Книга Взрослые сказки о Гун-Фу. Часть 2: Тай-Цзи-Цюань - Михаил Роттер

Наконец Мо закончил выпиливать дракона. Надо сказать, сделал он это довольно быстро.

«Как он лихо управился, – мелькнула у меня мысль. – Дракон-то немаленький. У меня рука уже сто раз бы устала. А ему хоть бы хны. Ни минуты не отдыхал».

Закончив, Мо посмотрел на меня и, видимо, заметив мой тоскующий вид, даже не стал спрашивать, извлек ли я что-то полезное из его «демонстрации Инь-Ян».

– Вижу, что ты едва не заснул, глядя на все это. И это зря, не зевать надо было, а думать. – Для пущей убедительности он постучал меня по лбу костяшками пальцев. Благо тянуться ему не пришлось, мастерская была совсем небольшой и я сидел рядом с ним. – Поэтому объясняю сразу. Инь и Ян категории непостоянные и то, что вчера было Ян, сегодня становится Инь.

– Как это? Солнце как вчера было Ян, так и сегодня останется Ян, – уверенно сказал я. – Наверное, вы хотели сказать, что Инь и Ян меняются местами. Ну, например, луна сменяет солнце.

– Ты никак не привыкнешь, что я говорю именно то, что хочу сказать, – укоризненно сказал Мо. – Зимой, когда холодно, солнце – это очень хорошо (Ян), а летом, когда стоит жуткая жара, когда нечем дышать, когда наступает засуха, солнце – это очень плохо (Инь). Но ты говоришь о вселенских вещах вроде солнца и луны, а я хотел тебе показать простые, «земные» Инь и Ян.

Помнишь, в прошлый раз перед тем, как рисовать дракона, я убрал все со своего рабочего стола. Потом я разложил приспособления для рисования. Тогда они мне были нужны и это был Ян. Сегодня в этих приспособлениях нет необходимости и они же стали Инь.

В Тай-Цзи-Цюань есть важный секрет: вся система – это только Инь и Ян. Я тебе об этом уже говорил и это тебе уже известно. Но это не только закон Тай-Цзи-Цюань, это важнейший секрет всей жизни. Запомни: человек, научившийся различать Инь и Ян, всегда будет успешен в жизни. Например, когда я собирался рисовать дракона, я отобрал нужный в тот момент инструмент. А когда я начал этого дракона выпиливать, тот же инструмент только мешал бы мне работать, оставь я его на столе. Так то, что вчера представляло собой Ян, сегодня превратилось в Инь.

Вот тебе и обещанный важнейший вывод: человек, хорошо «чувствующий» Инь и Ян (например, что для него хорошо и что плохо), будет удачлив значительно чаще, чем тот, у кого нет этого чувства.

Если ты скажешь, что это сложно, то я сразу с тобой соглашусь. Ты спросишь, как этому научиться, и я отвечу: делая Тай-Цзи-Цюань, который работает с простыми и очевидными парами Инь-Ян, вроде «есть вес на ноге (нога нагружена), нет веса на ноге (нога разгружена)». В результате чувствование Инь-Ян становится все тоньше и тоньше и у настоящего мастера может дойти и до уровня ощущения «хорошо – плохо». А тот, кто в каждый момент знает, что для него хорошо, тот всегда сможет сделать правильный выбор и поступить соответственно.

Звучало все это разумно, но понимание Инь-Ян на уровне «плохо – хорошо» мне представлялось фантастикой, причем совершенно ненаучной. И тут я вдруг вспомнил про деда и Вана, которые всегда и всюду приходили вовремя. Возможно, это «оно» и было?

– Но это уже высший уровень, – говорил Мо. – Я бы сказал, выше высшего и тебе о нем пока задумываться не нужно. Пока будет достаточно помнить, что Инь и Ян есть всегда и повсюду. Именно для того, чтобы ты не забывал об этом, я и показываю тебе такие «не тайцзицюаньские», «не воинские» примеры. К воинским-то ты привык, а примеры вроде выпиливания драконов лобзиком у тебя, кроме смеха, ничего вызвать не могут. Прекрасно, смейся на здоровье. Чем больше будешь смеяться, тем лучше поймешь и крепче запомнишь.

«Ведь он прав! – подумал я. – Пример действительно смешной: сидит весьма немолодой дяденька, у которого и так повсюду развешаны изображения больших и маленьких драконов, и тоненькой пилочкой выпиливает себе новую игрушку – очередного дракончика. Но ведь когда он пилит лобзиком, то в его действиях снова нет ничего, кроме движений пилочки вверх и вниз, то есть работа производится снова только за счет смены Инь и Ян. Кстати, – неожиданно дошло до меня. – Так же работает двигатель внутреннего сгорания. Поршень вниз – поршень вверх, вот и весь принцип. Что же получается, вся западная цивилизация «ездит верхом» на принципе Инь-Ян?!»

– Но это еще не все, – вел дальше Мо. – Пока ты так старательно скучал, глядя, как я работаю, я тебе показал еще кое-что, а именно, как Инь работает в Ян, а Ян работает в Инь. Ты заметил?

Я сокрушенно покачал головой – сколько всего я не заметил.

– Тут все очевидно. Вообще для того, кто понимает Инь-Ян, все становится намного проще. Смотри. Рабочий ход пилки (когда она пилит) происходит, когда она идет вниз. Но движение вниз – это Инь. А рабочий ход – это Ян. Получается Ян в Инь. Ну и, само собой, наоборот: холостой ход (Инь) лобзика происходит при движении вверх (Ян). И получается Инь в Ян.

Все это ты можешь увидеть на знаменитой «рыбе Инь-Ян», где у черной (иньской) рыбки белый (янский) глазик, а у белой (янской) – черный (иньский). Так что сам видишь, принцип Тай-Цзи работает повсюду, даже в моих несерьезных, – тут Мо подмигнул мне, – развлечениях.

Вот тебе еще пример. Как ты думаешь, для чего я прошу тебя записывать все, чему я тебя учу? Ведь у тебя прекрасная память.

На этот раз я, кажется, знал ответ.

– Думаю, это снова Инь и Ян. Можно сказать, иньский и янский виды памяти. То, что я запоминаю, – это внутренняя, иньская память. С ней легче работать, но она кратковременная: когда-нибудь все равно забудешь. То, что я записываю, это внешняя, янская память. Работа с ней требует большого труда (хороший конспект всегда трудно составить), но она долговременная: если не потеряешь тетрадку – сможешь пользоваться всю жизнь. И, подобно Инь и Ян, эти два «вида памяти» дополняют друга друга.

– Браво! – совершенно серьезно произнес Мо. – Исчерпывающий ответ. Добавить можно только одно: подобно Инь и Ян, эти два «вида памяти» конкурируют друга с другом и мешают друг другу.

– Это почему? – удивился я. – Чем, например, конспект может мешать мне помнить ваши наставления?

– А очень просто. У тебя нет записей наставлений учителя Вана. Ты знаешь, что, скорее всего, ты его больше не увидишь и никто больше не сумеет повторить для тебя его объяснений. И ты, ценя это знание, изо всех сил будешь стараться не забыть его. А вот если у тебя есть конспект… Кстати, ты видел когда-нибудь эту новомодную штуку, видеомагнитофон? Так вот помяни мое слово, она убьет «прямую передачу» воинского искусства.

– Это почему же? – удивился я.

– Снова Инь-Ян, – безапелляционно заявил Мо. – Когда человеку слишком хорошо (Ян), то это уже и не хорошо (Инь). Традиционно это формулируется так: когда Ян достигает максимума, он переходит в Инь. В данном случае, если можно в любой момент увидеть на экране телевизора мастера, который будет показывать тебе раз за разом (при необходимости, с паузами или в замедленном режиме) одно и то же, не задавая вопросов, не требуя повторить и не наказывая за лень, глупость и непослушание, то какой дурак пойдет к настоящему учителю, у которого может быть дурной характер, которому нужно будет платить деньги и который за эти деньги может еще и поколотить?! Ну разве что такой, как ты, да и то потому что у тебя еще нет видеомагнитофона. Тоже, кстати, Инь и Ян. Ты отсталый, у тебя нет видеомагнитофона. Это плохо (Инь), но и хорошо (Ян), потому что тебе хочешь не хочешь, приходится смотреть все, что показываю я. И запоминать, запоминать, запоминать…