Книга Старатели Сахары - Максим Удовиченко

На ум не приходило ничего путного, кроме высказывания Ипполита Матвеевича из романа «Двенадцать стульев»: «Je ne mangeais pas six jours».

Тем временем араб-таксист включил народные арабские песни. «Сносный музон», – подумал Аристарх поначалу. Но чувство голода напоминало ему о себе всё сильнее и сильнее.

Залихватская народная арабская песня, похожая на «Салма я Салама…», с многоголосым женским повизгиванием под аккомпанементы тамтамов, бубенцов и жалеек, лишь усиливала чувство голода и неопределённости.

– Je ne mangeais pas six jours[74]!!! – заорал Аристарх что есть сил в ухо уже оправившегося от недавнего шока араба-таксиста.

Реакция араба-таксиста была примерно та же, только на сей раз машина чуть не сбила клумбу, и он заорал как-то очень призывно и, как показалось Аристарху, немного жалостливо:

– Monsieur, quelle terreur! Pourquoi vous à je hurlez constamment l’oreille! Quelle terreur! Vous ne mangiez pas effectivement six jours? Nous allons d’urgence au restaurant![75]

Из всего этого длинного и, как показалось Аристарху, крайне бесполезного набора непонятных слов, произнесенного со странной интонацией, он всё же уловил слово «ресторан», чему крайне обрадовался и дружески хлопнул араба-таксиста по плечу.

Жизнь налаживалась. Лица арабов уже казались Аристарху не такими враждебными, город Агадир со своими апельсиновыми деревьями, пальмами по обочинам дорог, прогуливающимися в шортах и майках и с любопытством обозревающими окрестности туристами, множеством лавок, маленькими виллами, тонувшими в экзотической зелени, выглядел впечатляюще.

Некоторое время спустя ретромобиль араба-таксиста уже стоял напротив входа в небольшой ресторанчик.

Араб-таксист сидел напротив и внимательно наблюдал, как Аристарх изучает меню.

Аристарх не спеша выбрал себе, как он посчитал, кое-что попроще и, подозвав араба-официанта, попросил его разменять небольшое количество американских денег.

К удивлению Аристарха, деньги из рук араба-официанта немедленно переместились в руки араба-таксиста, который с ловкостью карточного шулера отсчитал Аристарху «необходимое» количество местных денег.

– Monsieur, chez moi le cours très avantageux de l’échange des devises[76], – ловко распорядился араб-таксист, протягивая Аристарху мятые и замасленные купюры общим номиналом в сто местных денежных единиц.

«Странный курс, – подумал Аристарх. – Я дал пятьдесят американских денег, а мне взамен вернули сто местных».

Заплатив за обед и взяв с собой пару бутылок местного пива, Аристарх в прекрасном расположении духа направился на выход, и, о чудо, за углом ресторана он увидел море и пляж, полный разного люда. Не сомневаясь ни секунды, Аристарх с бутылкой пива направился в сторону пляжа, сбрасывая на ходу атрибуты одежды, араб-таксист семенил сзади.

Искупавшись, Аристарх вышел в приподнятом настроении, всё вокруг казалось праздничным. Он усиленно думал о полезности французского языка в данной местности, и вдруг внезапно вспомнил ешё пару ключевых фраз, которые он в своё время услышал в кинофильмах. Да, точно: «Cherche les femmes»[77], и ещё «Tres vite»[78], – вспомнил Аристарх.

Не мешкая ни минуты, он решил опробовать всю комбинацию на «смышлёном» арабе-таксисте.

– Cherche tres vite les femmes, – произнёс он весьма спокойно арабу-таксисту, застёгивая рубашку.

– Les femmes? – удивлённо переспросил араб-таксист, и добавил: – Les femmes pas de problèmes[79].

Через некоторое время Аристарх уже стоял в фойе одной из местных гостиниц и перед ним, выстроившись в одну шеренгу, стояли арабские женщины.

Они внимательно разглядывали Аристарха.

– Здравствуйте, товарищи женщины востока! – хотел было сказать им Аристарх, но передумал, и вместо этого у Аристарха вырвалась случайно пришедшая в голову фраза: «Russo turisto oblico morale!».

Такого женщины востока не ожидали точно, возникла некая пауза, и тут на счастье Аристарха появился молодой араб, судя по виду, имевший непосредственное отношение к данным женщинам.

– What would you like, sir?[80] – спросил он на довольно сносном английском.

Аристарх подозрительно посмотрел на молодого араба. «Наверное, опять розыгрыш, парень заучил где-то фразу, и вставляет её везде, где можно и нельзя, а копни поглубже, и всё лопнет, как мыльный пузырь», – подумал он, внимательно разглядывая араба.

Но, о чудо, парень спокойно и осознано вёл беседу. Аристарх был на седьмом небе от счастья, наконец-то хоть кто-то мог его понять!

Радость Аристарха была недолгой, новость о том, что он уже проехал от Касабланки двести пятьдесят километров, а осталось ему ехать всего каких-то шестьсот, ошарашила так, что он даже присел от неожиданности.

Переведя дух, Аристарх переспросил араба, ничего ли тот не напутал, и убедившись, что тот действительно говорит правду, глотнул пива и медленно закурил.

Давненько Аристарху не выпадал такой счастливый билет.

– Это когда же я буду в Аль-Баюне? – спросил он араба на английском.

– Завтра утром, – ответил тот спокойно.

– Узнайте, сколько я должен таксисту за этот милый круиз, – решив прояснить финансовую сторону путешествия, спросил Аристарх у араба.

Араб появился минут через десять, вид у него был невесёлый. «Видимо, беседа была не из приятных», – подумал Аристарх.

– Он хочет шестьсот долларов, – объявил он, не торопясь, – Но я могу договориться о четырехстах, если вы оставите мне пятьдесят, – добавил он в той же неторопливой манере.

– Отлично, – охотно согласился Аристарх, и сунул арабу потёртую американскую купюру. – Двадцать баксов твои. А теперь иди и сделай так, чтобы он не задавал мне вопросов, потому что я всё равно ничего не пойму, – напутствовал его Аристарх на английском, запасаясь напитками и едой в местном буфете. – Да, и ещё! – вдруг вспомнил Аристарх встречу с профессором и названия городов с запрятанными несметными сокровищами. – А далеко ли отсюда город Сиджильмаса? – наблюдая за реакцией араба, задал вопрос Аристарх.