Книга Романы Романовых - Михаил Пазин

Впрочем, и со многими гвардейцами Петр «жил» точно таким же образом. Романовская пропаганда расхваливала простоту Петра, который был так непритязателен, так прост в своих привычках, что часто спал в одной постели с матросами и солдатами. Кто же этому поверит? И вот что интересно – нынешние гомосексуалисты необычайно чтят Чайковского, однако Петра I не вспоминают.

В чем же причина такой гиперсексуальности Петра? Некоторые медики объясняют это «синдромом гиперактивности», вызванным кислородным голоданием в утробе матери. У матери Петра, Натальи Кирилловны Нарышкиной, действительно, роды были затяжными. Отсюда, мол, и алкоголизм Петра, и его асоциальное поведение. К этому добавляют и патологическую супружескую неверность, и увлечение наркотиками (в данном случае табаком). Многие ученые считают, что эпилептики (каким и был Петр) часто являются сексуальными маньяками. Но нам кажется, что все эти медицинские причины выдуманы задним числом, чтобы хоть как-то объяснить поведение Петра. На самом же деле это было результатом недисциплинированности, вседозволенности и безнаказанности царя; его никто и никогда не ограничивал, а окружение только развивало дурные наклонности Петра. Вот вам и ответ, без всяких там мудреных психиатрических терминов.

Петр I скончался в страшных мучениях 28 января 1725 года в возрасте 53 лет, так и не познав истинной любви к женщине и настоящей радости отцовства. Можно даже пожалеть его – несчастный человек. Об отношении народа к нему говорит один интересный факт: в российской истории немало встречалось самозванцев, выдававших себя то «за чудом спасшегося царевича Дмитрия», то за «Алексея Петровича», за «Петра II», «Иоанна Антоновича», «Петра III», «Павла I», но за «Петра I» – никогда! Никто не захотел присвоить себе сомнительной славы Петра.

Глава II. Эпоха фаворитов

Императрица Екатерина I. Марта Жаворонкова

Она долго стояла на коленях перед императором, испрашивая прощения; разговор длился больше трех часов, затем они поужинали вместе и разошлись. Отношения между Петром I и Екатериной оставались натянутыми до самой смерти императора. Они больше не говорили друг с другом, не обедали и не спали вместе. Меньше чем через месяц Петр I умер.

Эту даму мы знаем под именем императрицы Екатерины I (1725–1727). Происхождение ее загадочно, да и вообще удивительно, что она оказалась на русском троне. Попробуем разобраться в личности этой женщины и в ее любовных похождениях.

Достоверно известно, что она родилась 5 апреля 1684 года и была прислугой у немца, пастора Питера Глюка в городе Мариенбурге (Лифляндия), которым владели шведы. Она являлась лютеранкой, поэтому в России ее считали то ли немкой, то ли полячкой, то ли латышкой. Тогда писали просто – «лифляндец», по месту проживания, без указания национальности. Также была известна ее девичья фамилия – Скавронская (в переводе с польского «скавронек» – жаворонок).

Существует по крайней мере четыре версии того, кто же были эти Скавронские. Первая версия состоит в том, что Марта была дочерью литовского крестьянина Самуила Скавронского. Сразу же возникает вопрос: так литовка она или латышка? Впрочем, эстонцы тоже считают ее своей, поскольку Петр I разбил в Таллинне парк в ее честь, названный Кадриорг (сад Катрин). Происходили Скавронские из-под Минска, входившего тогда в Великое княжество Литовское. Звали их изначально Скаврощуками. Самуил Скаврощук был крепостным крестьянином польского помещика и от притеснений последнего сбежал во владения шведов. Шведы хоть и не отменяли крепостного права в Лифляндии, но беглецов считали свободными людьми и обратно их не выдавали. Во время бегства от пана Самуил Скаврощук полонизировал свою фамилию, взяв имя хозяина, и стал теперь называться Скавронским. Впрочем, были хорошо известны и ополяченные белорусы графы Скавронские. Когда они появились в Петербурге в 1710-х годах, поплыл слух, что это племянники и братья Екатерины, но все это оказалось выдумкой: графы Скавронские никем ей не доводились.

У Самуила Скавронского было немного денег, и он арендовал мызу под Мариенбургом, где у него родилось семеро детей – четверо сыновей и три дочери. Но потом была чума, отец и старший брат Марты умерли. Тогда-то пастор Глюк и взял Марту к себе в услужение. Мать Марты до замужества предположительно принадлежала ливонскому дворянину фон Альведалю, сделавшему ее своей любовницей, и Марта являлась плодом этой связи. Так в грехе и была зачата та, которая впоследствии стала русской императрицей под именем Екатерины I. Развращенность матери передается как родовое проклятие – Марта рано познала мужчин, была неимоверной распутницей и не оставляла этих занятий до конца жизни.

Изначально имя будущей императрицы было Марфа, и она была православной, но пастор Глюк перекрестил ее в лютеранство. При этом он слегка изменил ее имя, так Марфа стала Мартой. У пастора был большой дом, и поскольку в крепости Мариенбург жилых домов было мало, у него всегда стояли квартиранты. Их-то по доброте душевной и ублажала «благочестивая Марта». От одного из них, литовского дворянина Тизенгаузена, Марта даже родила дочь, умершую через несколько месяцев. Поговаривали, что она была любовницей и самого пастора, но эти сведения не более чем слухи.

Вместе с детьми пастора Марта получила воспитание, сводившееся к умению вести хозяйство и рукодельничать, однако ни читать, ни писать пастор так Марту и не обучил. Впоследствии стоило немалых трудов научить ее подписывать хотя бы самые важные императорские указы.

Незадолго до осады крепости пастор Глюк решил положить конец распутству Марты, выдав ее замуж. «Добрый» пастор дал сироте приданое и подобрал ей жениха – королевского драгуна Иоганна Крузе. Свадьбу справили в Иванов день, 6 июля 1702 года. Ей в ту пору было 18 лет – вполне зрелая женщина по тем временам. Марта оставалась в доме пастора Глюка, а Иоганн служил в гарнизоне Мариенбурга. Свое хозяйство молодая чета так и не успела завести – через неделю после свадьбы Мариенбург осадили русские войска. Началась Северная война за возвращение Прибалтики России.

Крепость Мариенбург построили еще в рыцарские времена посередине озера Алуксне (находится на территории современной Латвии). С берегом крепость соединял мост на каменных сваях. 25 августа, когда русские уже входили в крепость, а гарнизон готовился к капитуляции, Иоганн Крузе зашел попрощаться с женой. Она сама предложила ему бежать – мол, смотри, на том берегу озера русских нет! Иоганн и еще двое шведских солдат уплыли по озеру, и с тех пор Марта больше никогда его не видела. Иоганн Крузе служил в шведской армии еще много лет, под старость – в гарнизонах на Аландских островах. Выслужив пенсию, он никуда не уехал, поскольку близких и родственников у него не было. Новой семьи Иоаганн тоже не завел, и пастору объяснил, что жена у него уже есть, а быть двоеженцем и брать грех на душу он не желает. Иоганн ненадолго пережил свою законную жену Марту и скончался в 1733 году.

При штурме крепости Мариенбург настил моста, соединявшего остров с берегом, был разбит из пушек, но каменные опоры, на которых он стоял, остались. К острову подошла целая флотилия русских судов и лодок. Когда начались переговоры о сдаче крепости, мирное население стало перебираться по кое-как наведенному настилу. В это время два шведских офицера взорвали пороховые склады в крепости. Взрыв был настолько сильным, что камни стали падать в озеро и под ними погибло много людей, пытавшихся перебраться по временному мосту.