Книга Покров для архиепископа - Питер Тримейн

— Конечно. Не считая убийцы. Кем, по-вашему, мог быть этот поздний гость?

Брат Инэ красноречиво пожал плечами.

— Я сказал все, что знаю, — буркнул он. Потом нахмурился и смущенно посмотрел на него, потом на нее. — Но я думал, стража арестовала ирландца, который выходил из покоев Вигхарда? Может быть, этого ирландца он и ждал.

— Скажите, Инэ, — Фидельма оставила его замечание без ответа, — входило ли в ваши обязанности, как слуги покойного, следить за сохранностью драгоценностей из Земли саксов, которые Вигхард привез в дар Его Святейшеству?

Инэ насторожился.

— Да. А что?

— Когда вы в последний раз видели эти сокровища?

Инэ нахмурился и задумчиво пожевал губу.

— Вчера днем. Вигхард велел мне подготовить дары к сегодняшней встрече с Его Святейшеством, почистить их и протереть.

— То есть на сегодняшней аудиенции Вигхард собирался преподнести Его Святейшеству дары? — ахнула Фидельма.

— И серебряные потиры из семи королевств для святейшего благословения, — вставил Эадульф. — Об этом многие знали.

Фидельма посмотрела на Эадульфа.

— Значит, целью убийства было ограбление — многие знали, что сегодня драгоценности перейдут в сокровищницу Его Святейшества, откуда их будет уже непросто достать.

— Но ведь, — усомнился Эадульф, — все знали также, что потиры получат высочайшее благословение и вернутся к Вигхарду, а потом и в Кентербери?

— Но основная часть сокровищ осталась бы здесь, в надежном месте дворцовой сокровищницы?

— Это верно, — сказал Эадульф.

Брат Инэ смотрел на них, недоуменно хмурясь.

— Вы хотите сказать, что сокровища пропали? — спросил он.

— А вы не слышали? — поинтересовалась Фидельма.

Изумление на лице Инэ было совершенно искренним.

— Нет. Мне никто не говорил.

Неожиданное возмущение послышалось в голосе меланхоличного сакса. Фидельма подумала, что, быть может, эта новость задела его самолюбие, ведь как-никак он считал себя наперсником Вигхарда. Но почти сразу негодование улетучилось, и лицо его снова приняло скорбное выражение.

— Это все? — спросил он.

— Нет, — сказала Фидельма. — Вы подготовили дары и убедились, что они все на месте… в котором часу это было?

— Перед вечерней трапезой.

— И все было на месте?

Инэ дернул подбородком, словно возражая, но тут же снова смиренно опустил голову.

— Да, все было там, — угрюмо ответил он.

— Когда вы вошли к Вигхарду, чтобы приготовить его ложе, — вмешался Эадульф, — сундук был открыт или закрыт?

— Закрыт, — сразу же ответил монах.

— А откуда вы можете так точно знать? — быстро спросила Фидельма.

— Сундук хорошо видно, когда входишь в покои Вигхарда.

— Такие ценности как-нибудь охранялись?

— Комендант отправил туда несколько человек из custodies, и все. На лестнице всегда был часовой.

Фидельма на мгновение задумалась.

— Часовой… Но никто не находился в коридоре постоянно?

— Никто. Стражники стояли у входа в domus hospitale. Сами гостевые комнаты — на третьем этаже, и попасть в них в любом случае можно только через лестницы.

— Но в самом коридоре постоянной охраны не было, так что, если унести сокровища, никто бы и не заметил?

— Возможно. Но нельзя проникнуть в здание или выйти из него, не встретившись со стражей. — Тут лицо Инэ засветилось: — А, так они и поймали ирландского монаха! Значит, сокровища, должно быть, уже вернули.

Фидельма переглянулась с Эадульфом.

— Но вы готовы подтвердить, что не было постоянной охраны сокровищ? Что никто не стоял на страже в коридоре в это время?

— Нет, никто.

Фидельма глубоко вздохнула и откинулась в кресле.

— Это все, спасибо. Может быть, нам понадобится поговорить с вами позже.

Инэ поднялся и вышел, так же неохотно, как и входил. Когда за ним закрылась дверь, Фидельма повернулась к Эадульфу.

— Значит, так. Последний раз похищенные сокровища видели сразу после ужина, и за два часа до полуночи Вигхард был жив и здоров, а сразу после полуночи уже мертв. Мы знаем, что за два часа до гибели он кого-то ждал, а сразу после полуночи брат Ронан Рагаллах был замечен рядом с его комнатами и арестован. У этого брата Ронана не было с собой ни одного из этих драгоценных предметов, и все они, кроме реликвий, не имеющих материальной ценности, на данный момент бесследно исчезли.

— Почти ничего нового.

— Лициний! — Фидельма поднялась с места и позвала тессерария.

Стражник открыл дверь и вошел.

— С кем желаете поговорить, сестра? — осведомился он.

— С вами, совсем недолго.

Тессерарий удивился, но подошел и встал перед ней.

— Скажите, Фурий Лициний, как давно вы служите стражником Латеранского дворца?

Лициний слегка нахмурился.

— Я четыре года в custodes, из них два года я командовал декурией, а недавно меня назначили тессерарием.

— Вы хорошо знаете дворец?

— Ну, так же, как и все, я думаю, — ответил юноша, стараясь не вспоминать о том, как легко обманул его ирландец две ночи назад, выдав кладовую за свою келью.

— Декурион Марк Нарсес, надо думать, еще раз обыскал комнаты в палатах гостей после нашей утренней беседы?

Лициний чуть улыбнулся, вспоминая, какое лицо было у его товарища, когда пропавшие из сундука Вигхарда реликвии нашлись под его же кроватью.

— Да, сестра, он обыскал, но ничего больше не нашел.

— Давайте предположим, что вы решили ограбить покои Вигхарда. Допустим, вы убили его, и теперь вам нужно унести оттуда драгоценности — не меньше двух больших мешков с тяжелыми металлическими предметами. Как вы это сделаете?

Тессерарий удивленно раскрыл глаза, но, подумав как следует, ответил:

— Если бы я был в таком положении, прежде всего, я бы знал о патрулях. Я знал бы, что обе лестницы, ведущие на третий этаж, охраняются. Так что пришлось бы спрятать мешки на этаже и потом вернуться за ними. Уйти из дворца, минуя стражу, невозможно. Но Марк Нарсес уже обыскал комнаты на третьем этаже, и еще не нужно забывать, что они все были заняты, кроме двух кладовых. Никаких потайных закутков здесь нет.

Уголки губ Фидельмы опустились.

— И при этом нам предлагается поверить, что брат Ронан убил Вигхарда и каким-то образом улизнул из дворца вместе с большим тяжелым мешком сокровищ… и в то же время был замечен и арестован декурионом Марком Нарсесом при попытке бежать с места преступления… Получается, что Ронан Рагаллах — волшебник и смог каким-то чудесным образом сделать сокровища невидимыми? По словам Нарсеса, у него ничего не было при себе. Фурий Лициний, как вы это объясните?