Книга Безумный гороскоп - Людмила Ситникова

Александра толкнула сестру в плечо:

– Хочешь объяснений? Ты их получишь! Мне плевать на ваше мнение, Аглая! Плевать на тебя, на твоего прихвостня Борика, безработную дочурку и трутня зятя.

– Ты забыла упомянуть еще одного человека. – Аглая Константиновна хищно улыбнулась.

– Кого?

– Моего сына – Эрнеста!

Александра пошла пятнами:

– Замолчи!

– Отчего же, я говорю что хочу. Эрнест…

Александра с силой ударила сестру по щеке.

Аглая вскрикнула, Борис Игоревич побледнел.

– Ты жалкая неудачница! – выпалила Купатова и скрылась за дубовой дверью кабинета.

Растерянная Аглая повернулась к Катке:

– Ты слышала, она назвала меня неудачницей. Меня… меня…

Борис обнял супругу:

– Глашенька. Поднимемся наверх.

– Боря, она меня ударила. До каких пор это будет продолжаться?

В спальне, упав на кровать, Аглая Константиновна дала волю слезам.

– Мерзавка! Ненавижу! Она меня считает мусором… грязью. Свою родную сестру, родную кровь.

– Александра была на взводе.

– Чепуха! Она специально меня унизила. Я… я готова разорвать ее на куски. Сколько всего я для нее сделала, а она… Это несправедливо. – Аглая била кулаком по покрывалу. – Несправедливо, Боря.

Гжельский отрешенно смотрел в окно. Слезы жены больно ранили сердце Бориса. Он обожал свою Глашеньку, и ему было невыносимо видеть страдания любимой женщины.

– Через пять дней приезжает Эрик, – тихо проговорила Аглая. – Он звонил сегодня утром.

– Шура в курсе?

– Да. И знаешь, мне кажется, она злится на меня именно по этой причине.

– Не думаю.

– Да, да, – зачастила Аглая, – я это чувствую.

Минут пять спустя успокоившаяся Аглая сказала:

– Эрик приедет не на поезде.

– Самолетом?

– На машине.

– Из Питера на машине? – Гжельский удивленно поднял брови.

– Я сама удивилась, спросила, почему бы не купить билеты на «Красную стрелу»?

– А он?

– А что он? Ты не знаешь нашего сына? Эх, пусть поступает как хочет.

Пока Борис Игоревич мерил шагами комнату, Аглая яростно сжимала зажигалку.

А в соседней спальне Егор утешал Диану.

– Детка, не бери в голову. Она ведьма!

– Раньше ведьм сжигали на кострах.

Егор улыбнулся:

– Предлагаешь сжечь тетку?

– Мне не до шуток. Она за людей нас не считает. Выскочка! Я ведь просила ее дать мне место директора в агентстве. Помнишь?

– Да забудь ты.

– Так нет, – причитала Диана, – теплое местечко досталось Олегу. Он любимый сынок, ему и карты в руки. А мне она предложила место менеджера. Когда-нибудь она просто-напросто выбросит нас на улицу.

– Ее слова – бравада. Она не посмеет.

– Ха! Не посмеет. Еще как посмеет. Оглянуться не успеешь, а мы под мостом ночевать будем.

Егор дотронулся до шеи.

– Я предлагал перебраться из особняка, – несмело начал Гжельский, – вы с Люсьенкой отказались.

– Но нам здесь нравится! Почему мы должны жить в квартире, в шумном пыльном городе, когда огромный домина за городом принадлежит моей родной тетке?

Диана открыла баночку крема и продолжила:

– Больше всего меня бесит, что Александра постоянно унижает мать. Ее вечные придирки, подколки…

– И Борису здорово достается, – добавил Егор.

– Папа сам виноват, мог бы разок поставить тетку на место.

– Ага, и через час стоял бы с чемоданом за дверью.

Диана театрально вздохнула:

– Господи, Егор, ну когда-то же это должно кончиться?

– Не в этой жизни, – ответил Гжельский, сморщившись от запаха ночного крема супруги.

* * *

Постучав в спальню Люсьены, Катка услышала раздраженное «кто там».

– Люсьен, это я, Ката.

– Проходи, открыто.

Копейкина толкнула дверь, и в ту же секунду симпатичный далматинец, виляя хвостом, бросился к ней.

– Слушай, будь другом, – попросила Люсьена, – сгоняй на кухню, принеси тряпку.

– Тряпку? Зачем?

– Да вон, – девушка кивнула на лужицу у окна. – Не вытерпел, бедняга. Наверное, от воплей старой дуры ему поплохело.

Ката испарилась. Вернувшись с тряпкой, она села на корточки и принялась сюсюкаться с песиком. Люсьена, бормоча под нос, ликвидировала последствия маленькой неприятности.

– Фу! Ну и вонища.

– А ты как думала?

– Но согласись, не бросать же такого красавчика на произвол судьбы?

– Где ты его взяла?

– Нашла. Я ехала домой и, проезжая мимо остановки, заметила его. Собак я с детства люблю, а таких пупсиков тем более.

– Может, он потерялся?

– Вряд ли. Ни ошейника, ни поводка. Сто пудов – собаку выбросили. Есть такие персонажи, сначала заведут, а потом животное гонят поганой метлой.

– И что ты собираешься делать? Кому всучишь пятнистого друга?

Люсьена пожала плечами:

– Понятия не имею. Грымзу уговорить не удастся – не разрешит оставить. А знаешь почему? Мне бабуля рассказывала, как Александру в детстве бродячая собака укусила. С тех пор она их на дух не переносит. Тиранка! Ровняет всех под одну гребенку.

У Люсьены ожил сотовый. Приложив телефон к уху, она пробурчала:

– Да. Ну привет. Нет. Голос как голос. Не сержусь. Не знаю.

Посмотрев на далматинца, Люсьена вдруг оживилась.:

– Слушай, можешь на время у себя собаку приютить? У нас никак нельзя. Порода – далматинец. Ага. Ну да. Серьезно? Класс! Ты лучший! Желательно сегодня.

Далее Катка услышала:

– Я подъехать не смогу. По кочану. Погоди минутку.

Зажав телефон в руке, Люсьена обратилась к Копейкиной.

– Кат, окажи мне услугу.

– В чем проблема?

– Надо встретиться с Пашкой, он согласен взять собаку. Ты ж на машине, отвези псинку.

– А самой не судьба? У тебя имеется тачка.

Люсьена бросила быстрый взгляд в зеркало.

– Я не поеду! У меня все лицо в прыщах.

Далматинец заскулил.

– Видишь, он тебя тоже просит. Ну Каточка, ну, пожалуйста.