Книга Левый берег Дона - Александр Масалов

- При каких обстоятельствах он получил ранение?

- Перестрелка на авторынке "Эльдорадо" - вы, наверное, слышали...

- Д-да, припоминаю... Но Кислинского вы не подозреваете?

- Нет, абсолютно!

- Почему и почему в столь категоричной форме?

- Это преданный мне человек. Кроме того, он не нуждается в деньгах. У него не то два, не то три процветающих предприятия....

- По нашим данным, Кислинский поддерживает тесные отношения с лидерами некоторых преступных группировок. Да и прошлое у него...

- Вы правильно сказали, Анатолий Васильевич: прошлое. Сейчас Кислинский совсем другой. А контакты... Это в интересах дела.

- То есть?

- Ну, иногда нужно получить информацию... как бы это сказать... с той стороны. Вы ведь тоже используете в своей работе информаторов…

- О Кислинском я бы хотел поговорить с вами особо. А теперь...

Палец следователя упёрся в следующую фамилию. Чернощеков вытерся платком и спросил:

- Водички можно?

- Нельзя. А то вы еще напишите жалобу, будто в воде, которую вам дал следователь, было что-то подмешано.

- Анатолий Васильевич, что вы! Зачем мне это?!

- Всякое бывает. Кстати, а что это вы так нервничаете?

- Так мы ж с вами третий час кряду сидит. А я ночь не спал. С рассвета допрос на допросе... А в конторе у меня и без того дел невпроворот...

- Потерпите немного. У меня осталось всего несколько вопросов.

- Слушаю вас, Анатолий Васильевич...

***

Около пяти часов вечера Стасик вернулся в Ростов. Денег на такси больше не было, так что четыре километра по левому берегу до Ворошиловского мост он прошел пешком и сейчас чувствовал себя разбитым и усталым. Сесть и отписывать интервью ему было совсем не в дугу.

Марины Петровой в кабинете уже не было. Наташа что-то вяло отстукивала в комп - похоже, только для того, чтобы избавиться от фотографа. Фотограф, вусмерть пьяный, сидел напротив и уговаривал ее позировать для какой-то персональной выставки. Сроду он никогда не выставлялся. Раз, правда, вывесил свои фотки в редакционном холле. Там они и висели пару дней, пока редактор не потребовала снять - чтоб не позориться перед людьми...

Бросив сумку, Стасик первым делом отправился в секретариат.

- У меня для тебя плохие новости, - сказал Игорь. - Смотри.

Он с шелестом развернул оттиск второй полосы. Колонка криминальной хроники была раза в полтора короче обычной. Заметки об обстреле синагоги Полонский вообще не нашел. В информации о краже скота была вычеркнута национальность похитителей. Получалось, что не чеченцы это сделали, а просто какие-то неустановленные преступники... А вместо статьи о перестрелке на авторынке стояла какая-то дежурная тягомотина - явно "кирпич" из "загона".

- Кто? - спросил Стасик. Он и без того знал ответ на этот вопрос.

- Догадайся с трех раз.

- Алла, небось? - спросил Полонский. Игорь кивнул. - Вот же сука!

- Хорошо, что тебя не было. Тут у нас такое было!.. - сказал ответсек с чувством. - Чкалова орала, материлась и клялась всеми святыми...

- Обладминистрацией, что ли? - вставил Стасик.

- ...что выгонит тебя к ё... матери. Потом написала докладную на Алексея Юрьевича, обвиняя в несоответствии занимаемому положению. Тебе, впрочем, тоже досталось. Гром грянул, так что теперь держись...

- Ничего, - сказал Стасик. - Не волнуйся. Отобьюсь. Не впервой.

- Ну-ну, - сказал Игорь. - А статья хорошая получилась. Жалко.

- Газет в Ростове много, - буркнул Стасик. - На нашей свет клином не сошелся. Так что не пропадёт.

Вернувшись в кабинет, он распечатал тексты и скинул файлы на дискету. Сунул всё это в сумку, простился с Наташей и побежал в еженедельник "Панорама".

- С такими-то данными - грех закапываться... - продолжал бубнить фотограф. - Ну, давай в субботу снимемся!

***

Еженедельник "Панорама" находился на шестом этаже института с непроизносимым названием. Главный редактором здесь был Николай Варламов - бывший политический обозреватель областной газеты. Его выжила вездесущая Чкалова, когда Варламов реально дорос до уровня замредактора и стал давить свою линию. Не только на планерках и заседаниях редколлегии.

Когда Стасик вошел к нему в кабинет, редактор с трудом разлепил слипающиеся глаза, облизнулся, как кот, наевшийся сметаны, и расслаблено произнес:

- Привет... Пить будешь? - И широким жестом указал на початый ящик водки, стоящий справа от стола.

- А у вас источник не пересыхает... - сказал Стасик. - Откуда водка?

- Да Ярослав вчера был на ликероводочном заводе... Лучше б он почаще на мясокомбинат ходил. А то водки хоть залейся, а закуски - с хрен собачий. Так что, пить будешь?

- Нет.

- С чем пришёл?

- Да вот, - сказал Стасик, выкладывая на столешницу тексты. - У нас не пойдет. Как говорится, по цензурным соображениям.

Николай просмотрел неопубликованные заметки и статьи. Потом сказал:

- Очень хорошо.

- Завтра четверг. Я успею в этот номер? Потом материалы устареют.

- Успеешь, - заверил Варламов. - У нас еще треть номера пуста. Понабирал, блин, молодняка... Ничего не умеют. Ни пить, ни работать.

- Зато женщины красивые.

- Э, я б и уродин взял. Лишь бы работали... Помнишь, как мы тобой квасили?

- Ну еще бы! - сказал Стасик. Вспомнить действительно было что.

- Шёл бы ко мне, а? - сказал Варламов. - Я тебя ведущим обозревателем сделаю... Вся криминальная тематика и скандалы - всё твое, никто и шагу не ступит... А, Стасик?

- Я подумаю, - сказал Полонский.

- Ну так что, налить? - спросил Варламов. - У меня еще две ириски остались. Одна тебе, другая - мне...

- Наливай, - разрешил Стасик.

Глава двадцатая

Вокруг дома был выстроен забор из красного кирпича. Метра три высотой, не меньше. Судя по лязгу цепей, двор охраняли не собаки, а волкодавы размером с теленка.

Долго размышлять было некогда. Почуяв на улице посторонних, собаки начали лаять. Ветров надавил кнопку звонка и прислушался.

Через пару минут во двор вышел человек. Он прицыкнул на собак и крикнул:

- Кто там?

- Участковый! - крикнул Ветров, подавая знак своим мальчикам. Дескать, начинаем, будьте наготове...

- Ты, Вася?

- Да.

- Простыл, что ли?