Книга Змеевы дочки - Татьяна Корсакова

Не заметил, по растерянному лицу видно, что не заметил.

– Не дровами, как в кабинете у директрисы, а сосновыми ветками. Много тепла с тех веток, как думаешь? Надолго этого тепла хватит? Кроватей в спальне мало, на всех детей не хватает, хотя вот они – пустые кровати, дожидаются дорогих гостей. – Демьян поморщился.

– Он ведь хотел ее ударить. – Алексей встал рядом, ногтем соскреб с подоконника наледь. – И если бы мы не успели, ударил бы обязательно. А она соврала, что ничего такого не было. Почему она нам соврала, Демьян Петрович?

Почему соврала, он уже понял. Хватило нескольких часов, проведенных в этом чертовом замке. И кто только додумался отдать его под детский дом?! И почему дети боятся? А они боялись. Но не Мефодия, как подумалось сначала, а кого-то другого. Или чего-то другого? Вспомнились вдруг все байки, которые он слышал про Стражевой Камень. Баек было много, одна другой страшнее и невероятнее. Раньше Демьяну казалось, что все это от людской дремучести, а сейчас что же? А сейчас на душе неспокойно. Точно так же неспокойно было неделю назад в кутасовской усадьбе. Словно ходит вокруг кто-то страшный, но невидимый, а они тычутся, как слепые кутята, и ничего не понимают.

Воспоминания об убитых стариках вернули Демьяна к действительности. Если в округе завелась банда, это плохо. Очень плохо! В Чернокаменске люд живет лихой, а вокруг непролазные леса. От милиции по этим лесам можно годами бегать, есть где и спрятаться, и отсидеться. А еще волки. Оно понятно, зима голодная, холодная, но давно уже такого не было, чтобы волки без страха в город заходили, под пули лезли. Надо будет про волков у Галины поподробнее расспросить да сказать, чтобы по острову ни она, ни дети без присмотра не шастали. Пока со стаей не разберутся.

– Зря вы меня тогда остановили, Демьян Петрович. – Алексей думал о своем, все никак не мог успокоиться. – Может быть, если бы я ему врезал…

– Если бы ты ему врезал, он бы стерпел и утерся, – сказал Демьян резко, – а вот потом, уже без тебя, на детях отыгрался бы. На Галке и на мальчонке.

– А если его в участок?

– За что в участок? Он никого не ударил, дети на его стороне. Нет, Алексей, тут по-другому надо, по-умному. – Хорошо, что парень не спросил, как по-другому, потому что он еще и сам не знал. И поэтому сказал, зевая: – Давай спать, Леша. Все равно делать нам здесь больше нечего. Ложись.

Сон не шел. Рядом ворочался с боку на бок Алексей, кровать шаталась и скрипела под его весом. Сам же Демьян лежал на спине, уставившись в потолок. Наверное, все-таки он задремал, потому что пронзительный женский визг выдернул его в реальность с почти физической болью. Рядом вскинулся Алексей, ударился обо что-то в темноте, зашипел от боли.

– Что это было? – спросил шепотом, зажигая керосинку и одновременно пытаясь нашарить ружье.

– Сейчас разберемся. – Демьян сунул ноги в сапоги, достал из кобуры пистолет.

К тому времени, как они вышли из комнаты, крик стих, словно его и не было. А может, и в самом деле почудилось? Говорят, на Стражевом Камне и не такое может почудиться.

Если почудилось, то не им одним. Они уже пробирались к лестнице, когда открылась дверь детской комнаты, выпуская в коридор серую тень.

– Чего не спим? – спросил Демьян строго.

– Кто-то кричал, – сказала тень голосом Галки.

– Разберемся, а ты возвращайся в комнату, запрись изнутри, – велел он громким шепотом, запоздало вспомнив, что защелки на двери детской нет.

– Я не могу. – Она вцепилась холодными, ледяными просто пальцами в его руку. – Демьян Петрович, я не нахожу Марка! Когда закричали, я первым делом пересчитала детей. Его нет в комнате…

– Час от часу не легче! – Демьян покрепче сжал пистолет, стряхнул Галкину руку, велел: – Никуда не ходи, мы с Лешей его найдем.

В том, что случилось что-то страшное, Демьян уже не сомневался. Никогда раньше его чуйка не подводила. Подумалось вдруг, что банда могла попытаться укрыться на острове. Мало кто в городе знал, что замок отдали под детский дом. А место тут и в самом деле укромное, ничем не хуже леса.

Все эти мысли промелькнули и исчезли. Вниз по лестнице Демьян бежал уже с ясной, холодной головой. Успел даже Алешку опередить и оттолкнуть, чтобы не лез поперек батьки в пекло.

На первом этаже было еще холоднее, чем на втором. Холодом тянуло из распахнутой настежь двери черного хода. Открыта дверь была уже давно, потому что на порог успело намести снега, и на снегу этом отчетливо виднелись следы волчьих лап…

– Что происходит? – В коридор с лампой в руках выглянула Аделаида. Поверх сорочки она накинула шаль, и пышная грудь директрисы волнительно колыхалась. Вот только у Демьяна сейчас были совсем другие волнения.

– Леша, ты это видишь? – Он кивнул на следы.

– Он в доме? – Парень держал ружье на изготовку.

– Не знаю, но ты на улицу не выходи и будь начеку. Аделаида, а вы вернитесь в свою комнату!

– Я слышала крик. – Она не послушалась, вышла в коридор. – Кажется, это была Матрена.

В кухню Аделаида заглянула первой, застыла на пороге и потом издала странный, клокочущий какой-то звук и тяжело привалилась спиной к дверному косяку.

– Что там? – А вдруг там мальчик. Мертвый мальчик… Сделалось одновременно жарко и холодно. Демьян грубо оттолкнул Аделаиду, ворвался в кухню.

Света от керосинки хватило, чтобы увидеть картину целиком, но без подробностей. На полу лицом вниз лежала женщина. Судя по расплывающемуся под ней черному пятну, женщина была мертва.

– Запритесь в своей комнате! – Демьян силой вытолкал Аделаиду из кухни, краем глаза успев заметить лежащий на столе шмат сала и краюху хлеба с отрезанным, но так и не съеденным куском. – Где ваш помощник?

– Я здесь, товарищ милиционер, – послышалось из темноты коридора.

– Уведи ее! – рявкнул Демьян. – И сам уйди.

Он не стал дожидаться, исполнят ли эти двое его приказ. Он выбежал во двор, присел на корточки, всматриваясь в следы, выискивая среди них детские. И нашел. Маленькие следы вели сначала вдоль дома, потом мимо поленницы к сараю с распахнутыми настежь дверями. Здесь следов оказалось много, детские исчезали в мешанине волчьих, белый снег был измаран черным. Как пол в кухне…

– Марк! – позвал Демьян, всматриваясь в темноту сарая. – Марк, ты там?

Наверное, все чувства его обострились до предела, а иначе чем можно было объяснить тот факт, что он услышал-таки этот слабый, едва различимый всхлип.

– Марк, я иду к тебе!

В сарай он не вошел, а ворвался. Застыл на пороге, давая глазам возможность хоть как-то привыкнуть к темноте. Привыкнуть было сложно, света сквозь мутное оконце проникало совсем мало. Он ложился на земляной пол мутной лунной дорожкой, которая вела в самый дальний, самый непроглядный угол и стелилась под ноги старухе в рваных одеждах. Седые косы ее, словно живые, тянулись вверх, исчезали в темноте под крышей. Сама же старуха улыбалась Демьяну, как родному. Вот только острозубая улыбка ее была такой жуткой, что захотелось в нее выстрелить. Немедленно. Прямо сейчас…