Книга Алексей Пичугин - путь и перепутья - Вера Васильева

Помещение магазина «Чай» было продано Дмитрием Корнеевым-младшим только 27 июня 2003 года – то есть спустя пять лет после убийства.

Конфликт между Евгением Львовичем Рыбиным и ЮКОСом уходит своими корнями в 1997 год. Тогда компания Михаила Ходорковского приобрела государственное нефтедобывающее предприятие «Томскнефть». Ранее действовавший договор между «Томскнефтью» и «Ист Петролеум Ханделс» о совместной разработке Западно-Полуденного и Крапивинского нефтяных месторождений был расторгнут ЮКОСом в одностороннем порядке. Руководство компании рассматривало этот контракт как «кабальный». Контрольно-ревизионное управление ЮКОСа выявило, что его условия были невыгодны: «Ист Петролеум Ханделс» продавала товары и услуги, в которых ЮКОС на тот момент не нуждался, по завышенным ценам. Об этом свидетельствовал на заседании Мосгорсуда по делу Алексея Пичугина 14 июня 2007 года бывший руководитель аналитического управления ЮКОСа Алексей Кондауров.

В 1998 году компания «Ист Петролеум Ханделс» обратилась в Арбитражный суд города Вены (Австрия) с исками против ЮКОСа о, якобы, нанесенном ей в результате расторжения договора ущербе. Именно эти иски российская Генпрокуратура впоследствии использовала во втором деле Алексея Пичугина и в деле Леонида Невзлина, назвав их мотивом для совершения двух покушений на жизнь Евгения Рыбина.

Первое нападение на Рыбина произошло 24 ноября 1998 года по адресу: улица Удальцова, дом 30 в Москве, – где в предпринимателя, по его словам, стрелял бывший волгоградский десантник Евгений Решетников. Второе случилось 5 марта 1999 года в Московской области. Машину бизнесмена с охраной и водителем, направлявшуюся к его дому (сам Рыбин в это время находился на праздновании дня рождения племянника), взорвали. В результате шофер погиб, а охранник Алексей Иванов получил тяжелые ранения.

Адвокат Алексея Пичугина Ксения Костромина (а впоследствии и адвокат Леонида Невзлина Дмитрий Харитонов) в ходе судебных прений указала на недоказанность факта заинтересованности руководства ЮКОСа в убийстве Евгения Рыбина. Венский арбитражный суд принял решение удовлетворить первый иск Рыбина только на 10 процентов, а в удовлетворении второго отказал и обязал истца возместить ответчику судебные издержки. Таким образом, по мнению защиты, мотива устранять Рыбина у ЮКОСа не было.

При этом решение арбитражного суда лишило Рыбина возможности получать сверхприбыли, как это было ранее из-за недобросовестных сделок «Томскнефти» (в бытность компании государственной) и «Ист Петролеум Ханделс».

В ноябре 2000 года Евгений Решетников был признан судом исполнителем первого покушения на Евгения Рыбина и приговорен к заключению. Заказчиков преступления тогда установить не удалось, причастность к нему руководства ЮКОСа не выявили.

Однако во время второго судебного процесса Алексея Пичугина в июле 2006 года Евгений Решетников неожиданно «вспомнил», что заказ на убийство Рыбина ему, якобы, поступил от Пичугина и Невзлина. Аналогичные показания тогда дал и подсудимый Геннадий Цигельник.

Между тем, некоторые СМИ высказывали предположение, что Рыбин пытался получить деньги от руководства ЮКОСа для того, чтобы рассчитаться с кредиторами, покушавшимися на его жизнь.

Спецдокладчик Парламентской ассамблеи Совета Европы Сабина Лойтхойзер-Шнарренбергер, изучавшая это дело, также выражала мнение о том, что эти обвинения против юкосовцев сфальсифицированы.

«Решетников, по словам его адвоката, был незаконно осужден за покушение в интересах ЮКОСа на убийство бизнесмена Рыбина, который на самом деле инсценировал это покушение, чтобы подкрепить свой иск против ЮКОСа в Австрии. Господин Решетников в то время был этапирован в СИЗО “Лефортово”, где ему предложили сделку: свободу в обмен на ложные показания против должностных лиц ЮКОСа», – говорится в докладе Сабины Лойтхойзер-Шнарренбергер «Политически мотивированные судебные процессы в странах Европы», опубликованном 23 июня 2009 года.

Примечательно и то, как происходило опознание Евгением Рыбиным Алексея Пичугина. В протоколе допроса Рыбина в Генеральной прокуратуре России от 17 июля 2003 года записаны показания потерпевшего, где утверждается, что на деловых переговорах с ним присутствовали трое сотрудников ЮКОСа. Среди них – два представителя менеджмента и работник службы безопасности, «то ли Пичушкин, то ли Пичугин», который вел себя крайне жестко. Это был человек невысокого роста, худощавый, с темными волосами.

Между тем, как известно, внешность Алексея Пичугина совершенно не соответствует внешности человека, описанного Евгением Рыбиным. Рост Алексея Пичугина 184 сантиметра, волосы светлые, телосложение плотное.

При проведении процедуры опознания Евгению Рыбину показали нескольких статистов, которые выглядели именно так, как потерпевший описывал в своих показаниях (невысокие, темноволосые, худощавые), и... Алексея Пичугина. Рыбин безошибочно «опознал» Пичугина.

В июле 2004 года Леонид Невзлин обвинил Рыбина в вымогательстве. Невзлин направил тогдашнему Генпрокурору России Владимиру Устинову письмо, в котором заявил, что Рыбин с помощью работников правоохранительных органов искал лжесвидетелей и фальсифицировал материалы против ЮКОСа, в том числе по делу Пичугина, воспользовавшись тем, что тот уже находится в СИЗО «Лефортово». Через два дня после подачи Невзлиным заявления Басманный суд Москвы выдал санкцию на его арест (но к тому времени Леонид Невзлин переехал на постоянное место жительства в Израиль).

Леонид Невзлин в интервью, которое он дал мне в ноябре 2008 года в Израиле для книги «Без свидетелей?», выразил мнение, что в сложившейся ситуации совпали интересы Рыбина и власть предержащих.

«Эти люди и сами признают, что ничего не могли сделать, пока Путин не пришел к власти», – сказал Невзлин.

Действительно, бывший управляющий «Ист Петролеум Ханделс» на суде над Невзлиным произносил примечательную фразу о том, почему во время, когда преступления совершались, то есть в конце 90-х годов, никакие «органы» не выявили связи между ними и ЮКОСом. Тогда Рыбин обосновал это так: «Политического решения не было».

«Но времена изменились, и для таких, как Рыбин, солнышко просвечивает. Теперь, при этой власти, можно делать что угодно с этим ЮКОСом. Вот он и пошел добиваться “правды”», – отметил Леонид Невзлин.

Бывший вице-президент ЮКОСа подчеркнул, что если бы у Рыбина было законное решение по изъятию денег, то он бы их получил.

«Честное слово, и Ходорковскому, и мне было бы плевать на эти деньги. Но пока этого решения нет, отдавать деньги незаконно. Это значит, что менеджмент будет поражен в правах на заседании совета директоров, собрании акционеров или в судебном порядке.

Рыбин зарабатывал в результате нечестного сговора с предыдущим руководством компании, и очевидно, что другого способа, кроме как постоянно шантажировать компанию, ее руководство уголовными и иными видами преследования, а потом прицепиться к Пичугину и шантажировать меня, неоднократно вымогая деньги, у него не было», – заявил в том же интервью Леонид Невзлин.

Штрих к портрету Рыбина добавил и Платон Лебедев в своем ходатайстве генпрокурору России в марте 2007 года. В этом документе Лебедев утверждал, что австрийская криминальная полиция, по его данным, подозревает Евгения Рыбина в отмывании денег года. В этом документе Лебедев утверждал, что австрийская криминальная полиция, по его данным, подозревает Евгения Рыбина в отмывании денег[44].