Книга Солнечный поцелуй - Альберта Ванделер

Она приподнялась, перегнулась через партнера и взяла стакан с апельсиновым соком. Рик просительно открыл рот и был вознагражден за свои старания двумя полноценными глотками.

– Отдохнул?

– Дай мне еще минут десять! – взмолился Рик, чувствовавший себя выжатым лимоном.

Откровенно говоря, примчавшись в Сан-Франциско из Денвера, где он занимался реализацией многообещающего проекта, Рик никак не рассчитывал на затяжной секс-марафон и в глубине души начинал сожалеть о собственной опрометчивости. Мало того что Камилла обходилась слишком дорого, она еще и не давала ему спуску в постели.

– Ладно, – неожиданно легко согласилась Камилла. – Отдохни. – Она допила сок, вернула на место стакан и откинулась на спину. – Между прочим, я сегодня виделась с Винсентом.

– И что? – без особого интереса поинтересовался Рик.

Историю взаимоотношений Камиллы и Винсента, точнее, ее версию в изложении Камиллы, он знал наизусть.

– Он не согласен на развод.

– Неужели? – Ему не пришлось изображать удивление – еще пару недель назад Камилла утверждала, что заставила мужа капитулировать. – И почему же?

– Потому что… – Она вздохнула. – Ну, я, может быть, не совсем верно выразилась. На развод он в общем-то согласен, но совершенно не хочет учитывать мои интересы.

– Сколько ты у него требуешь? – спросил Рик, с первой попытки угадав причину разногласий.

– Не так уж и много.

– И все же?

– Миллион. – Произнесено это было таким тоном, словно речь шла о сотне долларов, без которых бедняжка обрекалась на полуголодное существование.

По-моему, ты перегнула палку, – осторожно заметил Рик. – Насколько мне известно, Эбернотт инвестировал значительную сумму в покупку газеты и…

– Мне наплевать сколько и во что он инвестировал! – с неожиданной злостью воскликнула Камилла. – Я намерена получить миллион, и я его получу.

– Но зачем тебе такие деньги? Полмиллиона тоже немало. К тому же и я неплохо зарабатываю.

– Знаешь, я сыта этим по горло! Мужчины постоянно твердят, как много они зарабатывают, и совершенно не думают о том, что женщине необходимы собственные, независимые средства. Вот где корни мужского шовинизма! Но со мной такой номер не пройдет! Я вырву из него деньги! Даже если мне придется нанять детектива, чтобы… – Она резко замолчала, опасаясь, что сболтнула лишнее.

Рик вскинул голову.

– Ты собираешься нанять детектива? Зачем?

Камилла молчала, закусив губу.

– Понятно. Похоже, твой муж встречается с какой-то женщиной, и ты, прознав об этом, решила его шантажировать.

– Это не шантаж! – воскликнула Камилла. – Ты все представляешь в неверном свете. Какое он имел право заводить роман на стороне, если не развелся с женой?!

Рик вздохнул. Иногда нелогичность любовницы повергала его в смятение. В такие минуты в нем начинали зреть сомнения.

– Послушай, но ты ведь тоже не самая верная в мире супруга. Не думаешь, что Винсент может предъявить тебе встречное обвинение? Если такое случится…

– Пусть попробует! Если дело дойдет до суда, я так изваляю его в грязи, что ему долго придется отмываться.

– А ты не подумала, как при этом буду выглядеть я?! – воскликнул, поднимаясь с ложа любви, Рик. – Ты вообще думаешь о других?! Ты способна просчитать последствия своих поступков?!

– Не смей на меня кричать! – Камилла тоже вскочила, и теперь они стояли друг против друга, разделенные кроватью. – Ты мне еще не муж! Вместо того, чтобы помочь…

– Вот что, с меня хватит. – Рик решительно натянул брюки, надел рубашку и сунул в карман галстук. – Я ухожу. Подумай как следует обо всем, иначе останешься одна. Прими это как бесплатный совет. – Он решительно пересек комнату и вышел, захлопнув за собой дверь.

А Камилла, оставшись одна, сделала то, что сделали бы на ее месте девять из десяти женщин, – она горько расплакалась.

10

У Стивена Джерарда были все основания обижаться на судьбу. Сколько он себя помнил, злодейка с завидной регулярностью наносила удары по нему самому и по его близким, словно поставила своей целью испытать его на прочность.

Первой жертвой ее необъяснимой ненависти стала мать Стивена, успевшая порадоваться рождению сына ровно три дня. В результате мальчика поочередно воспитывали две тети, сестры умершей Кейт Джерард. На выходные отец забирал сына домой.

Взгляды двух женщин на воспитание ребенка были схожи примерно так же, как схожи атмосфера Марса и атмосфера Венеры. Старшая из сестер, Сесилия Вудроу, придерживалась знаменитого принципа «пожалеешь розгу – испортишь ребенка». Вторая, Эмили Карстен, яростно защищала точку зрения, согласно которой «дитя – живой цветок, и дело воспитателя – не заслонять от него солнце». Что касается отца Стивена, Сэмюеля Джерарда, то ему было не до идей и теорий, поскольку он всю жизнь посвятил достойному, но не очень хорошо оплачиваемому ремеслу краснодеревщика. В руках Сэма любой, самый невзрачный кусок дерева мог превратиться в зайца с морковкой, в чернильный прибор или в забавную свистульку. В их доме стояла только мебель, сделанная его руками. Когда заказов не было, мастер тосковал, но не отчаивался и всегда искал утешения не в стакане виски, а в том или ином проекте, рожденном собственной фантазией.

К сожалению, как это часто бывает, сын не унаследовал ни способностей, ни жизненной философии отца. К двенадцати годам Стивен понял, что их семья никогда не выбьется из бедности, если он, именно он, не выйдет из проторенной предыдущими поколениями Джерардов колеи. Примерно в то же время им овладела навязчивая идея: решить все проблемы одним махом. Средством такого решения подросток избрал игру.

Стивен подошел к делу с унаследованной от отца основательностью: изучил предмет сначала теоретически, по книгам и фильмам, и только потом перешел к практике. В шестнадцать лет он знал все, что можно знать, о рулетке и картах, бильярде и костях. В семнадцать лет судьба бросила ему наживку: Стивен выиграл в подпольном казино восемь тысяч долларов.

Спрятав радость под маской равнодушия, он заявился домой в четыре часа утра и лег спать. В половине восьмого счастливчик достал из-под подушки целлофановый пакет, битком набитый десятками и двадцатками, и поднялся в комнату отца. Стивен даже приготовил вступительную фразу: «Здесь вполне хватит на новый деревообрабатывающий станок». Однако произнести он успел лишь первые три слова – отец лежал на кровати в неестественной позе, глядя в потолок невидящими глазами.

Прибывшие медики констатировали смерть в результате остановки сердца.

Провожая отца в последний путь, слушая вполуха соболезнования и наставления знакомых и незнакомых людей, Стивен уже знал, что ни за что не останется в этом городишке. Через полгода он окончил школу и вопреки советам озабоченных судьбой единственного племянника тетушек отправился не в колледж, а в сказочный, мистический, волшебный, манящий и отвергающий авантюристов всей Америки город.