Книга Идиотский бесценный мозг. Как мы поддаемся на все уловки и хитрости нашего мозга - Дин Бернетт

Для людей с социальными фобиями нередко характерно избегающее поведение, при котором они активно уходят от ситуаций, где ощутима реакция публики [22]. Для поддержания душевного спокойствия это, возможно, и хорошо, но для совладания с фобией в отдаленной перспективе – плохо. Чем больше ее избегают, тем дольше она сохраняет в мозге свою силу и яркость. Это чем-то похоже на попытки прикрыть обоями мышиный лаз в стене – это скроет его от стороннего наблюдателя, но не решит ваших проблем с грызунами.

По имеющимся данным, можно сделать вывод, что социальная тревожность и социальные фобии, очевидно, являются самыми распространенными видами фобий [23]. Это неудивительно, учитывая параноидальную склонность мозга заставлять нас бояться того, что не опасно, и нашу зависимость от одобрения окружающих. Сложив эти два фактора, мы можем прийти к беспричинному страху того, что окружающие составят отрицательное мнение о наших возможностях. В качестве доказательства примите к сведению, что это мой двадцать восьмой вариант заключительного абзаца. И да, я по-прежнему уверен, что очень многим он не понравится.

Пусть вам не снятся кошмары… если только вы на них не повернуты

(Почему людям нравится бояться и почему они активно к этому стремятся)

Почему так много людей ради мимолетного возбуждения буквально набрасываются на возможность подвергнуть себя опасности быть размазанными по земле? Подумайте о бейсджамперах, банджи-джамперах[26], парашютистах. Все, что мы уже обсудили, свидетельствует о том, что мозг стремится к самосохранению, и это приводит к нервозности, избегающему поведению и так далее. В то же время такие писатели, как Стивен Кинг и Дин Кунц, пишут популярные книги, в которых происходят пугающие сверхъестественные события, а персонажи гибнут страшной, жестокой смертью. Или возьмем фильм «Пила» – витрина самых изобретательных и кровавых способов, которыми можно по неясным причинам убить человека, насчитывает уже семь фильмов, и все эти фильмы показывали в кинотеатрах по всему миру, вместо того чтобы запечатать в свинцовый ящик и отправить на Солнце. Собравшись вокруг костра, мы рассказываем друг другу страшные истории, ездим на поездах-призраках, ходим в дома с привидениями, а на Хэллоуин переодеваемся в ходячих мертвецов. Итак, как мы объясним свой восторг от подобного рода развлечений, которые построены на страхе, причем некоторые из них предназначены не иначе как для детей?

Так совпало, что, судя по всему, нервное возбуждение, вызываемое страхом, и чувство удовольствия, возникающее, когда вы едите конфеты, связаны с одним и тем же участком мозга. Это мезолимбический тракт, известный также как мезолимбическая система вознаграждения или мезолимбический дофаминэргический тракт, потому что он отвечает за чувство вознаграждения, которое регистрирует мозг, и использует для этого дофаминовые нейроны. Существует еще несколько каналов и путей, связанных с системой вознаграждения, но общепризнанно, что этот – самый «главный». Именно поэтому он играет важную роль в явлении «удовольствия от страха».

Мезолимбический тракт состоит из вентральной области покрышки среднего мозга (ventral tegumental area, VTA) и прилежащего ядра (nucleus accumbens, NAc) [24]. Они представляют собой плотные скопления нервных цепей и переключателей, которые расположены глубоко в мозге и имеют бесчисленные связи с его высокоуровневыми структурами, включая гиппокамп и лобные доли, а также примитивными отделами, такими как ствол мозга.

VTA обнаруживает стимул и определяет, позитивный он или негативный, то есть нужно ли к нему стремиться или лучше его избегать. Затем она передает свое решение в NAc, которое нужно для возникновения соответствующей реакции. Например, если вы едите что-то вкусное, VTA отмечает, что это хорошо, передает информацию в NAc, которое вызывает у вас чувство удовольствия и наслаждения. Если же вы нечаянно глотнете протухшего молока, VTA отметит, что это плохо, и передаст информацию в NAc, которое вызовет у вас чувство отвращения, омерзения, тошноты – то есть мозг сделает все возможное, чтобы вы наверняка получили его послание: «Больше так не делай!» Все вместе это и представляет собой мезолимбическую систему вознаграждения.

«Вознаграждение» в данном контексте означает приятные ощущения, которые мы испытываем, когда наш мозг одобряет то, что мы делаем. Как правило, это связано с биологическими функциями, например утолением голода или поглощением питательных или высококалорийных продуктов (с точки зрения мозга углеводы – ценный источник энергии, вот почему людям, сидящим на диете, так трудно перед ними устоять). Есть и другие вещи, которые активируют систему вознаграждения еще сильнее, например секс. Вот почему люди тратят так много времени и усилий, чтобы добиться его, несмотря на то что мы можем прожить без него. Да, можем.

Удовольствие не обязательно должно быть связано с чем-то настолько жизненно важным или эмоционально насыщенным. Чесать постоянно зудящее место тоже очень приятно благодаря работе системы вознаграждения. Мозг говорит вам: «То, что сейчас было, – это хорошо, сделай так еще раз».

В психологическом смысле вознаграждение – это (субъективно) положительная реакция на явление, которая приводит к изменениям в поведении, – таким образом, под это определение подпадает множество всего. Если крыса нажимает на рычаг и получает кусочек фрукта, она будет нажимать на рычаг все больше, поэтому фрукт – это адекватное вознаграждение [25].

Если же вместо фрукта она получит новейшую игру для PlayStation, то вряд ли она будет нажимать рычаг чаще. Среднестатистический подросток мог бы не согласиться, но для крысы игра для PlayStation бесполезна и не имеет побудительной силы, то есть это не вознаграждение. Я говорю это, чтобы подчеркнуть, что разным людям (или животным) нужно разное вознаграждение – одни любят, когда их пугают и нервируют, а другие не понимают, что в этом хорошего.

Страх и опасность могут стать «желанными» по нескольким причинам. Прежде всего срабатывает свойственное человеку любопытство. Даже животные, например крысы, склонны исследовать что-то новое, когда у них возникает такая возможность [26]. Подумайте, как часто мы что-то делаем, просто чтобы посмотреть, что получится? Все, у кого есть дети, безусловно, знакомы с этой нередко разрушительной склонностью. Новизна притягивает нас. Мы сталкиваемся с огромным разнообразием новых чувств и переживаний, так почему же мы выбираем те из них, для которых нужно нечто такое скверное, как страх и опасность, а не множество более приятных и таких же неизведанных?

Мезолимбическая система вознаграждения вызывает у вас чувство удовольствия, когда вы делаете что-то хорошее. Однако «чем-то хорошим» может оказаться очень много всего, и когда что-то плохое перестает происходить, это тоже хорошо. Из-за действия адреналина и реакции «бей или беги» мы очень ярко переживаем минуты, когда чувствуем страх, потому что все наши чувства напряжены и направлены на поиск опасности. Как правило, источник опасности или страха исчезает (особенно с учетом склонности нашего мозга к чрезмерной паранойе). Мозг понимает, что угроза была, но исчезла.