составе его рати упоминаются первыми. (Кроме того, в войско киевского князя вошли полочане, смольняне, галичане, туровцы, переяславцы, волыняне, а также 30 тысяч берендеев, присланных венгерским королем Белой II.) Ольговичи отступили к Чернигову, а Ярополк — очевидно, вместе с братом Андреем, а может быть, и с обоими братьями, Андреем и Вячеславом, — устремился вслед за ними. Противиться такой силе черниговцы не могли. Летописи приводят слова, с которыми горожане обратились к своему князю Всеволоду Ольговичу, и слова эти свидетельствуют о том, что уважение к главе Мономахова рода проникло даже в стан его врагов: «Ты надеешися бежати в Половце, а волость свою погубишь… Луче того останися высокоумья своего и проси си мира; мы бо ведаем милосердие Ярополче, яко не радуется крови пролитью, но Бога ради въсхощеть мира, то бо съблюдаеть землю Русьскую». Всеволод запросил мира, и Ярополк, «благ сы и милостив нравом», по выражению летописца, согласился на это. У Моровийска, ближайшей к Чернигову крепости на Десне, князья заключили мир, скрепленный крестным целованием. Ольговичи обязались не вступаться в волости «Мономахова племени». Каких-либо территориальных уступок или перемены княжеских столов договор не предусматривал.

Это был, вероятно, последний мирный договор, заключенный князем Ярополком Владимировичем. 18 февраля 1139 года он скончался в Киеве и был погребен в киевском монастыре Святого Андрея, основанном его дедом, великим князем Всеволодом Ярославичем,

Юрий не присутствовал при этом. Слишком долог был путь от Суздаля до Киева, чтобы он мог успеть на погребение брата. К тому времени, когда ему стало известно о случившемся, в Киеве произошли события, сделавшие его присутствие там нежелательным и даже невозможным — во всяком случае, в ближайшее время. Занявший место брата князь Вячеслав Владимирович, следующий по старшинству сын Владимира Мономаха, сумел продержаться на киевском престоле всего десять дней: 22 февраля 1139 года он вступил в Киев, а уже 5 марта был изгнан из города Всеволодом Ольговичем, который и стал новым великим князем Киевским.

НОВГОРОДСКИЕ ДЕЛА

Следующие восемь лет Юрий провел преимущественно в Суздальской земле. Здесь ему пришлось заниматься самыми разными делами — и устроением собственного княжества, возведением крепостей, укреплением границы, церковным строительством; и борьбой с черниговскими князьями за свои южнорусские владения, подготовкой к новым военным походам и дипломатическими переговорами. Много сил потребовали от него новгородские дела. Именно при Юрии Долгоруком отношения между Северо-Восточной Русью и Новгородом перешли в совершенно новую плоскость.

Новгородское вторжение 1134/35 года и побоище на Ждане-горе заставили суздальского князя более внимательно приглядеться к тому, что происходило в этом городе. Тем более что события здесь приобрели совершенно необычный характер и впервые за многие годы Новгород ушел из-под власти Мономашичей.

28 мая 1136 года новгородцы вместе с прибывшими в город псковичами и ладожанами схватили князя Всеволода Мстиславича и посадили его вместе с женой и тещей под стражу на владычном дворе. Ничего подобного не случалось прежде не только в Новгороде, но и в других городах древней Руси. (У историков советского времени это событие получило даже название «новгородской революции».) Но арест князя имел свою предысторию и для внимательного наблюдателя — каким, вероятно, и был князь Юрий Владимирович — совсем уж неожиданностью не стал.