Книга Холод туманного замка - Лена Обухова

К тому моменту, когда они заново распаковали вещи и обустроились в замке, за окнами стемнело. Ни луна, ни звезды на небе так и не появились, как утром не появилось солнце. Полного мрака, какого можно было ожидать в месте без искусственного освещения, тоже не наступило. Просто ноябрьская дневная серость сменилась пасмурными летними сумерками.

День выдался не из легких. Все были деморализованы и исчезновением Даниэля, и невозможностью покинуть замок. Последовательное упаковывание и распаковывание вещей отняло немало физических сил, поэтому никому не пришло в голову продолжить осмотр замка, пользуясь неполной темнотой и еще довольно ранним временем.

У Войтеха к тому же разболелась голова. После двух видений, падения с лестницы, плохого сна и всех волнений прошедшего дня это было неудивительно. Он постарался как можно незаметнее ускользнуть из общей комнаты в их пустую спальню, чтобы достать из сумки обезболивающее. Ему требовалось немного тишины и покоя, чтобы лекарство подействовало. Однако буквально пару минут спустя он понял, что его маневр не остался незамеченным: на пороге спальни появилась Саша.

– О, ты здесь? – не слишком натурально удивилась она, закрывая за собой дверь и проходя в комнату, чтобы положить на кровать несколько дополнительных теплых пледов, но затем заметила блистер с таблетками в его руках и нахмурилась. – Что пьешь?

– Что-то обезболивающее, – Войтех бросил блистер на надувную кровать, на которой сидел. – Можешь сама прочитать, я их иногда меняю.

Саша подошла к нему, положила пледы и взяла блистер. Название лекарства заставило ее недовольно нахмуриться.

– Не слабо. Посадишь почки, новые дорогие. От меня собирался скрыть, конечно же?

– Саша, я тебя очень прошу, – устало пробормотал Войтех, – не начинай. Я пью их не так часто, но если сейчас этого не сделать – уснуть не смогу.

Она с тревогой посмотрела на него, вздохнула, но ничего не сказала, просто молча села рядом, так и крутя в руках таблетки.

– Если хочешь, ложись, – наконец сказала она. – Я попрошу остальных вести себя потише. Судя по всему, они пока спать не собираются, Страх уже вообще рассматривает вариант посменного дежурства этой ночью.

– Это не лишено смысла, – заметил Войтех. – Но я спать пока не хочу. Просто посижу спокойно. Буду рад, если ты посидишь рядом, но, пожалуйста, не в режиме врача.

– Уже перешла в режим друга, – Саша улыбнулась и спрятала таблетки в карман куртки. – Как друг я могу предложить тебе чашку горячего чая?

– Может быть, немного позже. С сахаром и шоколадкой. Одновременно, – решительно заявил он, усмехаясь. – Надеюсь, у тебя большой запас шоколадок, возможно, мы не скоро сможем выбраться отсюда.

– Давай сейчас не будем об этом думать. На какое-то время моих шоколадок точно хватит, а к пятнице мы просто обязаны выбраться. Если ты забыл, у нашей рок-звезды спектакль, на котором мы должны присутствовать. А потом… – она замолчала на мгновение, но все же продолжила: – Я полтора года не была в Праге. Буду очень рада там еще немного задержаться, если ты останешься со мной и пообещаешь мне парочку интересных экскурсий, как в прошлый раз.

– Я, конечно, задержусь, раз уж приехал. Я планировал, помимо вечера славы Карела, еще несколько встреч. Если останешься, с удовольствием покажу тебе еще парочку интересных мест. Если очень повезет, можем и тут попробовать полетать на вертолете.

Она рассмеялась.

– А ты знаешь, чем увлечь девушку. Надеюсь, в этот раз наша экскурсия закончится не так, как в прошлый.

– Разве мы плохо прогулялись тогда? – искренне удивился Войтех. Он не помнил ничего, что омрачило бы тот день.

– Мы замечательно прогулялись, – Саша снова улыбнулась, вспомнив, как в конце прогулки они танцевали на площади Республики. – Правда, потом был Голем, а затем мы вообще встретили твою бывшую… – Она посмотрела на него и притворно нахмурилась. – Теперь меня интересует вопрос, значатся ли среди твоих запланированных встреч встречи с Кристиной?

Войтех удивленно вздернул брови. Не то чтобы ему не приходило в голову встретиться с Кристиной. Она все еще оставалась для него своеобразным мостиком, связывающим его с прошлым, с юностью и беззаботностью, которая ее сопровождала.

– Нет, я думаю, это будет лишним. Мы все друг другу сказали еще в прошлый раз. С тех пор больше не встречались.

– Что же вы такого друг другу сказали? – вопрос вырвался раньше, чем Саша успела себя остановить. Как всегда в разговоре с Войтехом. Она уже даже не удивилась, только мысленно поморщилась. Если он скажет, что она лезет не в свое дело – будет прав.

Однако он сказал совсем другое:

– Что бессмысленно клеить чашку. Привкус клея остается. Сложно объяснить. Я навещал ее, пока она оставалась в больнице, потом помогал, когда она выписалась, но все постоянно было не так. Ее все время что-то угнетало, а меня… Я больше не чувствовал того подъема, который испытывал раньше в ее присутствии. Нам было… тяжело рядом друг с другом, скажем так. Думаю, у нее ранение слишком сильно ассоциировалось со мной. А я… – Он осекся и смущенно потер лицо, как будто только сейчас осознал, что чересчур разоткровенничался. – В общем, она для меня уже не та женщина, ради которой я был бы готов все бросить.

Саше вдруг показалось, что она уже задавала ему похожий вопрос год назад, когда случилась вся эта история с Темным Ангелом. Они тогда вдвоем сидели на ее кухне, кажется, была ночь… Или просто темно, как почти всегда поздней осенью в Санкт-Петербурге. Правда, тогда он не был столь откровенен, а она плохо запомнила все произошедшие события и слова. Кроме тех слов, что он сказал ей на прощание. Иногда ей вообще казалось, что те несколько недель были всего лишь кошмарным сном.

– В таком случае, я думаю, совесть не будет мучить меня из-за того, что я отрываю тебя от чего-то важного, – улыбнулась она, отмахиваясь от воспоминаний.

– Я был бы рад съездить с тобой в Брно, – неожиданно признался Войтех. – Не такой шикарный город, как Прага, но в нем прошло пять лет моей жизни. Я мог бы и там тебе показать важные для меня места. Правда, я не уверен, что Максим поймет столь долгое твое пребывание в Чехии.

«Скажи ему, – велел некстати проснувшийся внутренний голос, отчего-то сильно напоминающий голос Карела Дворжака, – он обрадуется».

Саша смущенно взглянула на Войтеха, не зная, как правильно будет все рассказать. Хоть она и просила Карела ничего не говорить брату, не желая навязываться, на самом деле она хотела, чтобы он знал. Готовилась к этому разговору, придумывала варианты, но все они разом вылетели из головы, стоило ей посмотреть в серо-голубые глаза, в полумраке комнаты казавшиеся непривычно темными. Она вдруг поняла, что в ответ на ее признание он может повторить все те слова, которые говорил ей в прошлом ноябре.

На первый взгляд могло показаться, что во всем виноваты курсы пилотирования вертолета, которые Войтех предложил ей и на которые она радостно записалась, едва вернулась в Санкт-Петербург из небольшого поселка под Нижним Новгородом. Возможно, так оно и было. Впервые позанимавшись на тренажерах, Саша почувствовала, что просыпается от долгого сна, в который погрузилась почти год назад, перестав даже с друзьями встречаться так часто, как раньше, хотя всегда причисляла себя к компанейским людям. И вот новые знакомые, новые впечатления – и каждый раз эмоции били через край. Ей больше не казалось, будто она покрывается плесенью от слишком спокойной и скучной жизни. Максиму это почему-то не нравилось, несколько раз они даже довольно сильно поскандалили до разбитого телефона и ночевки на диване, чего никогда не случалось раньше.