Книга Ярость Севера. Книга 1 - Павел Пашков

– Мыться! Отец надо быть чистый! Мыться! Мыться! – он посмотрел на него взглядом полным любви и заботы. Ниялль был не в том положении, чтобы рассматривать добродушность горбатого старика, ему нужно было понять, что происходит и почему этот старый пень называет его отцом. Он через сильную боль поднялся с лежака и уселся на самый край, протянув к Херлифу свои руки. Безумный старик, недолго думая, сунул в них чан с водой и пристально уставился на гостя.

– Мыться!! Мыться!!!

– Мыться, мыться… полудурок! – пробурчал себе под нос Ниялль и медленно, заглянув в чан с водой, увидел свое отражение. – Ну и урод же я… – и, правда, зрелище было не из приятных. От прежнего брутального Ниялля не осталось и следа. Сейчас на лежаке сидел и не он вовсе, а редкостный урод, страшилище с расквашенным лицом. Нос был превращен в лепешку, все хрящи переломаны и уже начали срастаться в таком положении. Что касается худого лица, то теперь оно больше похоже на задницу овцы, чем вообще на мужчину. Ниялль попытался через силу улыбнуться, но губы практически не двигались и каждое лишнее движение, заставляло все лицо гореть огнем. От злости, он бросил чан с водой на пол. Старый Херлиф испугался, отскочил в сторону и спрятался за дверь, проглядывая одним глазом через прогнившую в доске дыру.

– Отец злой!!! Отец шумит!!! Пугает сына!!!

– Какой на хрен я тебе отец, тварюга ты болотная? – Ниялль уже, не выдержав, сквозь силу встал на ноги. Состояние было ужасным и по ощущениям казалось, что ноги вот-вот сломаются пополам. Но он решил не показывать слабость, а напротив, проявить некое упорство, показаться сильным. Откуда же ему знать, что это непонятное существо доброжелательное.

– Иди сюда горбатый! – Ниялль напряг свой страшный взгляд и уставился на дверь. – Бегом к ноге!!! – он грозно топнул сквозь адскую боль и старый Херлиф, трясясь как побитая собака, медленно стал подползать к Нияллю. Он карабкался на четвереньках, пускал слюни и тупым забитым взглядом лобзал пол. Когда Херлиф наконец добрался до Ниялля, тот выхватил топор со стены и что есть сил врезал им старого по голове. Херлиф завыл от боли, перевернулся на спину и стал вопить:

– Отец прости меня! Прости отец!!! Я резал людей за тебя!!! Они били меня!!! Били!!! – И потом, этот уродливый старик заревел так, что у Ниялля заложило уши.

– Да заткнись ты! Что за дерьмо тут творится! – вскрикнул Ниялль, и, перевернув топор, острой стороной с размах пробил череп мерзкому Херлифу.

Кровь брызнула по всей землянке. Ниялль схватил старика за длинные волосы и вытащил на улицу. Здесь, у самой двери, стоит странно сделанная лавка. Он уселся на нее и, закрыв глаза, попытался расслабиться. От ветра лицо стало гореть и чесаться, ребра ноют от каждого движения, а сквозь зашитую рану на груди просочилась кровь. Она моментально стала скатываться по телу к ногам, горячая и слизкая. Ниялль схватился рукой за грудь, зажал рану и, ковыляя, вошел обратно в дом. Дверь со скрипом закрылась и из дома послышался нечеловеческий вопль.

Глава 14

Оттепель

Ох уж эта оттепель. Зима сбавила обороты и растворилась в жарких солнечных лучах, убегая из окрестностей Йорвика по ночам, когда никто не видит. Она крадется по окнам, оставляя следы изморози, а на серых ночных дорогах кладет легкий иней. Украдкой. Тайно. Снег давно растаял. Тяжелые льды на заливе превратились в плавающие куски, небольшие айсберги, что сбиваются друг с другом и, рушась, трещат на всю округу. Улицы города переполнены людьми, горят костры, седлаются лошади. За последний месяц произошло многое. Йорвик стал основным торговым городом, заменив Герд, что лежит в нескольких часах езды от него. После того, как Паль отпустил отряд воинов конунга Адальштейна, они приехали в свой город и последовали совету Паля: не стравливать города между собой. Все прекрасно понимали, что стоит только развязать войну и погибнут если не все, то многие. А другие города, узнав о войне между Гердом и Йорвиком, незамедлительно начну ввязываться в конфликт ради собственной выгоды. Йорвик не зря крупнейший город на севере, он лежит на берегу залива, открытый выход в море, отсюда прекрасные возможности вести торговлю и ходить в набеги на Англию и Франкию. И поэтому другие города были бы крайне рады перебраться на их землю и захватить там власть. Но пока это не удавалось сделать никому кроме Ниялля. Он был первым человеком, который силой взял власть в Йорвике. Паль не в счет, его власть была по наследству. Когда он стал конунгом и привез Астрид Пестрокрылую к себе, люди стали узнавать в ней беглую рабыню. Но конунг велел собраться всем на главной площади города и прилюдно обнажил плечо девушки, убедив всех, что она просто похожа на беглянку, но на самом деле это и не она вовсе. В тот же момент он объявил о том, что намерен взять Астрид себе в жены. Люди поверили и решили, что действительно девушка просто похожа на рабыню. Следующим шагом для Паля было налаживание торговых отношений с другими городами, пока в Герде выбирали нового вождя, люди Йорвика беспрепятственно проезжали через него, во все регионы северной земли. Так начался экономический подъем Йорвика. Паль нашел в своей спальне золото Ёдура, которое там небрежно спрятал Ниялль. Это золото стало обменной валютой для других городов на еду, семена для посевов, скотину и прочее добро, все то, что было необходимо городу для полноценной жизни. Йорвик стал жить как прежде, еще никогда жители города не были так рады своему вождю и довольны тем, что имеют. О конунге Пале стали говорить везде, слухи разбежались быстро вместе с торговцами, говорят, о нем даже травят легенды у костров, но сам Паль этих легенд пока не слышал. Слухи – они такие.

Город Герд несколько недель разбирался с тем, кто же станет вождем. Адальштейн не оставил после своей смерти детей, родственников и даже жена куда-то пропала. Поговаривают, что кто-то из личного окружения конунга решил этот вопрос, чтобы она не мешалась в выборах новой власти и не претендовала на нее. Несколько знатных людей объявили о намерении стать новым вождем и, встав по разные рубежи, началась целая война. Каждый день смерти, кровь и провокации. Точнее сказать, манипуляции местными жителями, которых каждый пытался перетащить на свою сторону. Клевета друг на друга стала обычным делом, нож в брюхе врага – неизбежностью. И так изо дня в день, пока наконец, местным жителям все это не надоело и они не решили, собрать тайный совет. Под покровом ночи, бородатые мужики, женщины и даже дети, собрались в большом доме на окраине города. Здесь все и решилось. Наутро, всех кто бился за власть, привязали ногами к лошадям и тех пинком выслали из города. Некоторые лошади не желали бежать от пинка и тогда их задницы прижгли раскаленным железом, в таком случае лошади от неожиданности бежали еще быстрее, чем те, кто просто получил пинка. Самого наглого и толстого борца за власть привязали к двум черным коням, по одной ноге к каждой и, конечно же, как вы уже догадались, их прижгли железом. Страшное зрелище, мужской крик от рвущихся в разные стороны конечностей. После этого вождем стал человек от народа, его звали Рагнвальд, что переводится как «Мудрый правитель», который еще не был испорчен властью и действовал в интересах местных жителей.