Книга Вождь. "Мы пойдем другим путем!" - Михаил Ланцов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Клад?
– Да, я считаю, что он завладел индийским кладом. Только вот его размер оценить не могу.
– Очень интересно… – загадочно улыбнувшись, произнесла Императрица.
– Его финансы увеличиваются очень быстро. Конечно, банкиры стараются такие вещи не разглашать, но по секрету только в этом году за патенты в Московский купеческий банк ему перечислили два миллиона рублей золотом. Согласитесь – много, очень много. И это только в этом банке. А мне известны его контакты еще с десятком.
– Откуда их переводили?
– Со всей Европы. Есть даже платежи из Северной Америки. Но отследить их крайне сложно, не привлекая внимания. Я не исключаю того, что о моем интересе к его деньгам в Московском купеческом банке уже донесли.
– Как интересно… – покачала Мария Федоровна головой.
– Именно так, Ваше Императорское Величество, – кивнул Оржевский. – Еще интересней выглядит его записка об улучшении работы жандармерии. Признаться, я пришел от нее в восторг. Если все это реализовать, то получится вывести на качественно новый уровень работу моих людей. Однако… если он такими вещами делится, значит – не боится. То есть он сам играет серьезнее.
– Может быть, ему нечего скрывать?
– О нет! Этот человек полон тайн. И он нас еще удивит. Вы же знаете, что после возведения его в капитаны 2-го ранга моряки ополчились на него. Как водоплавающие, так и сухопутные. Ревность. Зависть. В середине минувшего месяца Владимир смог убедить Пилкина Константина Павловича взять его к себе. Тот скрепя сердце согласился. Так вот. Я вчера с ним разговаривал. И о чудо! Он отзывается об Ульянове самым радужным образом. Скорость и точность его работы просто поражают. Владимир один за месяц сделал больше, чем все управление. Даже закисшие было дела пошли-поехали. Мистика какая-то.
– Вы считаете? – едко усмехнувшись, поинтересовалась Императрица.
– Я честно пытаюсь найти рациональное объяснение и не могу. Да, Ульянов действует в интересах России. Пока. Но истинные его мотивы и возможности остаются для меня загадкой. Тут во что угодно поверишь.
– Николаю Александровичу он сказал, что ему приснилось, будто на него совершат покушение. Как вы думаете, это так?
– Владимир умеет сказать людям то, что они хотят услышать. Мне он поведал о том, как именно проводил расследование и выходил на исполнителя. Все выглядело вполне логично и трезво. Но это рассказывать долго. Да и деталей там изрядно. Поэтому…
– То есть вы считаете, что он сказал Николаю Александровичу о вещем сне, потому что тот не в состоянии принять и понять факты? – повела бровью Императрица.
– Нет, конечно, нет, – пошел на попятную Оржевский.
– Вы именно это и сказали, – усмехнулась она. – И я с вами согласна. Ники так легче.
– Простите мою неаккуратность…
– Как вы думаете, Владимир может привести внезапно для всех… хм… железнодорожный состав, груженный под завязку золотом?
– Владимир? Не удивлюсь, – усмехнулся Оржевский…
В то же самое время Зинаида Николаевна сидела в кресле возле письменного стола и с некоторым раздражением теребила свое обручальное кольцо, сняв с пальца. Чем дальше, тем больше ее интересовал этот странный мужчина. Он, словно демон, манил ее своей таинственностью и умом. В нем столько всего переплеталось… Любопытство и страх смешивались в ее душе в жутковатую, пьянящую смесь, изрядно дурманящую голову. А перед княгиней лежал очередной исчерканный лист. Она просто не знала, с чего начать переписку. Но продолжала упорно стараться… вторую неделю кряду…
– Твоя последняя девка обошлась нам в 20 миллионов, а предыдущая – еще больше. Бог знает, во сколько обойдется эта…
– Виктор!.. Какой ты мелочный!
3 мая 1892 года. Российская Империя. Санкт-Петербург
Несмотря на ожидания Константина Павловича, распробовавшего взаимодействие с Ульяновым, тот был вынужден отойти от дел намного раньше ожидаемого срока. Пилкин считал, что минимум год-два юноша поработает под его началом. Но не тут-то было.
Наведение порядка в Техническом комитете Морского министерства повлекло за собой ряд неприятных моментов. Можно сказать, скандалов. Владимир Ильич где угрозами, где взятками, а где и просто словами смог заставить работать практически весь Технический комитет. Что вызвало натуральный тарарам по всему флоту. Завыли все. То одно нарушение, то другое всплывало.
И говна стали бурлить. Основательно так, словно вместо пачки дрожжей в Адмиралтейство насыпали пару «КамАЗов» этого чудесного препарата. Из-за чего вся эта будочка стала не просто источать зловония, а натурально шататься, потрясая адмиральскими эполетами.
И, как следствие, травля не травля, но на Ульянова обрушились со всей тяжестью системного гнета. Само собой, оглядываясь на Его Императорское Величество, ведь почетная медаль спасителя наследника престола, позвякивающая на груди Владимира, несколько напрягала. Открыто не ударишь. Вот и давили, пытаясь вынудить самого уйти. А в столичных газетах раз за разом всплывали пикантные подробности из жизни того или иного высокопоставленного офицера Морского ведомства. Без имен, но все и так было понятно. Да и претензии, которые выкатывал Технический комитет, были нешуточные. Ведь когда все честно считаешь – не всегда дебет с кредитом сходится. И возникает масса вопросов. Очень неудобных вопросов, которые так неловко просачивались в прессу.
Скандал нарастал.
Чего добивался этой выходкой Владимир?
Старшие морские офицеры считали его выскочкой. И чем выше был их ранг и, как следствие, возраст – тем сильнее неприятие. Кто-то больше, кто-то меньше. Для молодых офицеров, напротив, Ульянов становился в какой-то мере символом успеха. Простой дворянин приехал из провинции и буквально за несколько лет сделал блистательную карьеру. Этакий д’Артаньян наших дней. Многие слушатели Морского училища и юные мичмана да лейтенанты смотрели на него как на образец для подражания. И не только они. Он вообще с каждым днем становился все более резонансной фигурой.
Так вот. Капитан 2-го ранга Ульянов старался не просто найти повод уйти со службы, но и выиграть с этого. А также подготовить почву для своего триумфального возвращения.
Поэтому он целенаправленно и не только своими руками нагнетал обстановку. И чем дальше – тем хуже. Раз в неделю от него как по расписанию поступал доклад. Очень толковый и здравый. Но Адмиралтейство его неизбежно подвергало критике либо, если это было невозможно, старалось «затерять» в необъятных пространствах под сукном. Однако уже в следующем месяце на страницах стремительно набиравшего популярность журнала «Техника молодежи» выходила развернутая статья Ульянова на основании его предложений. А потом следовала незамедлительная цепная реакция других СМИ. Причем, что любопытно, Владимир упорно избегал резких слов и каких-либо обвинений. Вместо этого опирался исключительно на доказательную базу из области математики, физики и экономики. Упорно, спокойно, методично. В то время как в Адмиралтействе не стеснялись в выражениях. В разумных пределах, конечно. Однако выскочкой, недоучкой и дилетантом Ульянова клеймили постоянно.
