Книга Посылка для Анны - Миранда Дикинсон

Морвенна превращала для детей Рождество в самое чудесное, волшебное время года. Ее самодельные подарки и дом, увитый гирляндами до такой степени, что престарелая проводка коттеджа едва справлялась с ними, заставили Анну надолго влюбиться в эти праздничные дни, и ни время, ни беды, ни горький опыт не повлияли на эту любовь. Она обожала раннее рождественское утро, пока деревня снаружи еще тонула во тьме. Анна выскальзывала из-под слишком плотных одеял и наклонялась, чтобы погладить оставленную у кровати наволочку с подарками. Тихого шелеста оберточной бумаги было достаточно, чтобы зарядить ее рождественским настроением еще до того, как начинали открывать подарки: догадки о том, что лежало в складках поблекшей полосатой наволочки, были важнее содержимого. Когда Сенара лишила детей праздников в Сент-Агнес, без предупреждения и объяснений, Анна навсегда потеряла то ощущение. Она быстро выучила – как и благодаря многим другим эпизодам своего детства, – что сюрпризы и волшебство для матери не важны. Бабушка Морвенна находила в них радость и чудо, Сенара же не доверяла всему, к чему была не готова. Вместо сюрпризов в виде подарков на Рождество Анна и Рори получали скомканные купюры, которые мать поспешно засовывала при них в оставшиеся с прошлого Нового Года открытки. Всякий раз, когда Анна просила у матери сюрприз, ответ был один: «Поверь мне, девочка, ты не хочешь сюрпризов. Жизнь тебя ими и так засыплет, и среди них не будет ни одного хорошего».

«Возможно, поэтому они так много для меня значат, – думала Анна, аккуратно отклеивая скотч от уголков коричневой бумаги. – Они доказывают, что не все сюрпризы плохие…»

Под складками упаковочной бумаги в простой белой картонной коробке лежала маленькая шкатулка, обтянутая темно-синим бархатом цвета ночного неба в бухте Талланд за мысом Полперро, где Анна и Рори, когда были подростками, часто прятались вечерами с бутылками местного сидра, похищенными из не такого уж тайного запаса матери.

Глядя на усыпанные звездами небеса с темного пляжа, они мечтали о том, куда может забросить их жизнь. У Рори это всегда оказывались какие-нибудь интересные места: он бродил с рюкзаком по дальним уголкам мира, как можно дальше от Корнуолла. Эти мечты он воплотил уже в семнадцать лет, путешествуя по Камбодже, Гуаму и Вьетнаму, пока красавица по имени Джоди, с которой он познакомился в Австралии, не позвала его обратно в Корнуолл, чтобы вовлечь его в новое приключение: собственное дело, связанное с серфингом, а также размеренную семейную жизнь. Анна гордилась братом и его бесстрашными амбициями, но ее желания на пляже Талланда были куда проще: оказаться где-то, где она сможет быть собой, а не «дочерью Сенары Браун». Город поманил ее к себе после колледжа, и она ни разу не оглянулась, когда поезд повез ее прочь из Корнуолла. В Лондоне было легко сохранять анонимность: самой выбирать друзей или обеспечивать себе безграничное одиночество, по желанию. Анна осторожно вынула бархатную шкатулку, которая открылась с довольным скрипом. Внутри оказалась чудесная декоративная брошь в виде совы. Она выглядела старой – возможно, ей было лет пятьдесят или шестьдесят. Сделанная из сияющей латуни со вставками зеленых хрустальных глаз, сова сидела на ветке из двух коралловых камешков, мерцавших, если их повернуть. Что-то в этой сове вызвало у Анны улыбку.

– И откуда же ты взялась? – спросила она, выискивая под бархатной подушечкой хоть какой-то намек на адрес. Но там не оказалось ни штампа изготовителя, ни записки.

Анна с озадаченным видом подняла коричневую оберточную бумагу, собираясь смять ее в шар, и тут заметила небольшой прямоугольник белого картона, спрятанный за одним из боковых сгибов.

На нем было напечатано:

Сова мудра, но не так, как ты, Анна Браун.

Анна уставилась на визитку. Это были первые слова, которые она получила от таинственного дарителя, но они не имели смысла. Она вовсе не чувствовала себя мудрой. Будь она мудрой, она угадала бы личность отправителя. Было ли это приглашением к догадкам? Или, возможно, намеком на будущие головоломки? Она вспомнила последние теории Теда о том, что убийца втягивает ее в смертельно опасную игру, но быстро отмахнулась от этой мысли. Люди не занимаются подобным в реальной жизни, только в сериалах и фильмах, где правдоподобность не важна.

Сова взглянула на нее искрящимися зелеными глазами, когда Анна провела пальцем по ее голове. Предыдущий владелец наверняка поступал так же, поскольку изгиб между ушами совы был гладко отполирован. Касаться броши было приятно, ощущение успокаивало. Анна всегда восхищалась совами, да и брошь будет отлично смотреться на лацкане рабочего пиджака, который она наденет в следующий понедельник.

В остальном же тайна останется нераскрытой – пока что.

Глава тринадцатая

Утром следующего понедельника Тед влетел на ресепшен, мрачный, как грозовая туча перед самым дождем. Забыв о приветствии, он припечатал к столешнице листок бумаги и обвиняюще ткнул в него толстым пальцем:

– Вот! А я говорил тебе, девочка, говорил, что так будет!

Анна подняла взгляд от делового календаря.

– О чем говорил? Что будет?

– Все это здесь: затягивание поясов, усиление конкуренции, особые меры… – Он покачал головой. – Как я и предупреждал. Все это плохо кончится, попомни мои слова. Таких записок не рассылают, если дела не совсем плохи.

Листок бумаги оказался внутренней служебной запиской, отправленной Джульеттой Эванс всему персоналу редакции.

Анна уставилась на нее:

– Откуда ты это взял?

– Упала с одного из столов на верхнем этаже, когда я проходил мимо.

– Тед!

– Что?

– Нельзя же вот так красть служебные сообщения с рабочих столов!

– Я не крал. Она упала… А если бумаги падают со столов, я их поднимаю и ничего не могу поделать с тем, что иногда случайно читаю, что в них написано. К тому же такие же записки лежали там на всех столах. Я видел, как новый практикант раскладывал их перед прибытием утренней смены.

Анна скрестила руки на груди:

– И ты совершенно случайно увидел, как практикант их раскладывает, а затем совершенно случайно прошел мимо, когда одна из записок упала со стола?

Тед был непреклонен:

– Жизнь состоит из череды случайных совпадений.

– Хм-м.

Анна прочитала записку. Весь персонал редакции вызывали на собрание, где будут присутствовать как Джульетта, так и главы совета директоров. Анна признала, что дело не выглядит обнадеживающе. О том, что у «Мессенджера» проблемы, слухи ходили уже несколько месяцев, но записка стала первым настоящим указанием на то, что проблемы не порождены воображением сплетников и не раздуты стараниями Теда. Все знали, что «Мессенджер» уже несколько лет проигрывает в популярности трем крупнейшим национальным соперникам, что шансы на успех диктуются – как и у других национальных газет – сменой ценностей читателей, а в эпоху цифровой информации медлительность не приветствуется. Но даже это не уменьшало неудержимых амбиций главного редактора, которая регулярно сообщала персоналу на брифингах о хороших новостях, инновационных стратегиях и стабильной прибыли.