Книга Благородный соблазнитель - Линн Грэхем

Краска бросилась ей в лицо, стоило ей увидеть, что он встал у окна, дожидаясь, когда исчезнут явные проявления его возбуждения. Но то, что она могла оказать на него такое влияние, завораживало Элинор и служило источником ее гордости. Перед уходом он выключил свет. Элинор вновь погрузилась в тепло и уют постели и сладко потянулась, без страха предвкушая прекрасный день.

Второй раз Элинор разбудила молоденькая хрупкая девчушка. Джамиля – представилась она по-английски и сказала, что госпожу ждет завтрак.

– Прекрасно, спасибо. – Элинор выскользнула из постели и накинула на себя халат. Ее взгляд упал на нетронутую подушку Джасима, непривычная боль зародилась в груди. Элинор тревожило, что она так сильно скучает по Джасиму. Разве может стать настолько дорогим человек, которого ты совсем недавно ненавидела?

– Сначала я хочу увидеть моего сына, – извиняющимся тоном проговорила Элинор.

– Еще рано. Маленький принц спит, – объяснила Джамиля. – Я ходила посмотреть на него. Он такой красивый!

Теплая улыбка тронула губы Элинор.

– Я тоже так думаю.

Она спустилась вниз. Стол в столовой ломился от невероятного количества яств. Элинор вдруг поняла, что она ужасно голодна, и с наслаждением выпила апельсинового сока и съела хлопья с молоком и два поджаристых кекса с медом.

После завтрака Элинор провели в ванную комнату и несколько раз вымыли волосы с шампунем и кондиционером, потом обернули голову полотенцем и усадили в ванну с пеной и розовыми лепестками. Напряжение оставило Элинор, она расслабилась, и ей потребовалось собрать все силы, чтобы подняться и завернуться в пушистое полотенце.

Когда служанки высушили ее волосы, Джамиля предложила Элинор одеться, чтобы проследовать в главное здание дворца. Там на втором этаже ее ждал настоящий салон красоты, где ей сделали эпиляцию воском, потом последовал массаж с ароматическими маслами. Опытные руки изгнали из ее тела остатки стресса, и Элинор задремала. Очнувшись, она никак не могла понять, где она и сколько сейчас времени. А ей уже делали маникюр и педикюр. Отдохнувшая Элинор живо заинтересовалась происходящими процедурами. Ногти ее сияли, и теперь ей рисовали хной на ладонях и ступнях замысловатый узор.

Сына принесли, когда ее волосы выпрямляли и разглаживали. Он нежно поцеловал мать и устроился у нее на коленях. Служанки смотрели на сына Джасима с нескрываемым обожанием, и стоило малышу отправиться ползком на исследование комнаты, женщины принялись гладить его и суетиться вокруг.

Последним штрихом стал макияж. Потом ее проводили в другую комнату одеваться. Элинор была уверена, что ее ожидает традиционный свадебный наряд Кварама, но ошиблась – ее подвели к воздушному белому платью, сшитому по западному образцу, которое сверкало и переливалось так, будто в тонкую ткань вплели звезды. Тысячи хрусталиков ловили и отражали свет. Покрашенные хной ладони и ступни не слишком гармонировали с платьем, но, обуваясь в изящные открытые босоножки на высоких каблуках, она решила, что это не важно. Наряд венчали короткая фата и корона из серебряных цветочков.

В заключение ей вручили коробочку.

– Подарок от вашего жениха, – пояснила Джамиля, и женщины затаили дыхание, пока Элинор открывала коробочку. Изумительное бриллиантовое ожерелье и серьги поразили невесту. Вокруг послышались возбужденные ахи и охи. Ожерелье идеально вписалось в вырез ее платья.

В окружении служанок Элинор спустилась на лифте на нижний этаж, где улыбающаяся девочка вручила ей букет белых роз. А через мгновение она увидела Джасима в прекрасно сидящем сером костюме. Она встретилась взглядом со сверкающими черными глазами, и в животе у нее похолодело, а в висках застучала кровь. По телу прокатилась волна облегчения и удовольствия.

«Ты восхитительна». Он не сказал этого вслух, но она прочла эти слова по его губам, и счастье загорелось в ее глазах. Их проводили в комнату, битком набитую гостями, где и произошло бракосочетание. Во время церемонии переводчик тщательно переводил для нее каждое слово. Жених с невестой еще раз обменялись кольцами. Когда с формальностями было покончено, она взяла Джасима под руку и они встали перед фотографом.

– Откуда прибыло мое платье? – прошептала она.

– Из Италии. Я позвонил хорошим знакомым и объяснил, в чем хочу тебя видеть. Его привезли сегодня утром на самолете.

– Мне оно очень понравилось. А бриллианты?

– Традиционный подарок жениха.

Внесли два портшеза, и жениха с невестой усадили в них. Носильщики взвалили портшезы на плечи, и новобрачные поплыли над толпой в комнату, щедро убранную цветами. Джасим помог Элинор спуститься, компаньонки тут же бросились к ней поправлять наряд. Жених и невеста встали в центре комнаты, чтобы поприветствовать гостей. Элинор удивилась, увидев среди собравшихся своего отца.

Эрнест Темпест взял дочь за руку и нахмурился.

– Джасим настоял на том, чтобы я приехал. Твоя мачеха не смогла. Она не выносит жару. Ну что ж, ты неплохо устроилась, – провозгласил он. – Кто бы мог подумать!

За те два года, которые Элинор не виделась с отцом, он ни капли не изменился. Удивительно, что Джасиму удалось уговорить его приехать на свадьбу в Кварам.

– Я очень рада, что ты сумел выбраться, – тепло улыбнулась Элинор. – Ты надолго к нам?

– На несколько дней. На севере страны есть парочка очень интересных археологических памятников, и твой муж организовал для меня тур, – пояснил отец. – Очень настойчивый, волевой молодое человек, не так ли?

Элинор чуть не рассмеялась над тем, как отец описал Джасима и с каким серьезным видом он это сделал.

– Да, так.

Бессодержательный диалог завершился, и отец Элинор слился с толпой. Она как во сне повернулась к Джасиму:

– Я не ожидала увидеть здесь своего отца.

– Он – твоя единственная семья, но я ни за что не стал бы звать его, если бы знал, как он к тебе относится. – Джасим обиделся за нее, и это тронуло Элинор. – Я хотел сделать нашу свадьбу особенной.

В этот самый момент к ним подплыла Лейла в лазурном струящемся платье, выгодно подчеркивающем ее фигуру. Широко улыбнувшись Элинор, она вовлекла Джасима в тихий разговор.

– Ты прекрасно ладишь с кузиной, – сказала Элинор, когда Лейла неохотно оставила их, вздохнув напоследок.

– Мы выросли вместе, – ответил Джасим. – Она надеется, что ты простишь ее за шутку, которую она сыграла с тобой вчера.

– Шутить о вторых женах, с которыми надо делить мужа, – дурной вкус! – отрезала Элинор.

Ее раздражала легкость, с которой Лейла выпуталась из ситуации.

– Лейла всегда любила пошутить, а ты – давай это признаем! – оказалась очень легкой мишенью, – невесело улыбнулся Джасим. – Ты всегда веришь в то, что говорят люди? Невзирая на явную нелепость их идей?

– Вчера вечером ты тоже воспринял это серьезно, – сухо напомнила она ему.